Рождение (СИ) - "Мария Птица-Кошка" - Страница 36

Так и получилось: два врага словно бы заранее выбрали друг друга. Они бросили подопечных на произвол судьбы. Им куда важнее разобраться друг с другом. Одному — для мести, второму — в надежде, что Силион попадётся в ловушку жалости. Для тех, кто в курсе ситуации, диспозиция сразу же стала очевидной. Безумная Григстанка рванулась к своему защитнику, но бойцы из окружения её родственника поспешили наперерез. Бывшая наследница баронского звания — примечательная личность. На короткий миг парализовала паника. Нет, не ужас перед близкой гибелью: кучка солдат из охраны замка для неё не являются соперниками. Однако их наличие здесь предвещает потерю времени. Да, тот, кто согласился опекать её, отличный боец. И всё же нельзя сбрасывать со счетов: подготовленных к Испытанию Крови победить обычному мечнику едва ли реально. Хоть отец и сконцентрировал всё собственное умение на младшей дочери, всё-таки и остальные его дети обучались на очень высоком уровне.

На короткий момент Тални буквально парализовала метаморфоза. Прежде ему никогда не удавалось застать иноплеменницу, поселившуюся по воле старейшин в их поселении, за тренировкой или в боевых условиях. Впервые осознал, почему Соул опасается её. Перейдя в боевой режим, она преодолела грань, отделявшую обычное состояние хрупкой и вечно теряющейся девочки от аппарата, чётко просчитывающего каждый вздох, каждый взгляд. Такая манера боя мало известна среди рядовых граждан. А уж в среде Убежища и вовсе никто не слышал. Чудится, физиология уже играет совершенно незначительную роль в схватке. Всё замкнулось на слиянии воли и просчёта. Многие не выдерживают всего лишь фокусирования внимания со стороны предназначавшейся прежде на роль дворянки. Даже старые вояки иногда отступают, встретившись с абсолютно лишёнными эмоций, чуть улыбающимися чертами. Непонятно: то ли юная женщина очень быстро движется, то ли окружающие начинают затормаживать движения под влиянием наваждения, заполнившего их сознание от поразительного зрелища. И ещё… скоро стало очевидно: она не убивает! Кровь и вопли раненых вокруг заполнили всё пространство, но никто не пал мёртвым. Совершенство фехтования невероятно. Как, впрочем, и всё перевоплощение, кардинально сменившее поведение охраны ферм: на довольно приличном расстоянии они начали старательно уклоняться от траектории движения разрушительного механизма, не останавливающегося на кровавом пути. Словно горячий нож в масло… Иного сравнения нет. Самые опытные ветераны угадали, как следует поступить, и бросились на подмогу вероломно занявшему место, предназначавшееся изначально полукровке (пусть Испытание Крови им и пройдено, однако с сестрой не состязался, ловко устранив её до ответственного экзамена на проявление таланта к руководству). Ланакэна филигранно отрезали от поддержки. В пылу гнева, он разгадал их замысел чересчур поздно — тогда, когда встретился со злорадно улыбающимся навстречу Окналзски, вынужденный крутиться юлой от атак со всех направлений. «Главное, не встретиться с ним глазами… Как хотелось бы!» — пронеслось, словно искра рассудка. Грохот столкнувшегося оружия заставил тихо хмыкнуть соперника, уже не в первый раз наблюдавшего эффективную и непривычную технику. Вероятно, избранник Аюту, борись он один на один со своим кровным врагом, смог бы выиграть! Тут уже не только заслуга умного и опытного учителя, но и заложенный в саму природу его организма талант. Однако, никто и не думал предоставлять право на бой по законам чести с диким существом низшей расы. Вскоре стало очевидным — выиграть невозможно. Приходится действовать на пределе скоростных возможностей тела. Их много. Умопомрачительно много против единственного бойца. Чьё-то лезвие успело зацепить плечо, порвать одежду на боку, чуть не впившись в кожу, на левом предплечье хитиновая защита треснула в нескольких местах. Но и сам собрать успел богатый урожай плоти, неся смерть и кровь, словно взбесившаяся стихия. Превратился в сияющий металлический вихрь. И вот — клинок не вынес напора. Настиг предательский момент. Сталь разлетелась вдребезги, будто керамическая плошка. «Неужели, предвидела?..» Приказ, отданный новоиспечённым дворянином перед схваткой, отлично выполнили: Создатель Убежища грузно рухнул, крепко оглушённый одним из ударов сбоку. Когда тьма рассеялась и удалось разлепить веки, в самую душу уставился высокомерный взгляд насмешливого убийцы:

— Ты так устал! Так хочешь спать! Спи! Сейчас! — убедительное распоряжение ломает волю. Сил на отказ нет. С губ сорвался чуть различимый стон борьбы. Между бровями приказавшего пролегла глубокая складка: чувствительного отпора не ожидал. Неестественно для обыкновенного дикого человека… Пришлось добавить давления. Сильное тело бывшего крестьянина безвольно обмякло, падая обратно в кровавую грязь. Где-то далеко, за горизонтом гаснущего мира, раздался отчаянный вопль.

— Советую выйти из транса! Он ведь дорог тебе! Не так ли? — оборвал безудержный порыв хриплый окрик собравшего свою решимость в один упругий ком начальника григстанов. Как и в прошлый раз, очевидно колебание. Всё не настолько точно выяснено: ценность поверженного может преувеличиваться. И тогда шансов нет.

От неё отступили, позволяя сдаться. По узкой спине прокатилась волна судороги, выдавившая негромкий возглас. На бледном челе ярко обнаруживается боль от внутренней борьбы.

— Оружие! Оставь Голубой Клинок!

— Повинуюсь. Интересно, и где тебя так подло обучили сражаться, а, братец? — на бледных губах мелькнула презрительная ухмылка. Расчётливо оценила расположение народа, закинула своё оружие назад, за ряды союзников. Плавным жестом, словно б выполняя танцевальное па, раскинула руки, раскрывая свою безоружность. Клинок у горла Ланакэна вздрогнул, из-за чего Безумная Красавица дёрнулась, будто от удара. Но пока никто не причинит вред заложнику, сдерживающему настолько веский козырь Сопротивления.

Целая ячейка из ограды поддалась. Наплевав на боль от шипов, множество пальцев помогали отвалить её с пути. Нгдаси исполнил замысел: толпа обезумевших от счастья людей вырвалась на волю из охраняемой территории. И всё-таки поздно. Цель достигнута, но цена… Крошечное войско обезглавлено. Захватить вражескую территорию не смогут, а их лидера и его юную любовницу уводят! Григстаны отступают: их проигрыш — настоящая победа в дальнейшем.

Тални потеряно попытался поймать взор удивительной девушки. И на считанные удары сердца это ему удалось. Юноша едва сдержал крик и неосознанно стиснул виски. Слова предупреждений, которые часто говаривали старшие товарищи, прежде были лишь чем-то обязательным, но не совсем доступным. Ныне их смысл стал очевиден. Её просьба-приказ настолько жёстко вломился в мыслительный процесс, что отозвался пульсирующей болью под черепом.

— Конечно! — беззвучно отозвался новобранец. Носом потекла кровь. Словно заведённая кукла, поспешил туда, куда упал маняще-привлекательный меч. Лишь прижав голубой сплав к груди, осознал полностью произошедшее и тяжело повалился на колени, чуть слышно всхлипывая. Ум заполнила ядовитая смесь страха, обиды и унижения. Ей так легко удалось взломать его мозг, проникнуть туда, куда, казалось, никак не попасть… Из-под ресниц горячим потоком заструились горькие слёзы. Вновь всплыла старая недоверчивость, рассыпавшаяся некогда в прах от деликатной заботы тогда ещё незнакомца. Воскресло желание броситься наутёк ото всех сразу. Забиться в густую спасительную зелёную чащу. Там нет двуногих. Там никто не обидит. Никто не тронет… Там намного безопаснее!..

Глава 15

ПОСЛАНЕЦ СПАСЕНИЯ

Ланакэн обвёл окружающее пространство тоскливым взглядом. И снова Ндуву побеждает. Словно закономерность. Ладно. Пускай. Убежище не будет выдано. И тут прокралось непрошеное воспоминание о той, что попала в плен вместе с ним. Привстал. Знакомое с детства помещение со светлыми глянцевыми стенами. Койка в углу привинчена к полу. Практически под потолком узкое горизонтальное окошко с решёткой, хотя в него не прополз бы и младенец. В углу, насколько хранит память, есть отверстие для естественных нужд. Неволя. Но экспериментов не будет. Это заключительный тест. Силион медленно крутит пальцем металлическую чашу с водой. По крайней мере, им даже дали пить! Надо же, экое уважение к дочери Окналзски! Хотя почему-то крепнет убеждение: на сём поблажки для кровной кандидатки и закончатся.