Варфоломеевская ночь - дю Террайль Понсон - Страница 18

— А много там было? — с жадным любопытством спросил Флорентинец. — Приблизительно сорок тысяч пистолей.

Рене внутренне даже задрожал от овладевшей им радости, подумав:

«Тысяча ведьм! Лашеней наивен, если воображает, что я помогу ему вернуть деньги герцогу. Какое мне дело до Гиза? Своя рубашка ближе к телу, а такие деньги всякому пригодятся!» Затем он сказал вслух:

— Ну что же, едем! Но только нам совершенно ни к чему торопиться. Золото надо отобрать без всякого шума: ведь иначе это может обратить на себя внимание короля, а этим вы окажете герцогу плохую услугу. Ведь дом не необитаем, я думаю?

— О, нет; я видел там здоровенного парня, провожавшего грабителей.

— Это Вильгельм Верконсин, — больше для себя, чем для Лашенея сказал Рене. — Так вы идите себе потихоньку, а я скоро догоню вас; у меня имеется спешное дело в Медоне.

Рене повернул лошадь и направился в Медон. Как он и ожидал, около самого домика с ним встретился один из рейтаров. Рене подозвал его, о чем-то таинственно пошептался с немцем, и в конце концов тот с довольным видом закивал головой. Затем парфюмер королевы отправился догонять Лашенея. Флорентинец нагнал его около самого Шайльо и сказал ему: — Проедем мимо дома, где хранится золото, не останавливаясь.

— Зачем?

— А мы спрячемся с вами вон в тех деревьях, которые свешиваются к реке; нельзя же предпринимать такое дело, не выработав плана действий. Они достигли деревьев и углубились в окружавшие их кусты. — Давайте отдохнем здесь, — сказал Рене, указывая на местечко, закрытое со всех сторон густой порослью. — Здесь нам никто не помешает, и мы можем поговорить на досуге, потому что нам нужно будет подождать, пока стемнеет.

Лашеней доверчиво опустился на траву и принял удобную позу. Рене уселся рядом с ним.

Несколько минут прошло в молчании, пока наконец Флорентинец спросил: — Есть ли у вас по крайней мере оружие?

— Откуда? — ответил Лашеней. — Как вы хотите, чтобы я был вооружен в этом платье? — Ну, кинжал или пистолет вы всегда могли бы припрятать.

— Я так торопился, что не мог взять с собою никакого оружия. — Это для вас должно быть крайне неприятно. — Почему?

— А вот почему! — и с этими словами Рене ударил старика кинжалом в грудь.

Удар пришелся в самое сердце, и Лашеней рухнул на землю, не издав ни одного звука.

Тогда Рене взял труп старика за ноги и, стащив к реке, спустил его в нее.

Бедному Лашенею действительно не везло. В течение целых суток он только и попадал что из огня да в полымя!

XX

Течение унесло труп Лашенея. Рене некоторое время наблюдал, как этот труп несся по глади реки, поддерживаемый вздувшимся платьем, но вскоре оно намокло, и волны навсегда сомкнулись над стариком.

— Вот лучший способ сохранить любую тайну! — пробормотал Рене со скверной улыбкой и, вытерев кинжал о траву, направился к кабачку.

Здесь его уже ждал рейтар, с которым он перед тем имел таинственное совещание.

Кроме рейтара в кабачке не было никого из посторонних, и, подойдя к конторке, около которой сидел трактирщик, Рене, бросив на нее золотую монету, сказал хозяину:

— Слушай-ка, милый человек, умеешь ты отвечать на такие вопросы, за которые хорошо платят?

— Золото всегда развязывает язык кому угодно! — с низким поклоном ответил кабатчик.

— В таком случае скажи мне, кто живет в домике, находящемся против твоего кабачка? — Старуха. — Она живет одна?

— Нет, с племянником; только этого молодого человека сейчас нет дома.

— Значит, старуха там совсем одна?

— Нет, там живет еще одна женщина.

— Какова она собою?

— Она молода, высока ростом, черноволоса и очень красива.

«Это Сарра!» — подумал Рене и, отойдя от буфета, обратился к рейтару: — Итак, друг мой, ты помнишь, о чем мы говорили с тобой?

— Помню, — ответил тот. — Мы говорили о том, что, если я буду беспрекословно слушаться вас, я могу заработать много денег.

— Да, это так! Но ты, должно быть, знаешь, что за пустяки денег не платят?

— О, я готов сделать что угодно, лишь бы мне удалось получить столько денег, сколько мне нужно для возвращения на родину.

— Даже если я потребую от тебя, чтобы ты убил кого-нибудь?

— В этом мое ремесло. Воина не приучает нас к жалостливости.

— Но на войне не убивают женщин, а здесь это может случиться!

— И на войне всякое бывает.

— Значит, ты готов убить даже женщину, если это понадобится?

— Если за это заплатят, так отчего же не сделать этого!

— Я насыплю тебе полную каску золота!

— Вот-то хорошенький домик куплю я себе на родине! — воскликнул рейтар.

— Значит, получив деньги, ты сейчас же уедешь к себе в Германию?

— Ну еще бы. Что мне здесь делать? Ведь я только потому и служу на чужбине, что хочу прикопить денег и зажить в довольстве у себя на родине.

— В таком случае мы столкуемся. Пойдем! — сказал Рене и повел рейтара прямо в дом к тетке Вильгельма Верконсина.

Калитка была не заперта, и они беспрепятственно прошли в кухню, где сидела старуха.

Увидев вооруженных людей, она вскрикнула, но Рене поспешил успокоить ее, сказав:

— Не бойтесь, добрая женщина, мы — друзья! Подойдите поближе и скажите нам: ведь ты — тетка Вильгельма? Старуха ответила: — Да, но его нет дома.

— Я знаю, он — в Париже; мы видели его там. Эти слова окончательно успокоили старуху, и она с любопытством спросила: — Кто же вы такие?

Рене наклонился к самому уху старухи и таинственно шепнул:

— Мы — люди короля Генриха. Старуха вежливо присела и сказала: — Добро пожаловать, дорогие гости!

— Нас преследуют, — продолжал Рене, — и мы хотим укрыться у вас. Кстати, найдется ли у вас овес? Наши лошади очень устали!

— Ваши лошади на дворе? Да? — спросила старуха. — Ну, так тут же, во дворе, находится сарайчик с кормушкой и ящиком для овса. Да я вам сейчас покажу.

— Не трудитесь, добрая женщина, мы справимся сами, — ответил Рене, которому сарайчик нужен был лишь для того, чтобы, не вызывая подозрений, ознакомиться с расположением служб: ведь ему предстояло еще найти золото, которое было спрятано неизвестно где!

Он прошел в сарайчик, указанный ему старухой, которая не была посвящена в тайну спрятанного золота. Там он вооружился ведерком и сунул его в ящик, чтобы набрать овса.

Вдруг рука Рене натолкнулась на что-то твердое. Не подавая вида, Рене быстро ощупал попавшийся предмет и благодаря хорошему осязанию, которым отличается всякий опытный хирург, быстро распознал, что здесь находятся мешки с золотом.

«Вот не ждал, что мне выпадет такая удача!» — подумал он и поспешил засыпать овса обеим лошадям, боясь, как бы рейтар не полез тоже за овсом и не нащупал мешков в свою очередь.

Задав корма, он знаком приказал рейтару выйти из сарайчика, а сам наклонился к уху старухи и таинственно шепнул: — У меня поручение к ней.

— А, от него? — ответила старуха. — Ах, если бы вы знали, как эта бедняжка любит его!

«Погоди же ты, чертова ведьма! — подумал Рене. — Даже если бы ты и не мешала мне, я убил бы тебя только за одни эти слова!» Но вслух он сказал: — Где же она?

— Госпожа спит! Ведь вот уже три ночи, как эта несчастная женщина, не смыкая глаз, молилась за него. Наконец усталость взяла свое, и она заснула. Но если вам нужно, я разбужу ее.

— Нет, пусть она спит себе. Вот только не найдется ли у вас вина, добрая женщина, а то мы просто умираем от жажды?

— Как не быть? Я сейчас принесу! — с готовностью сказала старуха и, взяв ключи от погреба, отправилась за вином. Когда она вышла, Рене шепнул рейтару:

— Иди за ней и там… — он многозначительным жестом показал, что старуху надо прикончить. — А как убить ее? — спросил рейтар. — Лучше всего задуши: это делает меньше шума.

Рейтар отправился в погреб, и вскоре оттуда донесся слабый крик, и затем все смолкло. Между тем Рене думал в это время:

«В сущности говоря, было бы безопаснее всего пришибить рейтара и отправить его в погреб за компанию со старухой. Но я надумал другое. Наверное, развратитель несчастной Паолы, этот негодяй Ноэ, еще придет сюда; с помощью рейтара я буду в состоянии задержать его, и на этот раз он уже не уйдет от нас. Заодно поимка Ноэ выдаст с головой также и наваррского короля, которого я тоже ненавижу… Нет, рейтар еще нужен мне, и с ним надо подождать».