Детские игры - Марсонс Анжела - Страница 3

– Пусть его отвезут домой.

– Будет сделано, мэм.

– Ну что? – Ким повернулась к коллеге.

– Приехал Митч, и сейчас они с Китсом обсуждают, как снять ее с качелей.

– А имя ты выяснил?

– Белинда Эванс, шестидесяти одного года от роду. Проживает в Уомбурне[3] и водит «БМВ» пятой серии. Машине меньше двух лет.

Ким приподняла бровь. За последние пару минут Брайант успел узнать гораздо больше, чем она.

– В сумочке ключи от машины, нетронутый кошелек, водительское удостоверение, небольшая косметичка, ручка, очки и упаковка мятных таблеток. Мобильного нет.

– А ее машина?

– Припаркована без всяких нарушений ярдах в пятидесяти от ворот парка. Заперта. Следы борьбы отсутствуют.

– Отличная работа, Брайант. – С этими словами Ким направилась к выходу из парка. – По большей части эта информация абсолютно бесполезна, но тебе удалось-таки обнаружить один чрезвычайно важный и нужный факт.

– А именно?

– Что Белинда Эванс приехала в парк по собственному желанию.

Глава 3

Войдя в комнату отдела, Ким немедленно почувствовала, что в ней что-то изменилось. И это не было связано с тем, что, когда она в 7.30 утра уходила из комнаты на брифинг к Вуди относительно произошедшего накануне, та была пуста, а теперь в ней было полно народу. Вовсе нет. Это было вполне ожидаемо. Изменения носили более деликатный характер.

А, теперь все понятно…

– Брайант, почему Бетти стоит у тебя на столе?

Сержанта еще никогда не награждали растительным призом за его успехи в работе.

– Я же говорила… – Стейси хихикнула.

– Да я просто приглядывал за ней, командир, пока Пенн отсутствовал бо€льшую часть недели, – Брайант помолчал. – Ну, и вообще, хотелось посмотреть, как она будет смотреться на моем столе.

– Тогда заслужи ее, – сказала Ким, возвращая растение на подоконник. – И что, черт возьми, у тебя на ногах, Пенн? – спросила она, поворачиваясь к аудитории и складывая руки на груди.

– Кроссовки, босс.

В отличие от человека, бывшего членом ее команды до него, Пенна никак нельзя было назвать иконой стиля. Обычно он носил простые черные брюки и белую рубашку, что худо-бедно отвечало ее понятиям об офисном стиле одежды. А вот костюм на нем немедленно становился таким же унылым, как и его хозяин.

Нельзя сказать, что Ким была специалистом по мужской моде, но тот серый костюм из толстой ткани в узкую полоску, который Пенн обычно надевал на слушания в суде, вышел, казалось, прямиком из девяностых. Его непослушные светлые волосы мало что добавляли к его внешнему виду, но Ким с радостью заметила, что сегодня он отказался от банданы и попытался причесать свою копну с помощью каких-то специальных мужских средств.

Но эти кроссовки!

– Послушай, Пенн, я не знаю, как к этому относился Тревис, но, когда ты собираешься в суд – даже если это одно из твоих прошлых дел, – ты идешь туда как член этой команды; ты представляешь ее…

– Они под столом, командир, – раздался голос Брайанта у нее за спиной.

– Что?

– Его ботинки. Они под столом. Я не мог промолчать. Вы слишком легко на все это купились.

Хихикнув, в свою очередь, Пенн наклонился и стал развязывать шнурки.

– Боже, да вы, оказывается, еще и юмористы, – инспектор покачала головой.

– Но ведь я же еще вернусь сегодня, босс, а? – с надеждой в голосе произнес Пенн. – Суд закончится где-то часа в четыре…

Брайант и Стейси замерли в ожидании ответа Ким.

Ей мучительно хотелось согласиться с сержантом.

– Нет, Пенн. Отправляйся прямо домой. Вуди тверд как скала.

Раздался коллективный стон разочарования.

– От меня это никак не зависит, ребята, – Ким подняла руки, как бы защищаясь.

Она лично видела меморандум, разосланный около месяца назад во все отделения полиции Западного Мидленда[4]. И сначала радостно его проигнорировала. Пока босс не вызвал ее к себе в кабинет и не вручил ей личную копию.

Полиция переживала очередной кризис. Цифры поступивших на работу снижались, а количество насильственных преступлений росло, так что уровень истощения духовных и физических сил сотрудников достиг заоблачных высот.

– Вы требуете от них слишком многого, – сказал Вуди, помахивая перед ней копией меморандума.

– И что, я в этом как-то виновата? – задала вопрос Ким. У нее была команда из трех человек, и даже если б она полностью истощила их и физически, и морально, на общие цифры это повлияло бы очень мало.

– Вы отлично меня понимаете, – проворчал Вуди.

– Но я внимательно слежу за ними всеми, – попыталась возразить инспектор.

– Они как собаки, Стоун.

– Простите, сэр?

– Они стараются не показывать свои проблемы, – пояснил ее начальник. – Офицеры полиции редко признаются в них добровольно. Вместо этого они пытаются справиться с ними в одиночку. А когда это выходит наружу, то оказывается слишком поздно.

– И что же мне делать?

– Давайте им отдохнуть, Стоун. Вы должны строить работу таким образом, чтобы у них хватало времени на полноценный отдых. Постарайтесь использовать их посменно и внимательно следите за признаками эмоционального выгорания.

Ким приподняла одну бровь.

– Ну, я не знаю. Возможно, в вашем случае стоит следить за изменениями в поведении или за какими-то физическими проявлениями – агрессией, невоздержанностью, замкнутостью… Да здесь все написано. – Вуди вновь взмахнул меморандумом у нее перед глазами.

– Я вас услышала, сэр, но у меня есть один вопрос, – сказала Ким, глядя на листок бумаги у него в руках.

– Я слушаю…

– Злодеям этот меморандум тоже разослали?

Если она правильно помнила, именно после этого вопроса Вуди всучил ей документ и велел убираться.

Трудно было подобрать худшее время для суда по делу Пенна. Любой другой день в прошедшие пару недель не вызвал бы у нее никаких возражений – они занимались рутинной работой после завершения большого расследования преступлений одного психа, занимавшегося реконструкцией наиболее психотравматических моментов из ее прошлой жизни[5].

К сожалению, КСУП[6] не консультировалась с ее ежедневником, назначая слушания по делам, связанным с убийствами. И, так как дело шло о последнем крупном расследовании Пенна в полицейском управлении Западной Мерсии[7], она не могла не разрешить ему присутствовать на суде. Тем более что он был офицером, арестовавшим преступника.

– Ладно, давайте приступать к делу, – с этими словами Ким устроилась на краю стола, обращенного лицом к чистой доске. – Белинда Эванс. Возраст шестьдесят один год. Была найдена ночью в парке Хайден-Хилл привязанной к качелям. Хорошо одета. Приехала туда по собственному желанию, однако мобильный телефон нигде не обнаружен. Живет в благополучном районе Уомбурна и до сего времени с полицией никаких дел не имела. Стейс, выясни все что можно о нашей жертве. Мы с Брайантом съездим к ней домой до встречи с Китсом по результатам вскрытия, которая назначена на десять утра.

– Все поняла, босс, – ответила констебль, поворачиваясь к компьютеру.

– Вуди поручил подомовой обход инспектору Планту и его команде, принимая во внимание то, что Пенн на этой неделе находится в отпуске.

Обычно это была работа Пенна. Сержант покачал головой.

– Кто, черт побери, мог захотеть обидеть старую…

– Послушай, приятель, ей только шестьдесят один, – заметил Брайант, который из всех присутствовавших был наиболее близок к этому возрасту. – Кроме того, я ставлю на Элеонору.

– Какую Элеонору? – Ким нахмурилась.

– Я не знаю ее фамилию, но говорят, что она бродит по парку в поисках своего любимого – монаха, которого живьем замуровали в стене и…