Дикий, дикий запад (СИ) - Лесина Екатерина - Страница 45

- Твоя сестра – это… её дочь? – я указала в темноту, которая скрывала других сиу. И готова поклясться, что весь наш разговор слушали.

- Мы смешали кровь с кровью первого убитого нами врага. И разделили её пополам, - Звенящий поток обняла себя.

- Холодно? Садись ближе. Если вдвоем, то теплее.

- Ты слабая.

- Есть такое, - я согласилась. – И медведей не убивала.

- А не медведей?

- Случалось. Эдди… брал на охоту. Всякую. Не хотел сперва, но потом понял, что все одно пойду, а с ним если, то спокойнее. Мы ловим людей. В основном. Нет, можем и за другую работу взяться, но другой нет. А вот подонки всякие в Последний путь валом валят, думают, что если здесь край мира, то никто до них и не дотянется.

Она подвинулась ближе. Как-то так, незаметно. От сиу пахло почему-то древесной смолой и еще мокрым камнем. Я подняла одеяло, которым укрывалась:

- Залезай. Вдвоем… не так неспокойно.

Глава 25 В которой строятся теории и отдаются враги

Глава 25 В которой строятся теории и отдаются враги

Это и вправду не было страхом. Чего боятся в пустынной прерии? Разве что далекого заунывного воя и того самого шепотка, который почти стих. Но стоит замолчать, и он снова оживет.

Сиу дышала медленно.

- Как это произошло? – спросила я. И в темноте блеснули зеленью глаза. На волчьи похожи. Многие считают, что сиу способны перекидываться в волков. А некоторые и вовсе живут в зверином обличье, только изредка его меняя. И стаи собирают.

И приводят их к людям.

Зачем?

Так сиу же. Кто их поймет.

- Я не хочу обидеть её или тебя. Или память. Но мне кажется, что все это неспроста, - я слышала, как стучит её сердце, и это тоже было странно.

У сиу и сердце?

Разве бывает так?

- Что слишком все… вовремя, да? Кто-то мог знать про это вот Сердце?

Сиу покачала головой.

Слегка.

- Она была сильной. Её мать добыла хорошего мужчину в свой дом.

И снова посмотрела на Эдди. Задумчиво так.

- На цепь ты его не посадишь. А так – сбежит, - поспешила вставить я. И сиу вздохнула, хотя, подозреваю, целиком от своей мысли не отказалась.

Вот только сиу в нашей родословной и не хватало.

- Как её звали? Если… можно узнать имя?

- Звенящий ручей.

Звенящий поток и Звенящий ручей. Это у них с фантазией туговато или просто совпало?

- Мы увидели солнце в одно лето. Детей… мы с ней и Звенящая стрела.

Или обычай? Скажем, те, кто в один месяц родился, всенепременно звенеть должны? Оно-то странновато, конечно, но с другой стороны вона, у меня имен целая куча, а графчик и вовсе третий по счету. Иные, матушка говаривала, и вовсе всех детей в роду одинаково именуют. Или на одну букву.

Тоже придурь. Так чем сиу хуже?

- Но она не увидела весны. Слабая была.

- Мне жаль.

И я не соврала. Мне почему-то было действительно жаль этой, совершенно незнакомой девочки, которая умерла где-то там, в горах.

Сиу кивнула.

- Добрая.

Почему-то это не звучало похвалой.

- Вы, люди… вы странные. У вас много лиц. Вы меняете их. Вы добрые. И злые тоже. Вы говорите правду. И врете. Это её всегда увлекало.

- Твою сестру?

- Мы росли одним домом. Её мать умерла.

- Из-за людей?

- Нет, обвал случился. В горах становится неспокойно. Великая мать говорит, что мир всегда меняется, и не каждый способен принять перемены.

Наверное, так. Кто-то, кажется, из шлюшек Бетти, упоминал, что совсем скоро железную дорогу поведут дальше, в прерии. Что и проект имеется. И строительство начнут вот-вот. А это значит, что в Последнем пути станет людно.

Китайцев привезут.

И подгорников, потому как они строят железные дороги. А с ними потянутся и другие. Город вырастет. Врут, наверное. Куда там дорогу-то тянуть?

Тем паче, что горы.

И прерии.

И… земли чужие. Они по старым договорам принадлежат не людям.

- Из-за перемен дичи стало мало. И земля плохо родит. Мы добывали шкуры и отдавали их людям. Вольным. Которые приходили в поселение. Сестра любила на них смотреть. Потом слушать. Они много говорили. Красиво. Великая мать сказала, что людям веры нет. Что они не знают цену словам.

- Но твоя сестра ей не поверила?

- Поверила. Сиу не лгут. Но люди… люди её манили. Она выучила ваш язык. И я тоже. Я всегда стояла за спиной сестры.

- И ты знаешь, когда она… когда с ней приключилось то, что приключилось?

- Нет, - сиу покачала головой. – Это… не правильно! Мы всегда были вместе!

Я осторожно коснулась горячей её руки. И вовсе та не из дерева, наоборот, кожа мягкая, живая.

- Давай по порядку. Сначала торговцы приходили к вам. И давно?

- Давно. Еще память матери моей матери говорит, что когда мы не разводили костров войны, то вели торг. В горах мало еды. А люди ценят кости мертвых. И еще золото.

О да, люди очень ценят золото.

Я прикусила губу, чтобы не ляпнуть лишнего.

- Потом твоя сестра решила, что лучше торговать с людьми в их городе, так?

- Она сказала, что торговцы не дают хорошую цену. И что там мы найдем того, кто заплатит больше. И зерно купим дешевле.

- И ей поверили?

- Мы взяли шкуры и зелья, и кости, и спустились к людям.

- И вас отпустили?

- Мы подняли первые перья. Кто бы стал задерживать? – искренне удивилась сиу. – Великая мать сказала, что мы можем не вернуться. Люди коварны. Но мы вернулись. И привезли много нужного. Не только еды. И моя сестра говорила. Многие слушали.

Тепло, исходившее от сиу, успокаивало.

Все-таки она живая. Другая, конечно, не похожая на меня и на Эдди, но живая. И это хорошо. Шепоток в голове не смолкал, становился тише, тише, но я знала – нельзя засыпать.

Нельзя закрывать глаза.

Нельзя поддаваться этому голосу, потому что если я вернусь в город, то… то не сумею выбраться из него.

- Мы ходили к людям снова и снова. И всякий раз с большой удачей, - сиу судорожно выдохнула. – Он зовет. Слышишь?

- Слышу.

- Ты забрала его сердце. И он умрет. Потом. Но сейчас он зовет. Не слушай.

- Не слушаю.

- Если послушаешь и решишь уйти, мне придется тебя ударить.

- Не решу. Но если вдруг… бей, - разрешила я.

И сиу кивнула.

- Хорошо. Я постараюсь не сделать твое лицо страшным. Люди, как я знаю, любят, чтобы у женщины было гладкое лицо.

- Спасибо.

- Я помню того человека. Если я его увижу снова, я перережу ему жилы на руках и ногах, вгоню в кишки крюк и подвешу.

- Не выдержит, - подумав, сказала я. – Если на кишках.

- Выдержит, - отмахнулась сиу. – Тут главное правильно крюк засадить.

Уточнять, где и как она училась всаживать эти крюки правильно, я не стала.

- Он будет умирать долго. А я сяду и стану смотреть, - она даже зажмурилась, совсем как я, предвкушающая наступление Рождества.

- Расскажи о нем.

- Зачем?

- Чтобы я знала, кого искать.

- Это правильно, - согласилась сиу. – Нужно знать чужого врага. Чтобы не убить случайно.

Странная логика, но в чем-то понятная.

- Примерно так. Ты можешь описать его? Как он выглядел?

- Как человек.

Очевидно. С другой стороны, вот спроси меня, как выглядит Звенящий ручей и чем она отличается от прочих сиу, не скажу ведь.

- Какого цвета были его волосы? Светлые или темные?

- Темные. Не черные. С белым.

- С сединой?

- Что такое се-ди-на?

- Когда человек разменивает много лет, волосы его начинают белеть.

- Приходит мудрость?

- Ну… тут уж как повезет, - вынуждена была признать. – Иногда просто возраст.

- Се-ди-на, - она выговорила малознакомое слово с трудом. – Приходит. Да. Была. Тут.

Сиу коснулась висков.

- А сами волосы темные?

Она кивнула.

- И глаза темные?

- Нет. Цвета плохого льда. Я ей говорила, что они нехорошие. И она согласилась.

- Твоя сестра?

- Да.

- Как вы с ним познакомились? Вы его нашли или он вас?