Все своими руками! Хозяйственные будни оруженосца (СИ) - Брэйн Даниэль - Страница 20

Но мне поворачивать назад было поздно, а вот заняться телегой и собой — в самый раз. Двор замка был обширен и пуст, ну, мне так казалось. Но что-то еще смущало и Король как-то настороженно поводил ушами. Правда, недолго, как только я его распрягла, он тут же направился куда-то в амбарчик, который выглядел получше остальных. Так как амбарчик я приметила для хранения содержимого телеги, то припустила за ослом — погоди, брат, тут я распоряжаюсь, кто какое место займет. И вот тут я познала наконец хваленое ослиное упрямство.

То ли потому, что рабочий день Король посчитал оконченным, то ли еще по какой причине, но он встал как вкопанный — первый раз за все время нашего с ним сотрудничества, и сдвинуть с места я его не могла, как ни старалась. Всю упряжь я сняла, так что приходилось только пихать его в бок и толстый зад, Король же лишь косил на меня темным глазом и усмехался.

Через десять минут я сдалась и отступила. Осел, иакнув надо мной издевательски, преспокойно направился туда, куда и шел. В полутьме я разобрала, куда он так стремился: к кормушке с едой.

Э? Что?

Король сунул морду в кормушку с сеном, а я как стояла, так и села бы, было мне куда. Это что — пока хозяина нет, тут живет, что ли, кто-то? С одной стороны хорошо, меньше хлопот, выгоню и освоюсь на всем готовом, с другой: а если их больше? И телегу отберут?

— Так, дружок, — сказала я Королю, — ужин отменяется. Пошли-ка назад. Тут, кажется, кто-то обосновался. И будет лучше, если мы временно отступим и проследим.

Ослу на мои опасения было глубоко наплевать. Он как жевал, так и продолжил, и, уже наученная опытом, я предпочла капитулировать сразу. Вышла на улицу, всмотрелась в темнеющее небо, пожалела, что у меня ни оружия, ничего…

И еще я услышала перезвон. Очень знакомый перезвон, мелодичный, успокаивающий, такой, что внезапно кольнуло сердце и слезы на глаза навернулись… Нет, стоп. Это не дело. Ну, коровы, что я, их тут не видела? Да, так похоже на…

Нет, нет, стоп. Это не ностальгия нахлынула, а отменный ужин. Хлеб еще даже, наверное, не остыл, а парное молоко я сейчас себе добуду. Увидит хозяин? А нечего своих коров куда попало пускать. И вообще: это замок великого рыцаря Ртишвельского, я его оруженосец, пошли вон. Правда, один раз это уже не сработало, но здесь-то должны знать, как вот это все называется? Или им все равно, на чьей территории жить?

Телегу я откатила подальше, под навес, чтобы глаза не мозолила. Велик был риск, что навес на нее рухнет и ее придется откапывать, но лучше так, чем она стояла бы посреди двора. После чего я притаилась и подождала, пока коровки придут на вечернюю дойку.

А, черт! Вот чем я думаю? Это сказывается моя новая реальность! Доить-то их точно должна не я, значит, кто-то явится обязательно! Я высунула голову, посмотрела в окна: темнеет уже, должен где-то зажечься свет, но нет, ни единой живой души.

Ну, кроме коров, конечно. Их я насчитала целых шесть. Упитанные такие коровенки, куда там тем, что я на полях видела! А в вымени-то молока-а-а!..

Я подобрала слюну. Все-таки я превосходно знала, что такое корова. Они есть с характером — куда там ослу! И у меня такие экземпляры водились: любимая доярка в отпуск — и характер у коровы резко портится, туда идти не хочу, то жевать не буду, становиться на дойку неохота, еще и сбрасывает стаканы доильного аппарата с вымени. Что девочки только ни делали — и парики надевали, и в платье переодевались, и даже, чтобы запутать, душились все одними духами, надо сказать, довольно противными. Но на духи реагировал только наш племенной бык — мычал, как будто соперника учуял, а коровам было плевать. Вот не та доярка — и корова вредничает.

Так что я, подкрадываясь к коровам, вполне отдавала себе отчет, что поведение незнакомого животного может быть разным. Сейчас и ведерко, которое я очень кстати узрела и реквизировала, куда-нибудь полетит, а если не повезет, то и я за ним следом. Коровы проследовали в стойло — я за ними: а ну как разборки сейчас пойдут между парнокопытными? Но телочки на Короля не обратили никакого внимания, а тот уже налопался и преспокойно дрых в углу.

Коровки, дрессированные явно, заняли стойла, а я крадучись прошла к одной, показавшейся мне наиболее смирной. С виду их не доили, вымя было полное и оттянутое. Наших доили раза три в день аппаратом. А тут… Хм-м… У стойла висела пара веревок, ими я аккуратно привязала корове ногу и хвост, чтобы мне не прилетело. Говорить с буренкой я старалась ласково, спокойно, делать все осторожно, не дергаться. Естественно, молоко — это замечательно, но прежде нужно постараться его добыть.

Глава двенадцатая

Обтирать вымя пришлось влажной тряпкой, самой чистой, какую я нашла, и сухой соломой. Жаль, мыла не было, но это я уже слишком много хочу. Ведро я тоже сполоснула, руки тщательно оттерла. Тут же рядом со стойлами нашелся и табурет. Я выдохнула, погрела руки дыханием и осторожно коснулась живота животного, погладила, прошлась легкими массажными движениями по вымени, так и молока будет больше, и мастит не начнется. Не то чтобы я это делала умело, но навык был, чего только не приходилось делать.

Много кто думает, что доить корову — это схватить ее за вымя и вперед. А животное дернется и тебя всей своей тушей размажет по стене сарая или наступит на подставленную под копыто ногу. И капец ноге. Корова спокойное животное, и сила удара у этого спокойного животного такая, что убить нерасторопную дикую собаку, просто лягнув, это легко. Поэтому я была ласкова и осторожна.

Молоко начало выступать, и я быстро выдавила в ведро немного и рассмотрела внимательно, вдруг что не так с молоком, но никаких подозрительных сгустков не нашла. Дальше было уже дело практики, пальцами обхватила, где надо нажала — и вперед. Почти медитативное занятие. Успокаивает, совсем как посуду мыть. Знай себе работай руками и думай о чем-нибудь очень приятном. Например, о том, как я Хьюберта работать на огороде заставлю. А что будет огород — к гадалке не ходи, вон местной картошки сколько, испортится, надо ее куда-то девать. Вот Хьюберт ее девать и будет.

Корова-то оказалась ко мне безразлична, ну доят и доят, а вот я обнаружила, что руки Ликс к доению не привыкли! И движения мне были знакомы от и до, а кисти в пару минут занемели так, что аж до спазмов. А коров не одна и не две. И если в течение пары часов никто не придет и их не подоит, то с ними ничего хорошего не будет! Пришлось менять подход и работать по очереди каждой рукой. Медленно, зато с гарантией.

Одно хорошо, коровы все же здесь были явно не чемпионские и молока давали за одну дойку раза в два меньше, чем мои, фермерские. Свою я додоила полностью, нельзя просто так бросить же. А что с остальными делать… Ведра я бы нашла, все здесь было. Ясно же, что кто-то тут всерьез поселился и очень нагл, раз коровник в рыцарском замке сделал. Но неохота была работать и есть хотелось.

Уже совсем стемнело. Руки у меня отваливались и после одной коровы — с полчаса небось с непривычки провозилась, позор, зато молочко парное, вкусное, пей не хочу. А если напрячься и шесть коровок иметь в хозяйстве, то не только пить, а творог можно делать или масло. Но грандиозные планы пришлось сворачивать, ситуация неясная, коровы не мои.

Я потянулась, размяла плечи, ноги, огляделась. Красота тут все-таки, только замок мне очень не нравился — неухоженный. Явно Хьюберт не из тех, кто за хозяйством следит. А селяне тем более ничего делать не будут. Я распотрошила запасы, нашла аналог нашего огурца, помидора, отломила здоровенный ломоть хлеба, все еще всхлипывая от боли в руках, затем перелила молоко из ведра в деревянную кружку и преисполнилась ленивого довольства.

И, главное, Хьюберта никакого нет. А может, и не надо? Пусть себе там торчит, в селе, а я тут, с коровками?

И в этот момент я услышала, что кто-то едет. Да, точно, на столько коров нужно достаточно сена привезти, подоить их, молоко забрать. Вот потому и телега, потому и едет. А кто?