Сокровище гугенотов - дю Террайль Понсон - Страница 27

Человек в маске постучал в дверь, и в ответ послышался женский голос, приглашавший войти. Дверь открылась, и изумленный Генрих очутился перед королевой Екатериной, которая встретила его следующими словами:

— Добро пожаловать, сын мой! По ее знаку замаскированный ушел, закрыв за собою дверь. Тогда королева села и продолжала:

— Знаете ли вы, сын мой, что я вырвала вас из когтей смерти?

— Государыня!..

— Хотите забыть все прошлое и помнить лишь об одном: что вы — муж французской принцессы крови? Я понимаю, вы еще не освоились с происшедшим, еще не постигли логики вещей. Ну, так сядьте и выслушайте, что я вам скажу! Генрих повиновался. Королева продолжала:

— Этой ночью в Анжерском замке был заключен договор. Я хорошо знакома с Анжерским замком; я долго жила здесь с покойным королем-супругом и в свое время приняла все меры, чтобы иметь возможность слышать все происходящее в замке. Я прибыла вовремя и слышала все: совещание Генриха Гиза и Анны Монпансье с герцогом Анжуйским, разговор Анны с братом, а также все, что говорилось между вами и герцогиней Анной за ужином в зеленой комнате. И вот этот-то разговор окончательно решил мои сомнения. Я и прежде думала спасти вас, чтобы не усиливать партии Гизов, но после вашего благородного ответа этой злодейке Анне я поняла, что вся надежда будущего — только в вас! Теперь я разъясню вам в кратких словах всю сеть происшедших здесь переговоров. Гизам надо было во что бы то ни стало получить право распоряжаться вашей судьбой. Чтобы добиться этого права, они предложили Франсуа поднять восстание против короля Генриха III и обещали ему поддержку для возведения на трон его,

Франсуа. Однако последний тоже отравлен Гизами — он еще сам не знает этого, как не знает того, что яд, данный ему, действует медленно, но верно. Через год, самое большое через два, Франсуа не будет на свете. Это время Гизы хотели употребить на борьбу с королем, и борьба была бы легка, так как Гизы надеялись привлечь к себе единственных соперников, то есть Франсуа и вас. Анна надеялась, что ввиду затруднительного положения вы пойдете на соглашение с нею и сделаете ее своей женой. Если бы вы приняли ее предложение, она дала бы вам возможность бежать, а под видом вас для успокоения Франсуа был бы спущен в подземелье кто-нибудь другой. Если же вы не захотели бы согласиться, как это и случилось, то вас решено было уморить голодом в подземелье зеленой комнаты. Но… они ошиблись в расчетах! Я еще много лет тому назад велела устроить тайный ход в это подземелье, известный только мне одной, и им я и воспользовалась, чтобы спасти вас!

Екатерина замолчала. Генрих взял ее руку и почтительно поцеловал.

— Да, я должна была сложить оружие! — продолжала Екатерина, и в ее голосе звучала глубокая скорбь. — С самого начала я тщательно оберегала род Валуа от гибели. Но на моих глазах гибли отпрыски этого рода, не оставляя новых побегов. Теперь осталось только два представителя рода Валуа — Генрих и

Франсуа. Франсуа отравлен, как я уже сказала, он — не жилец на белом свете. А Генрих — бездетен. К кому же переидет трон? Неужели к Гизам? О, нет! Это я уж никак не могла допустить!

Так пусть же не угасают Бурбоны, и, если Валуа суждено умереть без продолжателя рода, пусть Генрих Бурбонский воссядет на древний трон французских королей!

— Но, государыня, — воскликнул наваррский король, — ведь кузен Генрих молод и здоров, он еще долго процарствует!

— Допустим, ну а… после него?

— Разве у него не может родиться сын?

— Нет! — грустно ответила Екатерина, покачав головой. — Однако, что бы то ни было, сколько бы ни продлилось царствование Генриха, я верю, что вы не пойдете ни на какие интриги, ни на какое насилие, чтобы захватить трон в свои руки.

Если Генрих умрет без наследника — трон по праву ваш. Но обещаете ли вы мне, что до того времени вы будете всеми силами и мерами защищать трон Валуа от всякого посягательства на него извне?

— Обещаю и клянусь!

— Ну, так приди в мои объятья, сын мой! — и Екатерина, обняв наваррского короля, сердечно поцеловала его.

Генрих ответил ей таким же сердечным поцелуем и, встав на одно колено, торжественно провозгласил:

— Клянусь, что до последней капли крови, до последнего вздоха я буду защищать французский трон, корону и жизнь короля Генриха III!

— Я верю тебе, сынок, — ответила Екатерина. — А теперь едем в Амбуаз!

По приказанию королевы были поданы лошади и экипаж, и Екатерина двинулась в обратный путь. Когда бойницы и стены анжерского замка были уже далеко за спиной, Генрих, ехавший верхом рядом с экипажем королевы, наклонился к окну и сказал:

— Воображаю удивление моих дружков Гизов, когда, заглянув в подземелье, они не найдут меня там!

— Их ждет, быть может, еще больший сюрприз, — ответила Екатерина. — Сейчас мой человек поедет в Блуа с письмом от меня к королю! Как бы им самим не попасть в положение, которое они готовили тебе!

XXXIX

Читатели, наверное, не забыли Рауля, прекрасного пажа, безумно влюбленного в Нанси. Но последняя была кокеткой и потому не подпускала особенно близко прекрасного Рауля, не давая ему, однако, терять надежду.

— Вот было бы славно, — не раз говаривала она ему, если бы такая благоразумная девица, как я, вышла замуж за какого-то пажа! Нет-с, сударь, благоволите сначала выйти в люди и стать настоящим дворянином, а потом уж мы посмотрим.

Раулю было долго ждать, а потому однажды он подстроил Нанси ловкую штуку, о которой читатели благоволят вспомнить из восемнадцатой главы романа «Похождения „Валета Треф“«. Сначала Нанси сильно встревожилась, но так как дело обошлось без последствий, то она, решив на будущее время быть осторожнее, повела с Раулем прежнюю тактику.

Наконец Раулю удалось добиться повышения и из пажа стать шталмейстером. Казалось бы, все препятствия к браку устранены?

Не тут-то было! Нанси опять нашла причину для отсрочки, заявив, что положение политических дел сейчас не таково, чтобы заниматься свадьбой. А тут, как мы уже упоминали в одной из первых глав этого романа, Генрих Наваррский услал Рауля с тайным политическим поручением к герцогине Анне.

Читатели уже знают, в чем состояло это политическое поручение, как знают и то, что Рауль с успехом выполнил его.

Действительно, Анна полюбила красавца-пажа и приблизила его к себе. В результате — пленение Анны, гибель шаланды, появление «призрака» в замке видама Панестерского и падение Рауля в недра ублиетты.

Но судьба благоволила к красавцу-пажу, и он не разбился при падении, как того можно было бы ожидать. Ублиетты Панестерского замка уже давно оставались без употребления, и их дно заросло таким слоем тины и грязи, что представляло собою довольно мягкую подушку. К тому же Луара с течением времени отступила от прежнего русла, так что воды в ублиетте почти не было. Вот это-то и спасло жизнь Раулю.

Тем не менее падение было достаточно серьезным, и первый момент Рауль пролежал без чувств. Когда же сознание вернулось к нему и он стал двигать руками и ногами, то он убедился, что все дело ограничилось оглушением, но ни один член не был сломан у него.

Убедившись в этом, Рауль принялся первым делом выкарабкиваться из тины. После долгих усилий это удалось ему, и, взобравшись на каменистый выступ, он начал рассуждать обо всем происшедшем. Он сразу сообразил, что стал жертвой мистификации герцогини Анны. Однако в таком случае, значит, она жива? А если она жива и скрывается, то не делом ли ее рук было крушение шаланды? Но одна она не могла бы вызвать катастрофу.

Значит, у нее оказался сообщник? Словом, как видит читатель, Рауль и тут не потерял обычной догадливости и быстро ориентировался в создавшемся положении.

Покончив с рассуждениями о прошлом, он перешел к настоящему, которое было далеко не утешительным. Ледяная сырость пронизывала все тело, темнота не позволяла ступить ни шага, так как, кто знает, быть может, где-нибудь зияла новая пропасть?