Смерть дикаря - дю Террайль Понсон - Страница 29

— Поезжайте скорее в Париж, графиня, посоветуйтесь с Самуилом Альбо и не бойтесь доверить ему своего мужа. Если только кто-нибудь еще может вылечить вашего мужа, так это, наверное, он.

И затем, поцеловав почтительно руку графини, он добавил:

— Позволите ли вы мне дать вам еще один совет?

— Пожалуйста, вы меня обяжете.

— Придумайте какой-нибудь предлог для возвращения в Париж.

— Я понимаю вас. Доктор Б. никогда не узнает, что я обращалась за советом к доктору Самуилу Альбо.

Сэр Эдвард раскланялся и ушел.

На следующий же день после этого граф и графиня Артовы уехали из Ниццы.

Графиня не жалела дорогой денег, чтобы только доехать скорее, и через три дня уже была в Париже, куда приехала по Лионской железной дороге.

Между тем как графиня ехала в Париж, виновник всех ее бедствий, Роллан де Клэ, намеревался отправиться во Франш-Конте, где совершенно неожиданно умер его дядя, шевалье де Клэ. Смерть эта была очень кстати для молодого человека, которому пребывание в Париже становилось неприятным после дуэли с графом Артовым.

Роллан рассчитывал на популярность, но сильно ошибся в своих предположениях: графа Артова любили, и несчастье с ним уронило де Клэ в глазах многих порядочных людей. Смерть дяди вывела его из этого затруднения. Управившись со всеми делами, он отправился к Октаву проститься.

Но на одной из улиц ему пришлось остановиться: какой-то фиакр зацепил колесом омнибус. Среди группы любопытных стояла обладательница фиакра. Роллан взглянул на нее и вскрикнул: перед ним была графиня Артова, или, лучше сказать, та особа, которую он принимал за нее.

Молодая женщина тоже заметила его и, улыбнувшись, приложила палец к губам.

Роллан уже хотел выйти из своего экипажа и предложить ей свои услуги, как она поспешно села в свой фиакр и громко крикнула кучеру:

— Улица Помп № 53 в Пасси! — И быстро уехала.

Через четверть часа после этого он сидел у своего друга Октава и рассказывал ему о своей встрече.

— Что я должен теперь делать? — спросил он.

— Ехать.

— Во Франш-Конте?

— Да.

— Не повидавшись с нею?

— Конечно, она крикнула свой адрес громко для того, чтобы ты слышал, и будет ждать тебя сегодня, завтра, а потом, вероятно, напишет тебе.

— Очень может быть.

— Она улыбнулась тебе, значит, она все еще любит тебя.

— И я так думаю, — проговорил скромно Роллан.

В восемь часов вечера он сидел уже в вагоне первого класса Лионской железной дороги. На первой станции с ними встретился парижский экстренный поезд, они остановились на несколько секунд. Роллан бросил рассеянный взгляд на вагон, пришедший из Лиона, и вскрикнул: в этом вагоне сидела графиня Артова с мужем, которую он видел сегодня в Париже.

— Что это, уж не сошел ли я с ума? — пробормотал он и поспешно выскочил из вагона, но парижский поезд уже тронулся.

— Потрудитесь скорее садиться! — крикнул Роллану кондуктор. — Поезд сейчас тронется.

— Я не еду, — отвечал Роллан в сильном волнении. Раздался свисток, и поезд тронулся.

— Когда я могу воротиться в Париж? — обратился Роллан к начальнику станции.

— Вот идет поезд из Монтеро, — отвечал чиновник, указывая пальцем вдаль, где виднелся дым от паровоза.

Поезд пришел. Роллан воротился в Париж, а багаж отправился в Дижон.

Он приехал в Париж спустя полчаса после прихода экстренного поезда.

Но женщины, обладавшей, по его мнению, способностью вездесущности, уже не было на вокзале.

Обежав все залы и не найдя ее, Роллан обратился к кондуктору, приехавшему на экстренном поезде:

— Милостивый государь, вы приехали с вечерним поездом из Лиона?

— Да, полчаса тому назад.

— Не заметили вы в вагоне первого класса красивую блондинку, сидевшую с двумя мужчинами?

— Как же, заметил.

— Вы не знаете, кто она?

— Графиня Артова со своим мужем и доктором.

— Она села в Лионе утром?

— Утром.

Роллан выбежал из вокзала, как сумасшедший, и, бросившись в первый попавшийся фиакр, крикнул кучеру:

— Три луидора на водку, если довезешь меня вскачь до улицы Помп!

Спустя час фиакр остановился у дома № 53. Роллан сильно дернул за звонок.

Было уже около полуночи.

Войдя во двор, он тотчас же узнал место, где с него снимали повязку.

— Барыни нет дома, — сказала полураздетая горничная.

— Так я ее подожду.

— Она не воротится.

— Вот что, любезная, — сказал Роллан решительно, — или веди меня сейчас же к твоей барыне, за что получишь десять луидоров, или ты пойдешь со мной сейчас к полицейскому комиссару.

— Ведь барыня меня за это прогонит, — сказала испуганно горничная, — но делать нечего, пожалуйте.

Она провела его в будуар, где на диване спала Ребекка, одетая в черный бархатный пеньюар.

— Оставь нас, — сказал Роллан повелительно.

По уходе горничной он слегка дотронулся до плеча молодой женщины, которая, проснувшись, вскрикнула от удивления и вскочила с дивана.

— Как вы смели прийти сюда без моего позволения? — спросила она гордо.

— Вы, моя милая, имели неосторожность сообщить мне сегодня утром ваш адрес, — отвечал Роллан холодно.

— Я?

— Да, вы. Вы крикнули кучеру: в улицу Помп № 53 так громко, что я услышал.

— Ну и отлично, что вы приехали, — проговорила Ребекка, изменив тон. — Садитесь, пожалуйста.

— Как здоровье вашего супруга, графиня Артова?

— Он все еще помешан.

— А!

— И я отправила его в Ниццу.

— Вот как! Но я видел, что он воротился сегодня вечером.

— Кто? Мой муж?

— Нет, граф Артов в сопровождении своей жены, настоящей графини Артовой.

Ребекка побледнела.

— Довольно уж шутить и дурачить меня, — продолжал Роллан, — теперь ты должна мне сказать, кто ты.

Ребекка посмотрела на Роллана и покачала головой.

— Безумный! — проговорила она, захохотав.

— Презренная тварь! — вскричал он вне себя от ярости. — Говори свое настоящее имя или я убью тебя!

И он ухватил за горло молодую женщину.

— Меня зовут Ребекка, — простонала она.

— Кто ты такая?

— Дочь Парижа.

— Кто тебя заставил дурачить меня разыгрыванием из себя графини?

— Человек, мне не известный.

— Лжешь!

— Клянусь вам.

— В таком случае, ты умрешь! И он крепко сдавил ей шею.

— Пощадите! — пробормотала она. — Я все расскажу. Но клянусь вам, я не знаю имени этого человека. Он встретился со мной однажды вечером, увез в незнакомые мне улицу и дом и на следующий день поместил здесь, приказав мне называться графиней Артовой.

— Ты должна сейчас поехать со мной к графине Артовой и рассказать ей все это.

— Нет, нет, ни за что, — отвечала Ребекка, задрожав. Роллан схватил нож для фруктов, лежавший на камине, и, приставив его к груди молодой женщины, проговорил:

— Клянусь честью, я убью тебя, если ты не повинуешься.

Спустя пять минут Роллан де Клэ и Ребекка садились в фиакр, ожидавший у ворот.

— На Пепиньерскую улицу, отель Артова, — крикнул Роллан кучеру. — Еще луидор, если поедешь быстро!

Дорогой Ребекка рассказала ему, что покровитель ее, который заставил ее называться графиней Артовой, дал ей две недели назад три тысячи франков на месячное содержание и что с тех пор она его не видела. Затем она рассказала всю историю гнусной комедии, в которой она была действующим лицом, не пропуская ни малейшей подробности.

Фиакр остановился у отеля Артова.

Роллан велел Ребекке опустить вуаль и затем позвонил.

— Графини нет дома, — объявил швейцар.

— В таком случае позвольте мне войти. Я подожду. Лакей провел Роллана в гостиную нижнего этажа.

Ребекка все еще не поднимала вуали.

Спустя несколько минут послышался шум колес экипажа, вслед за тем распахнулись ворота.

Графиня Артова приехала в два часа ночи.

Баккара, приехав в Париж из Ниццы, тотчас же отправилась к Серизе.

— Постарайтесь уложить своего больного спать, — сказала она доктору перед отходом.