Молчание костей - Рейнольдс Аластер - Страница 31

– Не делай поспешных выводов, – сказала Адрана, с трудом сглотнув.

– Да при чем тут поспешность? – резко проговорила Страмбли. Казалось, передряга, в которую она угодила, дает ей какое-то извращенное удовольствие. – Мы точно знаем, что происходит. Клинок превращает меня. Я стану одним из орудий, изготовленных призрачниками.

Глава 10

Период спокойной солнечной погоды продолжался. В течение следующих тридцати шести часов катер носился туда-сюда между «Мстительницей» и «Веселой кобылой» с неутомимым усердием челнока на ткацком станке. Он стыковался, выгружал припасы и людей, затем возвращался и снова наполнял трюм. Скорость была такова, что катер рассекал выхлопы собственных ракетных двигателей быстрее, чем они успевали рассеяться.

Постепенно стороны лучше узнавали друг друга. Отсутствие ног не мешало Ласлингу передвигаться за пределами корабля, где требовались его навыки, чтобы привести разрушенный такелаж в состояние, которое позволило бы подтащить «Веселую кобылу» поближе к «Мстительнице». Понаблюдав за его мучительными передвижениями, Тиндуф предложил свою помощь. Фура отнеслась к этому скептически, но мужчины быстро нашли общий язык и создали эффективный тандем. Через сутки после их первой совместной смены руины «Веселой кобылы» были признаны достаточно устойчивыми, чтобы можно было тащить их на буксире без риска более серьезных повреждений. Это проделали в два этапа: сперва при помощи катера привязали к остову шесть тросов тройной свивки, а затем лебедки «Мстительницы» медленно выбрали слабину.

Фура и Адрана наблюдали за происходящим с острой тревогой, прекрасно понимая, что все может в любой момент пойти прахом. Когда корабль шел под парусами, снасти испытывали нагрузку, но ее воздействие было предсказуемым, векторы силы известны. Лопнувший трос или сломанная лебедка никого не радовали, но к подобным авариям космоплаватели были привычны. Тот, кто ценил свою жизнь и здоровье, знал, где находиться нецелесообразно и куда надо бежать при первых признаках катастрофы.

Такой с трудом приобретенный опыт сейчас мало что значил. Лебедки и тросы использовались не по прямому назначению, и если бы они вышли из строя, то сделали бы это непредсказуемо. Даже пребывание внутри корабля не гарантировало безопасности. Если трос лопнет и хлестнет по «Мстительнице», он может запросто пробить стекло и даже металл корпуса. Хорошо закрепленная лебедка, сорвавшись, способна унести с собой изрядный кусок корабля, и в отсеках не останется ни молекулы дыхали.

Тем не менее за шесть часов, которые потребовались для соединения кораблей, – на протяжении этого времени хватило бы простейшего саботажа или оплошности, чтобы вызвать катастрофу, – не произошло ни одной аварии. Неимоверная усталость да свежий перечень царапин и ушибов – вот и все, чем отделались труженики.

Когда наконец корпус «Веселой кобылы» был прикреплен к «Мстительнице» огромной паутиной тросов и цепей, которые туго натягивались при малейшем движении, Сурт и Вуга соорудили соединительный туннель между двумя герметичными отсеками, чтобы ремонтные бригады могли приходить и уходить, не обременяя себя полным вакуумным снаряжением. Внутри «Веселой кобылы» предстояло починить ровно столько же, сколько и снаружи, и туннель позволял завершить внутренние работы гораздо быстрее и приступить к восстановлению парусов. Не имея свободы маневра, «Веселая кобыла» не могла раскрыть собственные паруса, иначе бы ее оснастка перепуталась с оснасткой «Мстительницы». Но прежде чем дать ей эту свободу, необходимо было привести в порядок навигационное и контрольное оборудование – эти и прочие дела без остатка поглощали внимание мастеров соответствующих профессий.

Когда две усталые команды собрались каждая на своем камбузе, но достаточно близко, чтобы можно было вместе петь или перекрикиваться, у Фуры развеялись все опасения насчет бунта новичков. Ласлинг, Меггери, Рутер, Коссел и Вуга были слишком измотаны, чтобы дерзить и перечить, и ее собственная команда пребывала не в лучшем состоянии. Пусть ее люди лучше питались и были изначально здоровее, стыковка кораблей легла на их плечи тяжким грузом. Фура ощущала неподдельную радость от того, что первый этап их сотрудничества – пусть даже оно окажется временным и полным разлада – наконец-то завершился.

– Мы слышали, один из ваших болен, – сказал Ласлинг, глядя на Фуру через стол на камбузе «Мстительницы». – Надеюсь, ничего заразного?

– Будь иначе, думаешь, мы бы спешили навязать вам дружбу? – спросила Фура.

Меррикс, которая тоже сидела за столом, сказала:

– Это не заразно, сэр, в противном случае мы бы обязательно поставили вас в известность. Вы уже встречались с моим отцом – доктором Эддралдером. Он делает для Страмбли все, что в его силах.

– Он хорошо поработал с Меггери и вроде хотел помочь мне в пределах своих возможностей.

– Он поможет, сэр.

– Зансер Ласлинг. – Космоплаватель протянул Меррикс руку – покрытую синяками, с распухшими суставами. – Можно просто Ласлинг. Твой отец сказал, что сестры Несс оказали вам большую услугу и он в долгу перед ними.

– Так и есть, сэр, мы оба в долгу. – Меррикс посмотрела на Фуру; вторая сестра Несс в это время занималась неведомо чем на борту «Веселой кобылы». – У нас были неприятности в Колесе Стриззарди, и сестры помогли нам сбежать оттуда.

– Я слыхала, в Колесе Стриззарди вообще жизнь не сахар, – сказала Коссел, которая довершала компанию на камбузе. – И все равно не могу представить, насколько там было плохо, если здешняя жизнь кажется лучше.

– Вам повезло, – проговорила Меррикс, опустив взгляд.

Ласлинг, как будто взявший на себя роль неофициального миротворца, оторвал кусок хлеба и осторожно понюхал.

– Что ж, не идеал, но явно лучше зеленых крошек, которыми питались мы. А пиво… почти сносное. – Он воздел над головой кружку с откидной крышкой. – Пусть наше общение началось не самым обычным образом, но мы ценим гостеприимство. Боюсь, на другом корабле вас не смогут принять так же.

– Вы… не виноваты, – вежливо улыбнулась Фура. – С вами приключилась беда, какая может постигнуть любую честную команду. В этом есть наша доля вины, но я надеюсь, что при нашем участии судьба по отношению к вам сменит гнев на милость.

– Изо всех сил пытаюсь понять, как это может сработать, – проворчала Коссел.

– Мы теперь равноправные партнеры. – Фура положила металлическую руку на пальцы женщины, прежде чем та успела отпрянуть.

Коссел вздрогнула, но сохранила самообладание.

– Тогда вы не откажетесь поделиться хлебом и пивом с другой командой. И всем остальным, в чем не плавают личинки.

– Наши кладовые не так обширны, как может показаться… – Когда Фура говорила о том, чтобы поделиться, она больше думала о смоле, дыхали и парусине, чем о съестных припасах.

– Но если мы равные партнеры, то поделимся тем, что у нас есть, – перебила Меррикс. – Не так ли, капитан? Или же мы на самом деле не равны, что бы ни говорили?

Фура решительно кивнула, злясь на девушку за то, что она встряла в разговор, но прилагая все усилия, чтобы сохранить внешнее спокойствие:

– Конечно, Меррикс, само собой.

– И отец захочет, чтобы у них был доступ к любым лекарствам, которые могут понадобиться. К лекарствам и его услугам.

– Без вопросов. Хотя Страмбли – его приоритет…

– Да, но поскольку никто из нас не знает, как ее лечить, можно лишь создавать для нее комфортные условия и следить за тем, как прогрессирует… недуг. Для этого не требуется много времени, и отец сказал, что хочет заняться мистером Ласлингом… То есть просто Ласлингом, сэр.

– Мой случай не срочный, – сказал Ласлинг, но в его улыбке сквозила боль, и Фура предположила, что даже в невесомости такая тяжелая работа заставит старые раны ныть. – Что касается вашей подруги… Ее состояние действительно такое тяжелое, как говорит Меррикс?

– Если позволишь ответить за нее, – сказала Фура, – то это всего лишь отложенный побочный эффект предшествующего лечения. – Она нахмурилась. – В любом случае необходимо принять меры. Наш путь и так лежал к Тревенца-Рич. Но теперь добраться туда – вопрос жизни и смерти.