Леди и некромант – 2. Тени прошлого - Демина Карина - Страница 17

Она и вправду побелела еще сильней, точнее бледная кожа ее истончилась, и под ней проступили вспухшие сосуды. Ноэль теперь дышала часто. А пот катился по лбу…

– …мне… пришлось постараться, чтобы Пью… никто не заподозрил… я поняла… где вас ждать… решила завязаться с… градоправителем… некромант все одно заглянул бы к нему… так принято… через мужчин многое можно узнать. Считают себя самыми умными… а не видят дальше собственного носа… совпало удачно… я думала, в запасе имеются пара дней, но тут… такое знакомство… и поняла, что надо быстро… Трехглазый не любит затягивать контракты. Так что, – Ноэль скривилась и гримасу ее при некой доле фантазии можно было счесть издевательскою улыбкой. – Вашему приятелю недолго осталось… и вам… и…

Она захлебнулась кашлем, и из носа поползла струйка алой лаковой крови.

– Ничего, мы как-нибудь да справимся.

Тихон наклонился и сдавил виски Ноэль. Он заглянул в глаза ее и замер. Тело ее вдруг выгнулось. Застыло. Из горла ее вырвался сдавленный хрип…

– Она…

Тихон позволил телу упасть.

– Жива. И будет жить. С практической точки зрения нам это не выгодно, но… – он вытащил нож с узким коротким клинком, которым распорол запястье Ноэль. – Есть способ ограничить ее свободу воли в том, что касается причинения нам вреда. Полагаю, Оливия, ты осознаешь необходимость данного действия?

Осознаю.

И все равно мне не нравится. Ни змея, ни допрос, ни вот это… кровь Тихон собрал в махонькую склянку. Встряхнул. И кивнул собственным каким-то мыслям. А потом похлопал Ноэль по щекам.

– Можешь вставать, – сказал он. – Тебе не так уж и плохо. Во всяком случае, не настолько, как ты пытаешься показать.

– В-веревки, – она еще говорила с явным трудом, запинаясь. – С-сними.

Тихон молча разрезал их.

А змею вот в карман сунул, и это мне совершенно не понравилось. Редкость там или нет, но… в отличие от игрушек Ричарда, змея была очень даже живой.

– Это, – Тихон показал пузырек с кровью, – останется у меня. И ты ведь не откажешься клятву принести?

Ноэль скривилась, но кивнула.

Прижала руки к животу.

– П-проклятье…

– Я бы настоятельно рекомендовал несколько дней полежать, отдохнуть и… соблюдать диету.

Они вышли из храма вдвоем. Лойр Шаннар опирался на плечо Ричарда, и видно было, что каждый шаг дается ему с немалым трудом. Но врожденное упрямство мешало попросить о помощи.

А Ричард не предлагал.

Драконья кровь слишком редка, чтобы тратить ее на всяких малознакомых личностей.

– Я… не забуду, – пообещал лойр Шаннар у дверей храма.

– Я надеюсь, – Ричард потер шею. Невидимая петля залога за чужую жизнь ощущалась весьма себе явственно.

– Будь уверен, – он сам толкнул дверь, и та отворилась со скрипом. – Вечереет однако… люблю закаты.

– Не на кладбище.

Почему-то Ричард был уверен, что храмовым духом дело не ограничится. Все же старые кладбища обладали на редкость дурным нравом.

И не ошибся.

Их ждали на дорожке.

Стеклянные цапли, которые до отвращения походили на живых, взяли и ожили. Их полупрозрачные тела наполнились светом заходящего солнца. И свет этот, преломляясь, распадался на оттенки.

Пламя в груди.

Искры на перьях.

Темно-лиловые тонкие ноги. Клювы-спицы и…

– Знаешь… а папенька мой полагает, что провинциальная жизнь скучна… и думал я, что он прав, – лойр Шаннар перехватил клинки.

Отряхнулся.

И ожил, разом стряхивая храмовый морок.

Что ж, если так, то, может, и к лучшему… пара клинков не помешает.

Цапли застрекотали. Они приближались неторопливо, пританцовывая, то раскрывая крылья, позволяя любоваться разноцветными перьями своими, то вытягивая шеи… и клювы их клацали. И пожалуй, были остры… куда острее обычной шпаги.

Сталь лязгнула о стекло и скользнула, не оставив ни царапины.

– С кем, с кем, а с цаплей сражаться еще не приходилось, – заметил лойр Шаннар, салютуя противнику. И цапля запрокинула голову, отозвалась хрустальным клекотом.

– Ты не выпендривайся, – Ричард на свою смотрел с подозрением.

Все-таки…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Легкая.

И хрупкая… обманчиво хрупкая, поскольку простояла она не одну сотню лет, камни и те посыпались, а это стекло… или не стекло?

– …амверская плоть, – пояснил Альер, вновь обретая обличье. Он устроился на надгробном камне. – В мое время велись эксперименты… помнишь, я тебе рассказывал о Безумце? Или это не тебе? Так вот, его работы не остались незамеченными. Это же так заманчиво, создать плоть каменной крепости… правда, оказалось, что камень недостаточно гибок, а вот стекло при определенных условиях…

Цапля сделала выпад, едва не насадив Ричарда на острый клюв.

– Заткнись, – попросил он вполне искренне.

– Приятно видеть, что некоторые эксперименты оказались удачны, хотя… пожалуй, вижу их недостаток. Они неуязвимы в обычном плане, но эта неуязвимость требует немалой энергии.

…лойр Шаннар танцевал, иначе не скажешь.

Вот Ричарду фехтование никогда особо не давалось.

Не хватало гибкости.

Изящества.

А еще желания, тренировать в себе оные гибкость с изяществом. Упырям-то дуэльный кодекс неведом, их проще обычным тесаком, чем саблей…

Цапля наступала.

Теснила.

Играла.

Она была… легче и тоньше.

Быстрее.

И пожалуй, имей желание, давно избавилась бы от Ричарда, но нет… она предпочитала загонять его… а выставленный щит попросту не заметила.

– Не стоит использовать силу, – опять же заметил Альер. – Она просто выпьет твое заклятье… и послушай моего совета… беги…

– Куда?

Ричард едва успел отбить удар острейшего клюва.

– Не важно… бегаешь ты, помнится, хорошо…

Что ж…

Ричард швырнул в цаплю флаконом с какой-то пакостью, кажется, с «Пыльным следом». И склянка разлетелась, столкнувшись со стеклянным пером, обсыпав треклятую птицу смесью красного перца, молотых жабьих шкурок и еще пары-тройки не самых приятных ингредиентов.

Цапля заверещала.

А Ричард, пользуясь мгновеньем передышки, бросился прочь.

Бегал он быстро.

Очень быстро.

И петлял меж могил, не позволяя себе останавливаться, благо, дорожки на кладбище были чисты и ровны, словно нарочно для бега положены.

Цапля застрекотала сильнее.

И кажется, в голосе ее теперь слышалось откровенное возмущение: жертве надлежало принять смерть благородно, с клинком в руке, а не…

Плевать.

Своя шкура ценней всяких там кодексов…

– Беги, Ричард, беги… – голос Альера разнесся по кладбищу.

Сзади раздалось возмущенное клекотание. О да, цапля не собиралась отпускать свою добычу. Вот только взлететь у нее не получалось. Тело ее стеклянное оказалось чересчур тяжелым, чтобы тонкие крылья могли его поднять. Она подпрыгивала. Хлопала крыльями, на несколько мгновений зависая в воздухе, чтобы в следующее мгновенье опуститься на тропу.

А вот бегала треклятая птичка довольно-таки шустро.

– Еще немного!

– Милостивый сударь, – лойр Шаннар ударил по клюву своей цапли двумя клинками, что заставило птичку отступить и замотать головой. – Я, безусловно, не имею ни малейшего права осуждать выбранную вами стратегию…

…трепло.

…а главное, хватает же у него дыхания! И умений, если до сих пор не проткнули.

– …однако позволю себе заметить…

Цапля заверещала вовсе уж оглушительно, пытаясь вскарабкаться на белую гору мавзолея.

– Не останавливайся! – Альер сидел на камешке, наблюдая за происходящим. – Я уже и забыл, признаться, что живые так хрупки, но мне бы не хотелось сообщать Оливии о твоей скоропостижной кончине, тем паче, столь нелепой…

Ричард свернул в сторону и прижался к огромной стеле из черного камня.

Сердце ухало.

В боку кололо. А и вправду, давненько он не бегал так… пожалуй, с того самого первого года, когда самомнение его вошло в конфронтацию с реальностью. Помнится, тогда было старое кладбище и пятерка матерых упырей, свивших логово в могиле местной лайры, которая и при жизни-то ласковостью норова не отличалась.