Тринадцать жертв (СИ) - "Lillita" - Страница 86

— Я не заслуживаю ничьей жалости и ничьего прощения. Я не прошу понять меня и перестать ненавидеть, — пробормотала она и, сжав руки в замок, прижала их к губам. — Только… Позвольте мне закончить это. Пока ещё я на это способна.

Она повесила шаль ни спинку стула и покинула комнату. Нет смысла забиваться в угол и упиваться сожалениями. От этого ни время не застынет, ни проблемы сами себя не решат.

***

Уже началась осень, а потому утром было достаточно прохладно, но Сюзанна не замечала этого, задумчиво провожая взглядом тех, кто уходил в город. До сих пор было сложно принять, что теперь их трое. Всё казалось, что вот-вот из замка должна выбежать задержавшаяся Камилла и занять своё привычное место рядом с Ирмелин. Теперь на этом месте была пустота. И тишина. Все трое хранили молчание, погружённые в свои одинаково невесёлые мысли.

Ирма выглядела поникшей, потерянной и очень одинокой. Больно было видеть её такой, но и помочь ничем нельзя было. Да и возможно ли приободрить человека, который тоже обречён на смерть? Может ли это сделать такой же обречённый?

Сью прижала кулак к груди — к тому месту, где с утра болел осколок. Чтобы ни значил сон, предельно ясно стало одно — однажды настаёт тот момент, когда больше откладывать нельзя. Слишком безрассудно полагаться на завтра, которое может не настать. Как вслепую бродить по затянутому туманом болоту.

Тихо вздохнув, она подняла взгляд к небу, словно надеясь найти там подсказку, а потом снова посмотрела на лес. Так странно, Сюзанне показалось, что она видит тот самый плотный туман, в котором заплутала в той далёкой жизни. Ветер ударил в спину, боковым зрением Сюзанна заметила белую прядь. Она поймала волосы и неверяще на них посмотрела. Одна прядь действительно посветлела, словно таким образом давая знак и избавляя от последних сомнений.

— Но может ли такое быть, что если я — это она, то ты… — пробормотала Сью, резко разворачиваясь к замку. — Это был ты, и теперь я знаю имя твоё, — предположение было очень смелым и не без доли наивности, но уж если верить в судьбу и совпадения, то до конца.

Сюзанна поспешила внутрь. Ей нужно было срочно найти Исаака. Она так торопилась, что перескакивала через ступеньки, поднимаясь по лестницам, хотя обычно этого себе не позволяла. Бежала по коридорам, не замечая, как продолжали белеть с левой стороны волосы.

Удивлённый вздох вырвался из груди, когда возле гостиной Сюзанну, чтобы избежать столкновения, поймал и прижал к себе Исаак. Стук сердца отдавался в ушах, Сью пыталась отдышаться после внезапной нагрузки. Она подняла голову и увидела, как сменяли друг друга тревога, смятение и растерянность на лице Исаака. Слегка дрожащей рукой он провёл по побелевшим волосам.

— С тобой всё в порядке, — заявил Исаак. — Тебя долго не было, поэтому я собирался уйти.

Уверенный и холодный тон не мог обмануть Сюзанну. Даже если бы она не знала о проблеме Исаака, будучи так близко, она чувствовала его беспокойство. Он был встревожен тем, что половина её волос поменяла цвет, и опасался, что это из-за осколка. Он заметил, что она не возвращалась дольше обычного, а потому собирался пойти проведать, из-за чего они чуть не столкнулись. Сюзанна успокаивающе улыбнулась, взяла Исаака за руку и отвела обратно в гостиную. Почему-то дрожали колени. Хотелось сесть на диван.

Собираясь с мыслями, она с задумчивым видом пропускала волосы сквозь пальцы. Белый цвет был таким чужеродным, но, в то же время, казался своим. Неужели за время сна Сью успела с ним так породниться? Исаак приобнял её за плечи и терпеливо ждал ответа.

— Не знаю я, как это объяснить, — тихо начала Сюзанна, переводя взгляд с волос на глаз Исаака, — но знаю, что не из-за осколка это. Быть может, это часть души моей, а, может, след магии прошёлся где-то. Но не о том хотела я поговорить с тобой, не для того спешила. Не осуди, коль странно буду я звучать, но, знаешь я… Я благодарна миру, что встретила тебя. Пусть даже здесь, пусть даже так. Мы всё же получили шанс ещё для одной встречи, — Сюзанна широко улыбнулась, с каждым словом полнее осознавая, что исполнилось давнее желание. — И мы смогли не упустить его, смогли озвучить то, что не успели. Мне не узнать, из-за чего пропал тогда, но рада, что тебя узнала.

По реакции Исаака она догадалась, что он не понимал причину столь внезапного порыва, не видел цельной картины прошлого, и, вероятно, стоило бы рассказать о сне… Но отчего-то не хотелось. Сюзанна то ли сомневалась, как сделать так, чтобы это не выглядело наивным бредом, то ли не представляла, как со своей речью складно передать то, что сама плохо понимала. Оставалась лишь надежда на понятливость его подсознания.

Исаак поджал губы и отвёл взгляд. Он всё ещё молчал, но Сью заметила слабый кивок — понял. Если не всё, то суть её слов точно. Исаак неуверенно провёл рукой по горлу, судорожно выдохнул. Значит, не мог выразить в словах то, что хотел. И всё же, он очень сильно хотел ответить хоть что-то. Честно. Исаак склонился и ткнулся лбом в лоб Сюзанны.

— Спасибо, — выдавил он тихо и хрипло, словно больной, у которого сел голос.

Только одно слово, но если нельзя позволить большего, то лишь оно могло как можно полнее выразить его мысли. Благодарность за шанс, за желание узнать правду о нём, за любовь. За то, что у неё хватило упорства, терпения, доброты сквозь всю невольную ложь она увидела истину.

Сюзанна вздрогнула от неожиданности, когда Исаак поднял голову, слегка отстранился, и бережно коснулся её щеки, медленно и нежно огладил большим пальцем. Его руки были прохладными, но, кажется, мурашки по спине пробежали не из-за этого. Сюзанна, кажется, знала, что должно последовать дальше, но не хватало смелости поверить в эту догадку.

Исаак подался ближе. Они почти синхронно прикрыли глаза. Их губы соприкоснулись. Осторожно, робко. Они не позволяли себе зайти дальше и, в то же время, не хотели разниматься. Такие близкие и тёплые губы не могли ни соврать, ни утаить. И могли без слов и заминок поведать о глубине чувств.

— Спасибо, — отозвалась Сюзанна, когда они смогли отпустить друг друга. — И за то время тоже спасибо, Исаак.

Некоторое время они просто молча смотрели друг на друга. Протянув руку, Сью провела пальцами по краю повязки, отодвинула в сторону чёлку с цветными прядями. Как ни странно, она до сих пор не знала, почему близнецы носили повязки. Очевидно, имела место быть некая проблема с глазами. Но какая? И почему у обоих? Никто так и не задал этого вопроса — одним было неинтересно, другие считали такой вопрос слишком нетактичным.

Исаак чуть склонил голову и отодвинул руку Сюзанны к уху, тем самым давая понять, что она может снять повязку. Сью вопросительно подняла брови, он ответил кивком. Протянув обе руки к резинкам повязки, Сюзанна аккуратно сняла её, не зная, к чему быть готовой.

Нервно сжав губы, Исаак не удержался и отвёл взгляд. Ему не хватало смелости открыть правый глаз, но неправильно будет отступить, когда сам решил открыть эту… Даже не тайну, просто некрасивую правду, которая многих пугала или вызывала отвращение. Сюзанна ободряюще накрыла сжатую руку Исаака своей. Он нервно выдохнул, снова посмотрел на неё и открыл глаз.

Точнее, то место, где он должен был быть. Глазница хранителя лжи была пуста. Как у ведьмы, только с другой стороны. На это зрелище в самом деле сложно было отреагировать спокойно. Сюзанна смотрела на Исаака распахнутыми глазами, немного испуганная, испытывающая неловкость из-за того, что так пристально смотрит. Но противно ей не было, только беспокойно из-за того, какие болезненные события могли лишь близнецов глаз. Ведь если они не родились такими, то без боли не обошлось. Сью приподнялась и поцеловала Исаака в правую бровь. Она не хотела будить неприятные воспоминания расспросами, зато хотела показать, что увиденное не изменило её отношение к Исааку. Он снова благодарно обнял её в ответ.

***

Дикра сегодня была непривычно спокойна, словно на неё всё ещё влиял тот более взрослый образ из сна. После обеда она сидела на кровати и перебирала сложенные из бумаги фигурки. От воспоминаний о том дне, когда они веселились в саду, становилось тепло на сердце. Это был один из самых приятных и семейных моментов. Печально и иронично, но только в замке Дикра почувствовала, что значит иметь любящую семью, заботливых родителей… Что значит мир и счастье в доме. Пусть даже счастье длилось недолго.