Я стираю свою тень (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 6

— Отрава, которой ты меня напоил, просится наружу. Если бы ты еще немного задержался, я бы поступила как то животное, которое пописало на колесо.

На колесе и рядом с ним еще темнел след, оставленный собакой.

— Потерпи еще немного. У нас это противоправное деяние, за которое могут выписать штраф, — предупредил я, протягивая пакет с платьем.

— Штраф за то, что рядом нет места, в котором можно справить нужду? Дикари.

Я ожидал, что Айрис начнет стягивать с себя серебристую одежду, но вместо этого она тронула ее в районе шеи, и та просто сползла с ее тела. Она сидела на заднем сиденье моего автомобиля совершенно голая, ничуть не смущаясь моего взгляда. Там было, на что посмотреть. Грудь у нее была небольшой, но красивой формы, на животе выделялся профиль мышц, прикрытых небольшим слоем жирка. Ноги ровные и длинные. Если бы сейчас существовал рынок рабов, я бы не пожалел на нее всех своих сбережений. Айрис вынула платье, повертела его в руках, разбираясь, как натянуть на себя. По ней было видно, что обычная земная одежда ей была непривычна.

— Через голову надевай, — посоветовал я ей. — Декольте должно быть впереди.

— Что должно быть впереди? — не поняла она.

— Декольте. Это разрез между грудей.

— А ничего скромнее не было? Я не люблю светить свое несовершенное тело.

— У тебя несовершенное? — я опешил.

— Конечно. Одни отклонения. Я же урод против остальных. Сразу видно, что мой материал перед рождением не подвергался доработке. Инкубаторские — они просто идеальные внешне. Им там всю ДНК перетряхнут в яйцеклетке и сперматозоиде прежде, чем оплодотворят.

— Ты очень красивая и совершенная, — признался я, надеясь сделать еще и комплимент.

— Это потому, что у тебя проблемы с реализацией мужского начала, — ответила Айрис. — Тебе все бабы красивее макаки кажутся идеальными.

— Нет, не кажутся.

Она кое-как надела платье, выбралась из машины и начала поправлять его на себе.

— Как непривычно, когда вещь не сидит на тебе, как влитая. Такое ощущение, что меня нарядили в костюм для сценки, в которой надо играть древнего человека. Я правильно его надела? — Айрис засомневалась.

На самом деле платье сидело на ней идеально. Декольте немного обнажало ее грудь. Ровные аккуратные ножки выглядывали из-под юбки чуть выше колена.

— Превосходно! — я причмокнул губами от эстетического удовольствия.

— Я вижу, — Айрис кивнула в сторону моего паха. — Успокой свою эрекцию. Что ты как подросток?

Я покраснел. Айрис совсем не церемонилась в выражениях. От смущения эрекция быстро прошла.

— Вот, правильно, иногда надо, чтобы кровь приливала к голове, а не только к члену, — Айрис хохотнула и направила указательный палец в сторону моего паха. — Не давай ему управлять собой.

Я не нашел, что ответить. Стыд полностью занял все мои «вычислительные ресурсы». Моя новая знакомая, казалось, не думала, что ее замечания оскорбляют мое человеческое достоинство. Она уже забыла о своем ехидном замечании и нетерпеливо топталась босыми ногами на горячем асфальте.

— Пошли уже, ноги не терпят. Печет, как на сковороде.

— У тебя нет обуви? — спросил я.

Вместо ответа она уставилась на меня.

— Откуда я ее тебе вытащу? — спросила она резко.

Я уже ждал, что она начнет показывать все места на своем теле, в которых ее можно было бы спрятать, и приготовился к еще одной неловкой ситуации. Однако никакого продолжения не случилось.

— У тебя есть что надеть? — спросила она.

— А, — я заметался, — шлёпки есть, резиновые.

— Гони, пока я копыта не изжарила. Что за климат тут у вас? Мне всегда говорили, что Земля, наш отчий дом, идеальное место для жизни.

— Так и есть, — я открыл багажник и полез в органайзер. — Мне нравится здесь.

— А где ты был, кроме этой планеты?

— Я? Нигде, — кажется, ей нравилось ставить меня в неловкое положение. — Не обязательно сравнивать, чтобы понять, что там, где ты есть, хорошо.

Я подал ей пару черных резиновых шлепанцев, купленных у китайцев. Айрис брезгливо взяла их в руки.

— Шедевр минимализма, черный башмак, — она бросила их себе под ноги, словно боялась, что с них переползет какая-нибудь зараза, и аккуратно поддела ножкой.

Неказистая обувь, на пять размеров больше ее стопы, очень контрастировала с нарядным платьицем и внешностью девушки. Айрис сделала пару неуверенных шагов, шаркая по асфальту слишком свободными шлепанцами.

— Другое дело, совсем не жжет, — она обернулась ко мне и произнесла нетерпеливо: — Идем уже.

Девушку совсем не напрягало то, как она выглядела. Она полностью игнорировала взгляды людей, замечающих невероятный контраст между ее внешностью и уродливыми шлепанцами за сотню рублей. Мы вошли в прохладные галереи торгового центра и первым делом направились в туалет.

— Сама там разберешься, что к чему, — я постеснялся заходить вместе с ней, чтобы объяснить, как работают земные туалеты.

— Если там дыра в полу, то я догадаюсь, что с ней делать.

Она ушла и вернулась через несколько минут. Ее лицо выражало умиротворение.

— Гораздо лучше, чем я себе представляла. Особенно удобно придумано, что можно складывать руки на бачок для воды.

Айрис шаркала шлепанцами все увереннее, и при этом с любопытством вертела головой, рассматривая яркие витрины магазинов.

— Красиво, — призналась она мне, спустя десять минут бесцельного рассматривания.

— У вас такого нет?

— Нет. У нас вообще нет такого понятия, как магазин.

— А как же вы одеваетесь?

— Обыкновенно. У нас в доме есть такое место, типа принтера для тела, зашел в него голышом, а он по тебе скроил одежду, тютелька в тютельку, не то, что этот кусок ткани на мне.

— Оно тебе идет.

— Не уверена. На меня все так смотрят, будто у меня на лбу написано, что я другая.

— Ты другая, потому что не стараешься показаться лучше, чем ты есть, в отличие от большинства тех, кто здесь находится. Женщины это замечают.

— А мужики чего тогда лупятся?

— Ты очень красивая, даже в этих шлепанцах.

— Гордей, мне не нравятся люди, которые делают мне комплименты в надежде получить расположение. Возьми в руки себя и свои гормоны. Я уважаю сильных.

— Я не делал тебе комплимент.

— Вот и не делай.

Меня коробила ее бесцеремонность. Конечно, опыта общения с женским полом у меня было маловато, а с другой планеты или космической станции так и подавно. Только это не оправдывало ее хамства. Нельзя же вот так, прямо с первых часов знакомства вести себя так, будто я отношусь к какому-то ущербному виду людей.

Мы подошли к витрине того самого магазина, в котором я купил ей платье. Айрис тут же заметила сходство между тем, что надето на ней и тем, что на пластиковом манекене.

— Это безглазое бесполое существо очень похоже на домашнего помощника. Четвертый закон робототехники: робота всегда можно отличить от человека.

— Не слышал о таком.

— Тебе повезло, Гордей, со мной ты будешь знать столько, сколько не знает никто из землян. Если, конечно, не надоешь мне своим занудством.

Вот тут я был неуверен. Я обожал занудствовать, считая эту черту проявлением перфекционизма, к которому был склонен.

Глава 3

Моя карточка опустела, но за тот миг триумфа, который я пережил, потраченных денег было не жалко. Продавщицы, у которых я покупал платье, увидев Айрис, уронили челюсти на пол. Космическая знакомая, увидев их реакцию, подыграла мне, выставив себя любовницей, капризной дурочкой. Чувство стиля пришло к ней по мере примерок. Продавщицы замучились носить в примерочную одежду. Я же насмотрелся на прекрасное тело Айрис, переодевающуюся на моих глазах без всякого стеснения.

Мы купили ей тонкий мягкий костюмчик и кеды к нему, джинсы, пару маек, бейсболку с надписью «The truth is out there», кроссовки и нижнее белье. Нам упаковали все это в несколько сумок и подарили максимальный дисконт. Айрис осталась в платье и кедах. Теперь она выглядела обыкновенно, но при этом сногсшибательно. Я несколько раз ловил на себе удивленный взгляд девушек-продавщиц, и мне было от этого приятно, будто я отомстил им за их отношение ко мне в первый визит.