Осенний призыв попаданок (СИ) - Алферова Наталья - Страница 17

Анна погладила Микаэля по обнимающей её руке и произнесла:

— В своём мире я жила счастливо. И пусть не безоблачное, порой, выстраданное, это всё равно было счастье. Просто устала, просто навалились все проблемы разом. Немного передышки и я уже не захотела бы бежать, куда угодно, хоть в чужой мир.

Ола, утерев лицо поданной Дином салфеткой, продолжила начатые Маикаэлем и Анной откровения:

— Отец, самый могущественный альфа, по меркам этого мира — король, всегда был против моего избранного. Но я, любимая дочь, ни в чём раньше не знавшая отказа, не прислушалась к его словам. Зря. Это больно, когда застаёшь избранного, обнимающего другую.  Я обернулась, кинулась в лес, и там выла на луну и мечтала оказаться где угодно.

Эйта прокашлялась и сказала:

— Я так мечтала учиться в этой академии, дважды поступала, но провалилась. Даже у алтаря, вместо положенных невесте клятв я вслух вознесла просьбу богам отправить меня в этот мир. А попав, сначала не поверила. Потом дико обрадовалась. Но не учла одного. Ведь после окончания учёбы я мечтала с триумфом вернуться домой, а не оставаться здесь навсегда.

Фея обвела взглядом остальных и тоже решилась на откровенность:

— Нас с детских лет готовят стать призванными. Каждая юная феечка мечтает об этой участи. Ещё бы, купаться в роскоши, ничего не делать, получить магию одной из стихий, а в мужья чуть ли не принца, разъезжать на единороге…

— Ну, единорога ты получила, — заметила Эйта.

— Какой мир, такой и единорог, — мрачно произнесла фея.

И от этой фразы словно лопнула натянутая струна, отпуская на волю боль и отчаяние. Переглянувшись, все громко расхохотались. И не важно, что по щекам текли слёзы, ведь они могут выступить и от смеха.

Дин поднял бокал и торжественно произнёс:

— Я поговорил с матушкой, и поскольку у вас нет в этом мире родственников, мы принимаем вас в свою семью. В воскресенье в харчевне праздник по этому поводу, повеселимся. Давайте выпьем за это.

Раздался звон бокалов, потом ещё и ещё. Прекрасное вино и чудесная закуска сделали своё дело, подняв настроение и утолив печали. Анна потом и не смогла вспомнить после какого бокала предложила отправиться на разведку местности.

Дальнейшее запомнилось отрывками. Вот все в восторге от предложения. Вот они крадутся вдоль башен и пригибаются за кустами — в академгородке отбой. Вот, прикидываясь деревьями, еле сдерживают смех, а сторожа проходят мимо, старательно отворачиваясь в сторону. Отдельный эпизод — их «Сусанин» заблудился, а все укатываются от смеха, причём кое-кто в прямом смысле на траве непонятной клумбы. Ещё два: Ола оборачивается волком и выводит всех к родному общежитию по их же следам. Дин отправляется к себе со словами:

— И не уговаривайте остаться, у меня утром диверсия намечена, мстя — дело святое.

Анна даже знала, от кого он перенял это словечко. После этого всё и вовсе как в тумане. Кажется, Микаэль несёт её на руках и укладывает, заботливо укрывая одеялом. И даже, кажется, целует в щёку. А может, это уже сон. Анна закрыла глаза, а когда открыла, за окном занимался рассвет. И первой мыслью была, что после вчерашней разведки местности никто лучше ориентироваться на ней не стал.

Глава четырнадцатая. Фея на тропе войны

До подъёма оставалось совсем немного, вставать не хотелось, но неудержимое желание проведать заветную комнатку, пересилило лень. Анна в полусне посетила уголок задумчивости и, уже вернувшись к кровати, почувствовала то, что в народе получило меткое название сушняк.

Возвращаться к крану не хотелось, и она обратила внимание на ещё не опробованный сок киранских яблок. Всего стакан светлого с лёгкой кислинкой напитка сотворил то, что под силу полторашке минералки — устранил похмелье и прояснил мозг. Вытряхнув из волос листья и ветки, последствия вчерашней вылазки, Анна прилегла, чтобы долежать оставшиеся минутки. И даже почти заснула, когда почувствовала взгляд.

— Мика, примета о женихе работает только во время первой ночёвки на новом месте, — сообщила она, не открывая глаз. Затем, слегка приоткрыв, одной рукой притянула за шею склонившегося над ней эльфа, а второй принялась ощупывать его ухо с торжествующим: — Наконец, добралась!

К первой руке присоединилась вторая, поскольку эльф и не думал отстраняться, ощупыванию и поглаживанию подверглись оба остроконечных уха. Микаэль даже прикрыл глаза от удовольствия. Склонился ещё ниже и прошептал почти в губы захватчице:

— Давай никуда не пойдём? Пусть весь мир катится под копыта единорогу.

Анне показалось это предложение очень-очень заманчивым, она готова была согласиться, когда из-за приоткрытой двери — видимость приличий эльф соблюдал — донесся вопль Эйты:

— Фейка, прекрати пинаться! Я сказала: рота, подъём, значит, подъём! Ола, хватай её за ноги, я за руки и тащим в душ.

— Слышал, рота, подъём, — шепнула Анна. — Беги в душ, пока наши воительницы с феей разбираются.

Микаэль в ответ тоже шепнул:

— Бегу, душ мне точно не помешает, холодный, — и перед тем, как уйти, на миг коснулся губ Анны лёгким почти невесомым поцелуем.

— Вот ведь жулик длинноухий, — сказала закрывшейся за эльфом двери Анна, сама же помимо воли улыбнулась. Давно не чувствовала такого волнения, ни дать ни взять: юная девушка на первом свидании.

Она вышла из комнаты в тот момент, когда Микаэль появился из душевой, а подруги, помятые, с всклокоченными волосами, стояли в гостиной и отчаянно зевали.

— А сок, что нам подогнали, здорово снимает похмелье, — поделилась открытием Анна.

Полюбовавшись, как остальные рванули в свои комнаты, диверсантка протопала в душ. Вне очереди.

Поскольку предстояли занятия по боевой подготовке, эльф заплёл девушкам косы наподобие французских и укрепил лентами так, чтобы не мешали при беге или прыжках. Микаэль заканчивал делать причёску Оле, посетившей душ последней, когда в двери, постучав, вошёл куратор.

— Пили? — первым делом спросил Мастер Тамико.

— Ни капли, — последовал дружный ответ.

Гоблин быстро подошёл к столу гостиной и вынул из под него пустую фляжку. Попаданцы переглянулись, недоумевая, как она там оказалась.

— Подбросили? — предположила Анна.

Целитель, между тем, запустил обследующее заклинание, и застыл, удивлённый, пробормотав:

— Ничего не понимаю.

— Сок киранских яблок — лучшее средство от похмелья, — выдала Анна первый рекламный слоган этому миру.

Полюбовавшись на выражение лица куратора, она решила, что ещё несколько дней с ними, и глаза гоблина навсегда превратятся из миндалевидных в круглые. Удивление сменило озарение, и целитель воскликнул:

— А ведь, правда! Восстановление магических потоков сродни восстановлению организма после разных воздействий. Как же никто раньше не додумался!

Гоблин и дальше бы пребывал в обдумываниях свалившегося на голову открытия, но Микаэль усадил куратора на причёску.

— Что-то Дина нет, — тревожно сказала Ола, обнаружив недокомплект в их компании.

— Дрыхнет, он вчера малость перебрал, — уверенно высказала Эйта. — Увидите, он и на занятия опоздает.

— Зайдём за ним? — предложила фея.

— Пусть поспит, — пожалела друга Анна.

В столовой заказ делал Мастер Тамико, и всем пришлось довольствоваться лёгким завтраком.

— Ничего, позже спасибо скажете, — правильно оценил гоблин недовольные физиономии попаданцев, ковыряющих вилками в овощном салате.

Дин залетел почти к концу завтрака, мигом заглотил порцию, залпом выпил чай и сказал:

— А что сидим? Декан боевиков терпеть не может опоздавших.

Все дружно поднялись и последовали на выход. Куратор, пожелав удачи, побежал в сторону целительской башни.

— Заметили, принца и его приятелей в столовой не было? — спросила Эйта, многозначительно посмотрев на Дина.

Тот намёк понял и на ходу принялся рассказывать. Оказалось, он действительно проспал. Когда встал, в комнатах соседей началось шевеление. Отомстить хотелось, потому находчивый партизан повторил маневр врага. Прихватив одежду для занятий, он заперся в душевой, для надёжности подперев дверь одним из шкафов и парой воздушных петель, которые приспособился сооружать ещё с прошлого раза.