Двойня для босса. Стерильные чувства (СИ) - Лесневская Вероника - Страница 9

Стас не отвечает. Слышу только его сбивчивое дыхание.

— Приехали, — бросает небрежно, паркуясь возле издательства.

— Спасибо, — шепчу виновато.

Стас пожимает плечами, заменяя равнодушным жестом привычное «пожалуйста». При этом старается не смотреть на меня.

Все-таки наговорила лишнего, когда следовало держать язык за зубами. Впрочем, какая разница. Сейчас я открою дверь, выйду из машины — и мы со Стасом больше не увидимся. Разве что пересечемся в коридоре клиники и сделаем вид, что не знаем друг друга.

Полная решимости, толкаю дверь и выставляю ногу на мокрый асфальт.

— Уверена, что нормально себя чувствуешь, чтобы идти на работу? — интересуется Стас внезапно, и его вопрос звучит заботливо. — Может, домой подвезти?

— Нет, я в порядке, — уверяю я, хотя у самой опять кружится голова.

Однако рабочий день и роковую планерку, которая может стать для меня последней, пропустить я не имею права. Покидаю машину, ежась от пронизывающего холода, царящего на улице. Собираюсь уйти, но что-то заставляет меня оглянуться.

— Удачи тебе, Стас, — искренне желаю я.

— И тебе, А-Лиса, — тянет он задумчиво.

Стоит мне захлопнуть дверь и сделать пару шагов, как джип тут же срывается с места. Зачем-то оборачиваюсь и смотрю ему вслед, пока он не скроется за поворотом.

«Эффект случайного попутчика», — вспоминаю фразу Стаса. А ведь мне действительно стало немного легче.

Глава 9

Сутки спустя

Алиса

Мысленно считаю до десяти… Двадцати… Сбиваюсь, прикрываю глаза и задерживаю дыхание. Отдаюсь во власть внезапно накатившей апатии, иначе просто сойду с ума. Делаю все по инерции: киваю Андрееву, даже не вникая в его скупые фразы и непонятные хмыкания, встаю с кресла, привожу себя в порядок, покидаю узи-кабинет — и машинально следую за стол, где терпеливо ждет Глеб.

Сегодня он рядом: сам вызвался подвезти. Правда, его присутствие ни капли не успокаивает.

Муж берет меня за руку и на протяжении всего времени, что говорит врач, водит большим пальцем по моей ладони. Немного нервно, но ласково. С подозрением покосившись на наши сплетенные руки, ловлю взгляд Глеба. Он улыбается мне тепло и подмигивает ободряюще. А после… целует в щеку при всех.

Его внезапный приступ нежности только настораживает меня сильнее. Жизнь с Глебом незаметно для нас обоих превратилась в механику и рутину. Я надеялась, что появление малыша изменит что-то, но… Не судьба.

И сейчас, когда муж продолжает сминать мою ладонь, я думаю лишь об одном: он провинился где-то или что-то задумал.

Другой вариант — Глеб жалеет меня. Ведь примерно так обычно поддерживают безнадежного больного.

Сердце резко подскакивает в груди, с размаха ударяется в ребра — и тут же затихает, ведь доктор готов озвучить итог приема.

— Все отлично, — одаривает меня скупой улыбкой. — Завтра жду вас в восемь утра на пункцию. С мужем, конечно же. Валентина напишет вам, что необходимо для процедуры, — кивает медсестре и тихо уточняет. — В очередной раз…

Вновь напоминает о том, что я — «постоянный клиент» клиники, будто убедить меня хочет в собственной несостоятельности. Сломать. Но сложно сломать того, кто и так уже разлетелся на части.

Реплику Андреева принимаю молча, хотя внутри все сворачивается. Словно почувствовав мое настроение, Глеб крепче сжимает руку, потом вдруг поднимает ее и тянет к губам, оставляя легкий поцелуй на тыльной стороне моей ладони. Каждым своим действием хочет сказать мне: «Я с тобой. Я тебя не брошу». Будто одолжение делает. Или жалеет.

— Соблюдайте диету, все предписания, — продолжает вещать Андреев. — Третий протокол. Большой риск гиперстимуляции, поэтому особенно тщательно будем наблюдать за вами, — поправляет очки на переносице. — Но не беспокойтесь, все хорошо будет.

Страшно ли мне? В прошлый раз было страшнее. А сейчас… Внутри будто замерзло все, а я сама обратилась в ледяную скульптуру.

Покорно позволяю Глебу вывести меня из кабинета. Я не прощаюсь. Разве есть в этом смысл, если завтра опять возвращаться сюда. И послезавтра. И неизвестно, сколько еще это продлится…

Оказавшись в коридоре, Глеб отводит меня в сторону, к стене, у которой пациенты обычно ждут своей очереди. Кажется, именно здесь я вчера потеряла сознание, а потом очнулась в руках Стаса.

Качаю головой, отгоняя от себя образ черноглазого демона, который внезапно всплыл в памяти. С трудом заставляю себя обратить внимание на мужа и вслушаться в его слова.

Глеб раздраженно сбрасывает с плеча свой рюкзак. Прямо на пол. Но уже через секунду меняется в лице, становясь мягче и добрее.

— Алисонька, милая моя, ну, чего ты? — заглядывает мне в глаза и проводит рукой по щеке. — Волнуешься? На этот раз все получится, я тебе обещаю.

Говорит так убедительно, словно исход завтрашней процедуры полностью в его руках. Однако уверенности это мне не придает.

— Если бы все было так просто… — вздыхаю я.

Глеб приближается вплотную, игнорируя других клиентов клиники, что снуют вокруг, и вдруг… целует меня. Жадно, страстно и… искренне. Почти, как раньше.

Параллель с «безнадежным больным» никак не хочет меня отпускать.

Не спешу разжимать губы и отвечать на ласки мужа. Или не хочу.

Совсем замерзаю, когда он запускает руку в мои волосы, сжимает небрежно, отчего неприятно тянет в области затылка.

— Ммм, — мычу ему в рот и отстраняюсь. — Ай, аккуратнее.

— Прости, любимая, соскучился за эти полгода, — произносит с нарочитой нежностью и легко проводит носом по моему. — У нас все будет хорошо, — чуть ли не по слогам говорит он. — Веришь мне?

«Нет!» — вопит разум в истерике.

— Да, — отвечаю сипло.

Не понимаю, что происходит между нами сейчас. Глеб будто пытается склеить разбитую им же самим вазу. Причем осколки он от меня тщательно прячет. Если бы я не была настолько занята бесконечными протоколами, то наверняка догадалась бы, в чем дело.

Но сейчас… Я делаю глубокий вдох, заставляю себя улыбнуться — и осторожно обнимаю мужа. Не могу довериться ему, как раньше. Целиком, без остатка, душой и телом. Больше не могу. Разогнать бы всех «тараканов», что в последнее время поселились в моей голове и мешают быть нормальной женой, насколько это возможно в нашей ситуации.

— Я люблю тебя, моя Алисонька, — шепчет Глеб.

Вроде бы верю, но почему-то отодвигаюсь и выбираюсь из его рук. Осознаю, что должна ответить, однако "дежурная" фраза застревает в горле.

Когда-нибудь кризис в наших отношениях пройдет, и все наладится.

Пока убеждаю себя в этом, муж вдруг спохватывается, оглядывается на кабинет Андреева и срывается с места, оставляя меня в растрепанных чувствах.

— Я на минутку, забыл кое-что, — бросает на бегу.

Успевает втиснуться впереди пары, что была за нами в очереди, нахально залетает к врачу и плотно закрывает за собой дверь.

Пожимаю плечами недоуменно, сажусь на свободный стул. Как раз рядом с рюкзаком Глеба, впопыхах оставленном им в коридоре. Тепло усмехаюсь: растяпа. Зато меня упрекнуть не упускает удобного случая!

Сползаю на край стула и откидываюсь на спинку. В такой позе мне сидеть удобнее. Иначе ноет низ живота. В последние дни меня не покидает чувство тяжести и наполненности внутри. Что там Андреев говорил про «гиперстимуляцию»? Надо будет в интернете почитать, что за зверь такой и чем мне грозит.

Только занимаю оптимальную позицию, как слышу мелодию, доносящуюся из рюкзака Глеба. Ритмичную и тяжелую. Если сначала она играет тихо, то с каждой секундой звук нарастает, привлекая внимание других клиентов клиники.

Но я не спешу доставать мобильный. Потрезвонит — и перестанет. Просто сообщу Глебу об этом потом.

Вопреки моим ожиданиям, вслед за первым звонком тут же раздается второй.

Шумно выдыхаю и тянусь к боковому карману рюкзака. Расстегнув молнию, выуживаю оттуда мобильный. Собираюсь отключить его, но вместо этого нехотя смотрю на дисплей.