Мародер без диплома (СИ) - Фишер Саша - Страница 35

— Змечено, что людишки как-то очень ценят свои ногти, — сказал он. — И если сделать вот так...

Семен заорал. В ответ на его вопль лошади испуганно затоптались, одна издала нервное ржание. Кажется, моя. Но я пока не настолько разбирался в конских «диалектах», чтобы быть в этом абсолютно уверенным.

— Если что, я всего-то несильно ткнул тебе ножиком под ноготь большого пальца, — сказал Гиена, не поднимаясь. — Больнее всего будет, если я подцеплю пластинку и вырву его полностью, вот примерно...

— Нееееет! — Семен дернулся вперед так сильно, что у него хрустнули суставы. — Пожалуйста, не надо!

— Да что ты орешь, я же только рассказывал... — Гиена вытянул руку с ножом вперед, над плечом у Семена.

— Семен Михайлович, — я присел напротив него на корточки и заглянул в глаза. На лбу нашего пленника выступили бисеринки пота, да и вообще он выглядел как-то не очень. — Нам правда не хочется причинять вам вред. Скажите, как отсюда выбраться, и мы просто уйдем. И даже можем поклясться, что никому про ваше странное убежище не скажем.

— Но я не могу, понимаете?! — Семен всхлипнул. — Я уже сказал, что нашел вас. И что приведу на ковен...

— Кажется, ты его еще недостаточно убедил, Гиена, — я грустно вздохнул. Гиена снова склонился над связанными руками Семена.

— Нет! Нет! — Семен замотал головой. — Я скажу!

Я подавил вздох облегчения. Ну как-то не очень я себя чувствовал от такого типа допроса.

— Подземелье, — выплюнул Семен и скривил губы. — Мертвые звери туда не заходят. Твари — тоже. Там живут только крысы с собаку размером, так что если вас там сожрут, пеняйте на себя.

— И как нам его найти? — спросил я, поежившись. Честно говоря, подвалы, подземелья и всякие там канализации я никогда особенно не любил. Какая-то детская клаустрофобия.

— Ближайшая ротонда в пятидесяти метрах от реакторной, — голос Семена дрожал. Только уже не от страха, а как будто от злости. — Только лошадей вы там не проведете все равно.

— А это не твоя забота, — Гиена вышел из-за спины Семена и спрятал нож.

— Подземелья охраняются? — спросил я.

— Конечно же нет! — воскликнул Семен. — Зачем?! Если бы вы остались с нами, то очень скоро бы поняли, настолько не нужен вам весь остальной мир! Это там, за пределами контура, тюрьма. Где все грызут друг другу глотки за крохи, где ни к кому нельзя поворачиваться спиной, где на убийство смотрят как на обыденность...

— Семен Михайлович, не трудитесь нас убедить, — я устало махнул рукой. — Куда приведет нас подземелье?

— В Бердское, на мельницу, — тихо ответил Семен, отвернул лицо, но я заметил, что из уголка его глаза скатилась слезинка. Тьфу ты, блин. Какая-то это была уже невыносимо мутная ситуация, даже тошно.

— Ну что, дождемся утра и полезем в подземелье? — спросила Натаха.

— А смысл нам ждать утра? — я пожал плечами. — Это же подземелье, там что так темно, что эдак. Только вот лошади...

— Повод на переднюю луку намотаем и отпустим, — сказал Гиена. — Тут недалеко, дорогу до конюшни они знают. Если этому хмырю верить, то местное мертвое зверье на них не позарится.

Я подошел к Солнцу и погладил ее по рыжей морде. Она боднула меня в плечо и лукаво скосила глаз.

— Прости, милая, — прошептал я и потрепал ее по бархатному уху. — Похоже, придется тебе одной погулять... — потом повернулся ко всем. — Ладно, давайте уже двигать. А то вдруг кто-то из друзей нашего Семена решит в гости заглянуть, или еще что...

Глава 18. В баре "Три сверчка"

— Что это еще за твари? — прошипел Гиена, отцепляя от куртки очередного маленького пушистого зверя. Они налетели сразу кучей, когда Натаха и Бюрократ уже спустились по винтовой лестнице ротонды, а мы с Гиеной замешкались. И вот тогда-то и раздалось трескучее верещание, и мелкие рыжие твари на нас набросились. Я оторвал зверька, прицепившегося к моему рукаву и попытался рассмотреть.

— Это белки! — крикнул я. — Фу, вонища от них...

Я отшвырнул мертвую тварь подальше и загрохотал вниз по дырчатым ржавым ступеням. Пытаясь оттереть руку об джинсы. Буэ... Атака дохлых белок. Надо уже скорее выбираться отсюда. Сзади затопал Гиена, матерясь сквозь зубы.

Ржавая железная дверь с колесом-штурвалом. Настолько уже проржавела, что не закрывается. Я протиснулся в приоткрытую щель, остановился и вытянул руки вперед. Наверху была еще не совсем полная темень, скорее сумерки, а вот здесь в подземелье...

— Натаха? — сказал я вполголоса.

— Сюда! — ее голос звучал правее. Я повернул и медленно пошел туда. Под ногами хрустел какой-то мусор типа кирпичной крошки.

— Вот же дряньство... — тяжелая дверь натужно заскрипела. — Темно тут как в жопе! Эй, вас тут никто не сожрал еще?

— Те твари за нами не побежали? — спросил я, продолжая осторожно двигаться вперед.

— Какие еще твари? — спросила Натаха практически у меня над ухом. И тут же уперся в ее бок. — Сейчас... Если тут ничего не прогнило, то...

Что-то лязгнуло, потом раздался треск и низкое гудение. На несколько секунд вспыхнули желтоватые капли светильников, потом замигали. Потом свет стал ровнее.

— Ничего себе... — сказал я, оглядываясь. — Это кто же тут такое возвел?

— Представления не имею... — Натаха стояла, облокотившись на стену. Рядом с распахнутой металлической дверцей. Что-то вроде электрического щитка. С большим рубильником и несколькими переключателями.

Лестница привела нас в круглое помещение, из которого выходил длинный прямой коридор. Пунктирно освещенный тусклыми матовыми лампами. Вариантов движения пока что у нас был ровно один — вперед. Своим дальним концом этот коридор упирался в другой.

— Может зря мы лошадей отпустили? Здесь же верхом можно ехать... — сказала Натаха.

Мы потопали вперед. Коридор был квадратным в сечении, стены — из серого кирпича. Похоже, что строители у него были те же самые, которые построили «реакторную», в которой нас приютил Семен. Возможно, это все были части какой-то одной системы неведомого мне назначения.

Через метров пятьдесят широкий коридор раздвоился. Ну или, если быть точнее, от него «отпочковался, более тонкий отросток, а «наш» туннель начал плавно заворачивать влево.

Почему-то каждый раз, когда я представлял себе подземелья, мне казалось, что это должен быть настоящий лабиринт с множеством пересекающихся ходов и загадочных поворотов. Здесь все оказалось немного иначе — чтобы обойти основное подземелье, нам потребовалось около получаса. Это был длинных ход в форме длинной дуги. Ответвлений из него мы насчитали семь, ротонд нам встретилось еще четыре, последняя была тупиковой, как и первая. Никаких крыс или чего-то подобного пока не встречалось. Было даже сравнительно чисто. Во всяком случае, гораздо чище, чем в заброшках подобного толка в том мире, который я оставил. Там обязательно были бы какие-нибудь консервные банки, осколки бутылок, уродливые граффити на стенах и вонючие следы пребывания бомжей. Хотя если вспомнить, что именно находится на поверхности над этими подземельями...

— Эх, а я-то надеялся, что нам до самого Бердского такой вот широкий коридор пробили! — Гиена сплюнул и постучал по металлической лестнице наверх. Высовываться наружу и проверять, где именно выходит на поверхность эта ротонда мы н стали.

— Ничего не поделаешь, придется лезть в узкие коридоры, — сказал я. Какой-то из них приведет нас к нужному подземному ходу.

— Если Семен нам не наврал, — буркнула Натаха.

— Не проверим — не узнаем, — я пожал плечами и направился обратно.

Первый лаз был тупиковым. Вел в крохотную квадратную комнату с высоким потолком, состоящим из переплетения каких-то труб. Освещение там барахлило, единственная работавшая лампочка все время мигала, так что детально рассматривать мы ничего не стали. Понятно же — это не выход.

Следующий коридор упирался в узел кабелей, от которого множеством лучей расходились многочисленные кабель-каналы.