Ребекка - дю Морье Дафна - Страница 32

– С добрым утром, Роберт!

– С добрым утром, мадам!

– Скажите, видели ли вы мистера Винтера?

– Он позавтракал рано утром, еще до того, как спустились майор и миссис Леси, и сейчас же ушел. С тех пор он не возвращался.

– Не знаете ли вы, куда он пошел?

– Нет, мадам.

Я вернулась в холл. Джаспер бросился ко мне в полном восторге и принялся лизать мне руки, как после долгой разлуки. На самом деле он провел лишь один вечер в комнате Клариссы, и мы не виделись только со времени вчерашнего чая. Похоже, что прошедшие часы показались ему такими же длинными, как мне.

Я подняла телефонную трубку и назвала номер конторы. Не там ли Максим? Мне необходимо было поговорить с ним хотя бы две минуты, пусть даже это будет наш самый последний разговор.

К телефону подошел клерк:

– Мистера де Винтера здесь нет, миссис де Винтер. Но мистер Кроули здесь.

Я услышала голос Френка прежде, чем успела отказаться.

– Что-нибудь случилось?

Странно звучало такое начало разговора, без всякого предварительного приветствия.

– Это я, Френк, – сказала я, – где Максим?

– Не знаю, он не заходил в контору сегодня.

– Не заходил?

– Нет.

– Ну, неважно.

– Вы видели его утром за завтраком?

– Нет.

– Как он спал?

Я заколебалась: Френк был единственным человеком, которому я могла сказать правду.

– Он не пришел сегодня в спальню, Френк.

– О, – сказал он очень тихо, – я боялся, что произойдет что-нибудь в этом роде.

– Френк, – спросила я, – что он говорил вам вчера ночью, после того как проводили гостей? Что вы делали?

– Вместе с Жилем и миссис Леси мы съели несколько сандвичей. Но Максим, пробормотав какое-то извинение, оставил нас и ушел в библиотеку. Может быть, миссис Леси что-нибудь знает?

– Она уехала, Френк, оставив мне записку, в которой сказано, что она не видела Максима.

– О, мне это не нравится.

– Как вы думаете, куда он мог пойти?

– Не знаю, может быть, просто отправился на прогулку. – Это было сказано тоном, которым врачи отвечают родственникам больных, пристающим к ним с бесполезными расспросам.

– Френк, я непременно должна видеть его. Я должна с ним объясниться по поводу вчерашнего вечера.

Френк промолчал. Я представила себе его растерянное лицо и углубившиеся морщины на лбу.

– Максим думает, что я это сделала сознательно, – заговорила я, и вдруг слезы, которые я сумела сдержать вчера, обильно хлынули из моих глаз с опозданием на шестнадцать часов. – Он думает, что я придумала такую дьявольскую штуку нарочно.

– О, нет, – сказал Френк, – нет.

– Да, Френк, да! Вы не видели выражение его глаз вчера, а я простояла рядом с ним весь вечер. Он ни разу не взглянул на меня и не говорил со мной. Мы стаяли рядом весь вечер, не обменявшись ни единым словом.

– У вас просто не было возможности говорить друг с другом, так как вы все время были окружены толпой гостей.

– Я не порицаю его, Френк. Если он думает, что я нарочно все это придумала, он вправе никогда больше не говорить со мной и никогда больше меня не видеть.

– Вы неправы и не должны этого говорить, – сказал Френк, – позвольте мне зайти к вам. По телефону я не смею вам объяснить.

– Нет, – ответила я. – Не хочу. Быть может, все это к лучшему, и я, наконец, сумею объяснить себе то, чего так долго не понимала.

– Что вы имеете в виду? – спросил Френк резким голосом.

– Я имею в виду его и Ребекку.

– Ну и что вы хотите этим сказать? – сухо бросил он.

– Он не любит меня, он любит Ребекку. Он не забыл ее, она царит в его душе, и он никогда, ни на мгновение не забывает ее. А меня он никогда не любил.

Френк издал приглушенный возглас.

– Теперь вы знаете, о чем я думаю и что я чувствую.

– Послушайте, миссис де Винтер, мне необходимо повидать вас, это жизненно необходимо, понимаете?

Я повесила трубку и отошла от телефона. Френк не сможет помочь мне. Я шагала из угла в угол по комнате, покусывая свой носовой платок и им же вытирая слезы. Если я снова позвоню в контору, клерк ответит мне: «Мистер Кроули сию минуту вышел, миссис де Винтер».

Мысленно я видела, как Френк садится в свою старенькую истрепанную машину и бросается искать Максима.

Выглянула в окно: с моря поднимался туман, такой густой, что мне не был виден даже наш лес за лугом. Спустилась в сад и там столкнулась с дворника, который собирал в большую корзину бумажки, апельсиновые корки и прочий мусор, оставшийся после вчерашнего бала.

– С добрым утром! Боюсь, что вчерашний бал доставил вам много лишней работы?

– Все в порядке, мадам. По-видимому, гости отлично повеселились. А ведь это – главное… Туман становится очень густым.

– Счастье, что это не случилось вчера и не испортило весь праздник.

Становилось темно и душно. Джаспер стоял у моих ног, опустив хвост и высунув язык. Его попонка насквозь промокла.

Случайно подняв глаза, я заметила, что окно в спальне западного крыла открыто, ставня отодвинута и в проеме чья-то фигура. Сначала мне показалось, что это Максим. Но когда фигура шевельнулась, я увидела, что это миссис Денверс. Та, которая стояла вчера вечером в дверях западного крыла с дьявольской улыбкой на бледном скуластом лице и злорадствовала. И вдруг я спохватилась. Она-то ведь была живой женщиной, такой же, как я, и с ней можно было бороться. Только с Ребеккой я ничего не могла поделать, ее тень была несокрушима.

Я решительно направилась к дому, вошла в холл, поднялась по лестницей, открыла дверь в западное крыло и прошла в спальню Ребекки. Миссис Денверс была все еще там. Я окликнула ее, и она обернулась. Но вместо дьявольской усмешки я увидела бледное, распухшее от слез лицо старой и усталой женщины.

– В чем дело? Я положила вам меню, как обычно. Вы хотите что-нибудь изменить?

– Я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать с вами меню, миссис Денверс, – сказала я. – Вы, очевидно, добились того, чего хотели, не так ли? Вы ведь хотели, чтобы все случилось именно так. Ну, что же, вы должны быть довольны теперь. Вы удовлетворены?

Она отвернулась от меня и сказала:

– Зачем вы вообще явились сюда? Почему не остались там, где жили прежде?

– Вы видимо, забываете, что я люблю мистера де Винтера.

– Если бы вы его любили, вы никогда не вышли бы за него замуж.

Что ей ответить? Разговор был до крайности нелепым.

– Я думала, что ненавижу вас, – сказала она. – Но оказывается, вы мне совершенно безразличны.

– За что вам ненавидеть меня? Разве я причинила вам какое-нибудь зло?

– Вы пытались занять место миссис де Винтер.

– Но я ведь ничего не изменила здесь в доме. Я все предоставила вам и была бы вам другом, если бы вы отнеслись ко мне иначе. Я увидела ненависть в ваших глазах, лишь только впервые пожав вам руку. Повторные браки – вещь довольно обычная, почему же мы не имеем права на счастье? А вы говорите о моем браке так, будто я совершила святотатство и оскорбила покойную миссис де Винтер.

– Мистер де Винтер вовсе не счастлив, – сказал она. – Я ясно вижу по его глазам, что он испытывает муки ада. И это с той минуты, когда погибла моя леди.

– Это неправда! – сказала я. – Он был счастлив со мной, когда мы жили во Франции. Он выглядел гораздо моложе, всегда был весел, охотно смеялся.

– Он ведь мужчина, не так ли? Какой же мужчина откажется от медового месяца, – она презрительно засмеялась и пожала плечами.

– Как вы смеете разговаривать со мной таким тоном? Как вы смеете!? – я не боялась ее, нисколько не боялась. – Вы уговорили меня сшить это белое платье и надеть его вчера. Если бы не вы, мне никогда не пришла бы в голову такая мысль. Вы хотели расстроить мистера де Винтера. Неужели вы считаете, что он еще недостаточно настрадался? Или вы надеетесь, что его горе и страдание вернут к жизни миссис де Винтер?

Она злобно взглянула на меня.

– Что мне за дело до его страданий, он никогда не интересовался моими! Как вы думаете, каково мне, когда я гляжу на вас и вижу на ее месте: за обедом, в будуаре, за ее письменным столом и пишущей ее ручкой! Как вы думаете, каково мне слышать, как Фритс и Роберт и вся остальная прислуга повторяет: «Миссис де Винтер ушла на прогулку», – «Миссис де Винтер велела подать машину к трем часам» и так далее. И это в то время, как моя леди – настоящая де Винтер! – лежит всеми забытая в холодной и сырой земле!