Ребекка - дю Морье Дафна - Страница 15

Приглашение на прогулку вызвало у Джаспера приступ истерического лая.

– Замолчи, дурак! Где же, наконец, Роберт?

В холл вбежал Роберт и принес мне длинный предлинный дождевик. Времени посылать за чем-либо другим не было, и я храбро зашагала в нем по лесу рядом с Максимом. Впереди несся Джаспер.

– Я редко вижусь с родственниками, – сказал Максим, – но этих встреч мне надолго хватает. Беатриса прекрасный человек, но она действует мне на нервы.

Я не поняла, в чем он обвиняет сестру, но предпочла промолчать. Может быть, он до сих пор не может простить ей разговор о его здоровье перед ленчем?

– Ну, а ты какого о ней мнения?

– Мне она понравилась… Со мной она очень приветлива.

– О чем вы беседовали в саду после ленча?

– Право, не помню. В основном, говорила я: рассказывала ей о миссис ван Хоппер и о том, как мы с тобой познакомились. Она сказала. что я совсем не похожа на то, что она ожидала.

– Чего, собственно, она могла ожидать?

– Насколько я поняла, легкомысленную разряженную куколку.

– Беатриса иногда бывает ужасно глупой, – проворчал он, – немного помолчав.

Мы поднялись на холм, возвышавшийся над лужайкой, и вошли в лес, густой и темный. Под ногами хрустели сучья и шуршала прошлогодняя листва. Джаспер уже утомился и медленно шагал рядом с нами, принюхиваясь к земле.

– Нравятся тебе мои волосы? – спросила я.

Он удивленно взглянул на меня.

– Смешной вопрос… Конечно, нравятся. Чего ради ты спрашиваешь об этом?

Мы вышли на открытое место. Тропинка раздвоилась. Джаспер без колебаний повернул направо.

– Джаспер? – окликнул его Максим. – Не туда.

Пес вилял хвостом, но не шел за нами.

– Почему он хочет идти в ту сторону? – спросила я.

– Вероятно, привычка. Тропинка ведет к бухте, где мы прежде держали лодку. – И он повернул налево.

Пес последовал за нами.

– Эта тропинка приведет нас в долину. Я тебе о ней рассказывал. Там полно азалий. Не обращай внимания на дождь, он усилит аромат цветов.

Он снова стал спокойным, веселым Максимом, какого я знала и любила. Он рассказывал о мистере Кроули, какой это хороший и преданный человек и как он любит Мандерли. «Вот сейчас хорошо, совсем, как в Италии?» – подумала я, крепко прижимая к себе его руку.

Меня продолжали волновать его отношения с сестрой. Почему он так выходил из себя в ее присутствии и как понимать ее слова, что рассерженный Максим становится опасным? Я знала совсем другого Максима: пусть с изменчивыми настроениями, иногда рассерженного, но всегда сговорчивого. Не злого и не вспыльчивого. Может быть, она преувеличивала?

– Мы пришли. Взгляни.

Мы стояли на вершине холма. Тропинка вела в долину, по которой протекал веселый ручеек, на его берегах росли азалии и рододендроны, но не пурпурные, как на въездной аллее, а белые, розовые и золотистые; не самодовольные великаны, а скромные, благоухающие. Здесь было очень тихо, слышны были лишь журчанье ручейка и шум дождя.

– Мы называли это место «Счастливой долиной», – произнес Максим низким приглушенным голосом.

И вдруг мы услышали птичьи голоса: сперва один, потом другой и вот зазвучал целый хор.

Так вот оно какое, это таинственное Мандерли!

Я забыла мрачную въездную аллею, пустынный дом и эхо, недружелюбно отзывавшееся на мои шаги, таинственные запахи теперь уже нежилого западного крыла, его зачехленную мебель и пугавшее меня прошлое.

Мы спустились по тропинке, вошли под цветочную арку и, тесно прижавшись друг к другу, прошли под ее сводами. И когда мы наконец смогли выпрямиться, я стряхнула с себя капли дождя и увидела, что мы в маленькой бухте, а под нами с шумом разбиваются о берег морские волны.

– Ну, как тебе понравилось внезапное появление моря? – спросил Максим. – Для всех это бывает неожиданным. – Он поднял с земли камень, швырнул его в море и приказал Джасперу принести.

Тот радостно помчался, и уши его развевались от ветра. Прилив, видимо, закончился, но кое-где крупные каменные глыбы не были покрыты водой.

Мы спустились к самому берегу и принялись бросать в море плоские камешки. Джаспер не возвращался, хотя мы ему и свистели. Я с опаской посмотрела на скалы, торчащие среди волн.

– Упасть в море он не мог, – сказал Максим, – мы бы увидели его. Джаспер! Дурак! Куда же ты делся?

– Может быть, он вернулся в Счастливую долину?

– Джаспер! Джаспер? – продолжал звать Максим.

И вдруг мы услышали короткий и отрывистый лай справа от нас.

– Слышишь? – спросил меня Максим.

Я начала карабкаться на скалу по направлению к морю, где слышался собачий лай.

– Вернись, – предложил Максим, – мы пойдем другой дорогой. Этот глупый пес сам о себе позаботится.

«А может быть, он упал и расшибся?» – подумала я.

– Позволь мне слазить за ним. Это же не опасно? Он там не может утонуть?

– Оставь его в покое. Он отлично знает дорогу домой. Я сделала вид, что не слышу, и продолжала карабкаться на скалу. «Бессердечно так бросить собаку на произвол судьбы», – возражала я про себя Максиму.

Наконец я влезла на скалу и глянула вниз. Там была другая бухта, более широкая. В море вдавался небольшой каменный волнорез, и был устроен причал. Но лодки не было. На берегу стояло низкое и длинное здание, не то коттедж, не то лодочная станция. На песке сидел какой-то рыбак, а Джаспер носился вдруг него, отчаянно лаял и хватал его за ноги.

– Джаспер? – крикнула я. – Иди сюда!

Но он только махнул хвостом. Мужчина обернулся. У него были крохотные бессмысленные глазки идиота и мягкий красный рот.

– Здравствуйте, – сказал он. – Грязно сегодня.

– Здравствуйте. Погода действительно неважная.

– Вы пришли ловить креветок? – он рассматривал меня с интересом. – А их здесь совсем нет.

– Иди сюда, Джаспер! Уже поздно.

Но на пса нашел дух противоречия. Возможно, на него так подействовал свежий морской ветер. Он и не собирался следовать за мной.

– Нет ли у вас веревки? – спросила я.

– Э?

– Нет ли веревки? – повторила я.

– Креветок совсем нет, хоть я и сижу с самого утра.

– Мне нужна веревка, чтобы привязать собаку.

– Этого пса я знаю. Он пришел из господского дома.

– Собака принадлежит мистеру де Винтеру, я хочу отвести ее домой.

– Она не ваша.

– Она принадлежит мистеру де Винтеру.

Я пошла в дом, надеясь найти какую-нибудь веревку. Дверь оказалась незапертой. Я ожидала увидеть там канаты, якоря, весла, а увидела хорошо обставленную жилую комнату. Большой диван, стол, несколько стульев, полка с посудой, книжная полка. Но все покрыто толстым слоем пыли, запущено. В углах паутина, на стенах плесень. Обивка на диване и стульях порвана. В другом конце комнаты дверь. За ней я и нашла то, что ожидала: паруса, весла, якоря.

На полке лежал большой моток веревки и рядом – нож. Я отрезала нужный мне кусок и вышла из дома. Рыбак молча наблюдал за мной, а Джаспер сидел рядом с ним.

– Иди ко мне, Джаспер! Иди, мой хороший песик!

На этот раз он позволил мне привязать веревку к ошейнику.

– Я нашла веревку в коттедже, – сказала я рыбаку. – До свидания.

– Я видел, что вы входили в дом.

– Все в порядке. Мистер де Винтер не будет возражать.

– А она больше не приходит сюда.

– Да, да, не приходит.

– Она уплыла в море и больше не вернется.

– Не вернется.

– Я ведь никому не рассказывал об этом.

– Да, да, конечно. Не беспокойтесь об этом. Я направилась обратно. Максим стоял на скале, засунув руки в карманы.

– Прости меня, что я заставила тебя ждать, – сказала я. – Но Джаспер никак не желал идти домой. Мне пришлось поискать веревку.

Он круто повернулся на каблуках и пошел к лесу.

– А нам не надо спускаться по скале в ту бухту? – спросила я.

– В этом нет смысла, раз уж мы пришли сюда.

– Джаспер все кидался на того человека. Кто это?

– Бен. Безвредный бедный идиот. Его отец был сторожем в этом доме. Теперь сторожа живут неподалеку от фермы. Где ты взяла эту веревку?