Птицы - дю Морье Дафна - Страница 3

– Это они со страху, – сказал Нат. – В комнате было темно, они не понимали, что к чему.

– Хорошо бы они больше не прилетали, – сказала Джил. – А то давай накрошим им хлеба на подоконник, может, они склюют его и улетят.

Она кончила завтракать и пошла за пальто и школьной сумкой. Нат молчал, но жена поглядела на него со значением. Они поняли друг друга без слов.

– Пойду провожу ее до автобуса, – сказал он, – Сегодня на ферму мне не надо.

И пока Джил мыла руки, он сказал жене:

– Держи все окна закрытыми и двери тоже, на всякий случай. Я загляну на ферму. Узнаю, не слыхали ли они там чего ночью.

Он пошел вместе с дочерью к проезжей дороге. Девочка, очевидно, успела забыть о ночном происшествии и бежала вприпрыжку впереди, наперегонки с сухими листьями; личико ее под островерхим капюшоном раскраснелось от холода.

– Пап, а снег скоро пойдет? – спросила она, – Уже ведь холодно!

Он взглянул на бесцветное небо, чувствуя спиной пронизывающий ветер.

– Нет, снега пока не предвидится. Это бесснежная зима, черная.

Пока они шли, он все время искал глазами птиц в живых изгородях, оглядывал поля, высматривал их в лесочке над фермой, где обычно собирались грачи и галки. Птиц нигде не было.

Жившие поблизости дети уже толпились на автобусной остановке, все закутанные, в капюшонах, как Джил, с бледными, закоченевшими лицами.

Джил побежала к ним, выкрикивая на бегу:

– Мой папа говорит – снега не будет! Будет черная зима!

О птицах она не сказала ни слова и сразу же затеяла игру с другой девочкой – обе принялись бороться и толкать друг дружку. Наконец показался автобус, он поднимался в гору, покачиваясь с боку на бок. Нат подождал, пока дочка села, потом повернул обратно и пошел по дороге к ферме. У него был свободный день, но ему хотелось удостовериться, что там все в порядке. Джим, работник, смотревший за коровами, громыхал чем-то во дворе.

– Хозяин дома? – спросил Нат.

– На рынок уехал. Сегодня вторник. Грохоча сапогами, Джим ушел за сарай. У него не было времени стоять да разговоры разговаривать. Умничает он больно, этот Нат. ВсЈ книжки, говорят, читает.

Нат и в самом деле забыл, что сегодня вторник. Да, ночные события порядком выбили его из колеи. Он подошел к заднему крыльцу и сразу же услышал, как миссис Триг что-то напевает на кухне под аккомпанемент радио.

– Вы дома, хозяюшка? – спросил он. Миссис Триг появилась в дверях —

крупная, добродушная, с неизменной

улыбкой.

– Добрый день, мистер Хокен. Может, вы мне объясните, откуда этот холод? Из России, что ли? Никогда бы не подумала, что холода могут ударить так внезапно. И дальше будет холодать, по радио сказали. Что-то там делается за Полярным кругом.

– Мы еще сегодня не включали радио, – сказал Нат. – Ночь была беспокойная.

– Что-нибудь с ребятишками?

– Нет, нет. – Он не знал, как ей объяснить. Сейчас, при свете дня, рассказ о ночном сражении с птицами, конечно, должен звучать дико.

Он попытался рассказать, как было дело, но по глазам миссис Триг понял, что она считает его историю плодом дурного сна.

– Вы уверены, что птицы были настоящие, всамделишные? – спросила она, улыбаясь. – С перьями, со всем, что положено? А не такие, какие могут привидеться кой-кому в субботний вечер, когда питейные заведения уже закрыты?

– Миссис Триг, – сказал Нат, – у меня в детской на полу полсотни мертвых птиц. Самых разных – малиновки, крапивники, кого там только нет. Они и на меня напали, и Джонни чуть глаза не выклевали.

Миссис Триг посмотрела на него с сомнением.

– Ну что ж, всякое бывает, – сказала она, – при такой-то погоде. А если уж они залетели в дом, то, наверно, совсем сбились с толку. Может, это птицы откуда-нибудь издалека, из-за этого самого Полярного круга?

– Нет, птицы местные, самые обычные.

– Странное дело, – сказала миссис Триг, – просто не знаю, что и думать. Вам надо все это описать и послать в «Гарди-ан». Они уж найдут, что ответить. Ну, мне пора, дела ждут.

Она кивнула ему, улыбнулась и ушла обратно в кухню.

Нат, не удовлетворенный разговором, пошагал прочь. Если бы не мертвые птицы на полу – их еще надо собрать и закопать где-нибудь, – он и сам бы принял всю историю за выдумку.

У калитки стоял Джим.

– С птицами неприятностей не было? – спросил Нат.

– С птицами? С какими птицами?

– На нас прошлой ночью птицы напали. Целая стая. Залетели в спальню к детям. Странные птицы, прямо кровожадные какие-то.

– Вот как? – До Джима все доходило невероятно медленно. – Никогда не слыхал,. чтоб птицы были кровожадные, – наконец выговорил он. – Ручные – это да, это бывает. Прямо на окна прилетают за крошками.

– Те птицы были далеко не ручные.

– Вот как? Может, они замерзли? Или голодные были? Вы им крошек насыпьте.

Джима вся эта история интересовала ничуть не больше, чем миссис Триг. Как воздушные налеты во время войны, подумал Нат. Здесь, в этой части Англии, никто и не подозревал, сколько пришлось перевидать и испытать жителям того же Плимута. Чтобы что-то тебя затронуло по-настоящему, нужно самому это пережить.

Он направился к дому – прошел вдоль аллеи, перебрался через перелаз. На кухне он застал жену и Джонни.

– Ну что, видел кого-нибудь? – спросила жена.

– Говорил с миссис Триг и с Джимом. Мне кажется, они мне не поверили. Но у них все в порядке.

– Ты бы унес этих птиц, – сказала жена. – Я хотела постели застелить, но я туда войти не могу. Страшно.

– Теперь-то бояться нечего. Они мертвые.

Нат поднялся наверх с мешком и покидал в него, один за другим, все птичьи трупики. Их было ровно пятьдесят. Самые обычные пташки, сплошная мелочь, даже ни одного дрозда. Только страх мог вызвать такую агрессивность. Синички, крапивники – неужели их крохотные клювы вонзались ночью с такой яростью в его лицо и руки? Трудно поверить. Он отнес мешок в сад, и тут встала новая проблема – земля так затвердела от мороза, что копать ее было невозможно. Землю намертво сковало стужей, но снега при этом не было; да и вообще за последние часы не произошло ничего особенного – разве что задул восточный ветер. Все это было странно, неестественно. Предсказатели погоды, должно быть, правы – похолодание каким-то образом связано с Полярным кругом.