Жизнь за жильё - Тагиров Роман - Страница 15

Узник прошёл на кухню и поставил на плитку кастрюльку с водой. Открыл банку тушёнки. Перед побегом надо плотно поесть, впереди дорога дальняя. Иван взял в руки зелёную бутылку бельгийского спирта «Рояль» с золотистой этикеткой. Перед глазами тут же всплыло лицо Иннокентия. Как бы он сейчас обрадовался этой желанной этикетке. Эхх, Кеша, Кеша…

Затем вытащил сумку из-под кровати и уложил спирт и оставшиеся две банки тушёнки с хлебом. Пустую бутылку из-под спирта сполоснул под краном, наполнил водой из чайника и тоже засунул в сумку. Пригодится в дороге. Вода закипела, сварил макароны и принялся за еду. Аппетит и так был нормальный. Затем выпил пару кружек крепкого чая, посмотрел на будильник — ещё сорок минут. Туман на улице начал рассеиваться. Нормально…

За десять минут до назначенного времени Иван перетащил постель Иннокентия вместе с матрасом на кухню, включил электроплитку, приготовил пачку старых газет и приоткрыл оконную раму до металлической решётки. На кухню ворвался воздух свободы с запахом пробуждающейся природы. Влад оказался пунктуальным человеком, и ровно в двенадцать узник услышал хлопки раздавливаемых жестяных банок. Он выглянул в проём и заметил, что его товарищ одет в кожаный плащ, но без своей обычной шляпы. На голове красовалась яркая лыжная шапочка. Всё в порядке. Приступаем…

Иван Рудольфович Шильд вздохнул полной грудью свежего воздуха и резко выдохнул. Затем со скрипом выдвинул стол на середину кухни до длины шнура включенной плитки, начал рвать газету и укладывать листы прямо на раскалённую конфорку. Бумага вспыхнула, вслед пошли простыни, брюки и пиджак Иннокентия. Иван ещё раз, мысленно попросил прощенья у друга: «Пойми, Кеша, всё для дела…». Беглец приткнул к разгоревшемуся костру на столе свой матрас и одеяло бывшего соседа. Всё для дела!

Пламя быстро охватило тряпьё, и густой белый дым потянулся в проём приоткрытого окна. Иван удовлетворенно осмотрел устроенный им поджог, захватил с подоконника будильник в дорогу, быстро удалился в комнату и плотно закрыл за собой дверь. Подошёл к окну и успел заметить, как Влад, картинно вскинув руки над головой, прокричал на весь двор: «Пожар!» и побежал в соседний дом, где жила пенсионерка, бывшая классная руководительница учеников Лапина и Зубова. У неё точно был телефон в квартире.

* * *

Пожарная служба города Бокситогорска оказалась на высоте, и буквально через десять минут во двор, оглушая тишину сиреной, въехала красная машина. Благо, городская часть располагалась на соседней улице. Пожарные высыпались из автомобиля и строго по расчету — двое начали раскидывать свои рукава, двое попытались баграми стянуть решетку окна кухни, начальник караула забежал в парадную и с криком: «Люди есть?» начал долбить своим топором по металлической двери. Начкар, не услышав ответа, быстро выбежал обратно к окну комнаты, где и заметил размахивающего руками погорельца. Капитан пожарной службы оказался опытным огнеборцем, приказал водителю подать задом служебного ЗИЛа прямо к окну горящей квартиры и зацепить решётку комнаты тросом.

Металлическая решётка с треском вылетела из оконного проёма. Вслед со звоном посыпались стёкла. Иван, уже кашляя от проникшего в комнату дыма, схватил стул и со всего маха шарахнул им по остаткам окна. Беглец прижал сумку обоими руками к груди и десантировался с первого этажа прямо в руки пожарных. Офицер быстро спросил: «Цел? Люди ещё есть в квартире?» Иван, кашляя и протирая глаза, кивнул и махнул в сторону своей уже бывшей тюрьмы. Всё внимание спецов тут же переключилось на горящую квартиру. Резко была выдернута решетка с кухни. Двое пожарных раздвинули свою лестницу и начали забираться в комнату, а двое подключили рукав к гидранту и направили струю воды в окно кухни. Во дворе начал собираться народ. Не каждый день забытый богом город баловал жителей таким ярким зрелищем.

Беглец откашлялся, отдышался, вытер слёзы, спокойно прошёл через толпу зевак и не оглядываясь скрылся за углом своего дома-тюрьмы. С торца здания был вход в подвал, заваленный досками и мусором. Иван остановился, осмотрелся вокруг, вытащил из сумки оставшуюся заветную бутылку бельгийского спирта и без всякого сожаления засунул вглубь досок. Спасибо тебе, Влад…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Затем накинул жёлтую ветровку и быстрым шагом пошёл в сторону автобусной станции. Ивану очень хотелось в этот момент рвануть прочь от проклятого места, как в своих снах убегал от настигающей толпы. Адреналин гулял в крови, сердце забилось сильней, пошёл пот. И всё же избыток гормона в данный момент оказался гораздо полезней, чем алкоголь в организме. Старший сержант в запасе ощутил прилив сил и всё же контролировал себя, хорошо понимая, что бегущий человек в жёлтой куртке, да ещё с ярко-красной сумкой в руке тут же привлечет нездоровое внимание местных жителей и устроит аборигенам ещё одно представление.

Иван не стал заходить на автостанцию и по рекомендации Влада тут же подошёл к местным таксистам-частникам, у которых проезд до Тихвина стоил чуть дороже автобусного билета, но время проезда сокращалось почти в два раза. В первой машине уже сидел один пассажир. Водитель стоял рядом. По наводке товарища беглец уверенно подошёл к нему.

— Один до Тихвина, командир.

Таксист с подозрением взглянул на высокого мужика в жёлтой женской ветровке и спортивной сумкой за плечом. Потенциальный пассажир вынул вторую руку из кармана, демонстрируя деньги. Водитель улыбнулся, кивнул и открыл заднюю дверь. Ещё двое пассажиров, молодая пара, подошли вслед и заняли свои места. Автомобиль ВАЗ-2101 лихо развернулся и полетел в западном направлении. Иван Рудольфович даже не оглянулся…

Конечная остановка этого своеобразного маршрутного такси была рядом с автобусной станцией города Тихвина. Доехали буквально за полчаса. Иван со слов Влада знал, что сейчас автобусы курсируют в основном в западном направлении — до Санкт-Петербурга и обратно. На восточном направлении число рейсов сократилось почти вдвое. Электричек и поездов во всех направлениях стало гораздо меньше. Беглец не стал пытать удачу на железнодорожном вокзале, к тому же первым делом искать его начнут или на вокзале, или в электричках, идущих на Питер.

Ивану повезло. Через сорок минут от станции отходил автобус на Вологду через Череповец. Пассажиров днём было немного, и беглец спокойно купил билет в середине салона. Затем зашёл в общественный туалет, где в кабинке оставил женскую куртку висящей на гвоздике, а сам вышел в сером пиджаке и в кепке, заботливо подаренной товарищем. Перед посадкой, за пять минут до отправления Иван оглянулся, посмотрел в сторону Бокситогорска, поправил ремень сумки на плече, сжал правую руку в кулак, согнул и характерным жестом хлопнул левой ладонью по бицепсу: «Получите, суки!»

После выезда из Тихвина путь лежал по разбитой трассе среди лесов и болот. Болотистая Ленинградская область на северо-востоке переходила в лесную Вологодскую. Иван вдруг осознал, что впервые в жизни, сколько себя помнит, пребывает в состоянии душевного покоя. Он ничего не боялся. Какая-то сила вела его… Куда — мужчина пока не понимал, но страшно ему не было. Беглец окончательно успокоился и, не смотря на разбитый асфальт дальней дороги, решил немного вздремнуть, прислонившись к спинке кресла.

Иван только пристроил голову на сиденье и даже не успел понять, как во сне или наяву из окна увидел волка с молочно-белой шкурой, бегущего в сумерках по вырубленной кромке леса. Волк-альбинос несколько мгновений не отставал от автобуса, затем резко свернул и исчез в тёмной чаще леса. Иван очнулся, поднял голову и обвёл взглядом салон: «Никто больше зверя не заметил?» Редкие пассажиры спали на откинутых креслах. Впереди ждал долгий путь. «Чертовщина какая-то привиделась…» Пассажир снова откинулся на сиденье, закрыл глаза и погрузился в глубокий сон.

Через четыре часа пути уже полностью свободный гражданин нашей необъятной Родины подходил к дому своей тётушки в славном городе металлургов и химиков…