Улыбка Цезаря (СИ) - Босин Владимир Георгиевич "VladimirB" - Страница 31

– Степаныч, а что на ужин Валя готовит, а то есть охота.

– Да, вроде жаркое с овощами.

Вот это картинка. На лавке, по росту сидят три моих бойца. А Валя, бойко работая ножницами, делает из них людей. Грек, просто красавчик. Аккуратная борода и менее кудлатая голова сделала из него весьма импозантного мужчину. Итальянец – просто симпатяга, правильные черты лица портит шрам над бровью. Эфиопа Валя чуть подкорнала, бородой он не богат.

И сидят, такие, глазами зыркают, ждут какие пытки дальше их ожидает. Блин, и объяснить их положение не могу. Надеюсь, они быстро схватят русский.

По-крайней мере, грек старается.

Каждому Валя выдала исподнее. Скинув заботы о парнях на меня, наша хозяйка пошла в дом. У нас сегодня полупансион, без обеда, сразу ужин.

Вдвоём с малой, они сноровисто накрыли стол. Пока женщины суетились, я подсел к бойцам. Начал знакомство с себя.

Ткнув рукой в грудь, произнёс дважды – Вик, Вик.

Перевёл на напарника, – Степаныч.

Показал в сторону дома, – Валяю

Так, теперь они. Первым представился грек. Его зовут Никандр, православный грек. Ясно.

У итальянца какое-то немецкое имя Уго, а эфиоп Абуна.

Повторив несколько раз имена, я позвал всех за стол.

Сел во главе, это мы обсудили вчера. Мне нужно позиционировать себя за главу рода, иначе не поймут и попробуют перехватить власть.

Елки, прямо как в старину. Я первый открыл казанок и оттуда так вкусно пахнуло жаркое. Положив себе, предложил не стесняться. На столе было блюдо с овощами, каравай хлеба, наломанный на куски. Народ на вилки смотрел с осторожностью, пользовались ложками, помогая пальцами. Когда закончили есть, женщины убрали со стола и принесли самовар, который я притащил в последний раз. Не электрический, конечно.

На следующее утро, после завтрака, мы продолжили работы.

Я с Абуной занимался раствором. Сегодня надо залить сваи и фундамент под печь. Поэтому напарник таскал воду из реки, а я месил раствор. Установив в ямки просмоленные брёвна лиственницы, я зафиксировал их брусками и начал заливать бетон. До обеда залили и пятачок фундамента. Потом я, как единственный пока добытчик, взял ружьё, свистнув Норда и Цезаря пошёл на промысел. Сегодня набил полный мешок птицы. Так как скоро мне переходить на ту сторону, надо сделать задел. Валя со Степанычем тоже, конечно, не пропадут, но зачем их отвлекать от стройки.

Когда мы общими усилиями поставили пол для дома по стандартной схеме, обвязка из шпал, брус, утеплитель, я начал собираться. Валя вручила мне целый список.

Когда я вернулся в наш со Степанычем дом, соседка предупредила, что опять заходил участковый. Заподозрил что-то или просто делать нечего?

К вечеру был уже в городе. Ополоснулся, поужинал купленной на улице шаурмой и достал ноутбук. Новости не радовали, тема коронавируса превалировала. Похоже даже на панику, то-то на улице ни души. Пообщался с Михаилом и лёг пораньше спать.

С утра поехал к знакомому кузнецу, который считает, что я из этих – из толкиенистов. Рассказав ему байку про странную бабку из дальней деревни, заказал ухват для русской печи, колосники и всякое железо для неё, которое не купишь. Чугунки есть у Степаныча свои.

Потом в хозяйственном прикупил ещё инструмент, народу то прибавилось. В магазине рабочей одежды взял несколько комплектов костюмов для сварных, и просто пачку робы разного размера. Солдатские трусы, майки и рулоны простой ткани и бязи нашёл в магазине в промзоне. Из обуви нашёл крепкие ботинки. Взял с запасом разных, вдруг с размером не угадал.

Я так переживал за своих, что не стал ночевать в Кирове, сразу поехал назад. Шмотьё скинул у нового портала, а сам поехал домой. Когда уже собирался ложиться спать, постучал участковый. Зашёл, попил со мной чаю и умотал. Неужели Валю до сих пор ищут. Сколько время уже прошло. По их, ментовским канонам, резво ищут первое время, потом режим поиска ослабевает.

С утра, закинув тяжёлый рюкзак, это Степаныч попросил взять из кладовки всякие припасы. Двухлитровая банка с барсучьим, нутряным жиром для Никандра, банка гуталина для обуви и всякое такое. К 11.00 я подошёл к порталу, пять минут на переброску внутрь и вот я дома. Тяжёлый рюкзак оставил на месте и налегке за 40 минут дошёл до места. Издалека услышал стук топора, ребята уже стены жилой части подняли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Поприветствовал всех, и забрав своих бойцов пошел назад за шмотьём.

Пока мы с Абуной перекрывали крышу, Степаныч с помощниками начал укладку печи. Она получится больше нашей, опирается на фундамент. Через неделю я практически закончил с крышей, Степаныч только эпизодически помогал. А вот он сам ещё возится с печью. Сейчас она уже красовалась длинной трубой и мастер обмазывал её глиной.

Через неделю дом в основном был готов. В сени попадаешь сразу с улицы, они на уровне земли, а вот жилая часть дома на сваях и подниматься в неё по ступенькам. Снизу зашили её досками для будущей скотины или как склад. С чердаком получилось интересно. Мне так понравился наш в первом доме, что я загорелся идеей увеличить его. Второй дом стоял в 5 метрах от первого. Разобрав торец чердака, мы прокинули толстый брус между домами. Сделали обрешётку и закрыли досками потоньше. Получилось, что оба дома связанны на уровне второго, чердачного этажа. Вот, сейчас я с Уго и Абуной, заканчиваем крышу всей конструкции. Получился большой и крепкий чердак, а снизу, между домами крытое пространство, куда пока мы перетащили большой стол с лавками.

Новоселье отметили в середине июня. Печь пока не рабочая, Степаныч её прогревал, а вот бойцы уже устроились внутри. Топка и поддувало печи в сенях и там получилась кухня. А большая часть печки внутри. Широкое спальное место сверху. Ради своих будущих бойцов выделил медвежью шкуру, постелить снизу. Два окна в срубе делали помещение светлым. Мужикам нравится, это заметно. По окончанию стройки нужно нам заниматься своими, мужскими обязанностями. Поэтому я постарался вооружить как-то ребят. Абуна приватизировал сразу мою рогатину и хотя она ему великовата, он профессионально ею владел. Крутил, колол, бил рукоятью. У меня так не получается. Уго приметил в сенях тот лук, из которого Норда ранили и с моего разрешения забрал. Правда на стрелы кривился. Потом сам переделывал их. А Никандр выстрогал себе шест и вооружился длинным тесаком. Поясные ножи я выдал всем. Так что чем защищаться есть. Пока ребята щеголяли своими плотными робами защитного цвета. Два дня мы лазили по окрестностям. Один раз даже заночевали в лесу. Посидев у костра, почувствовал, как исчезло у них недоверие ко мне. Потом решили пройтись по реке. Столкнули наш ялик и направились по уже привычному пути. Взяли запас продуктов на пару дней, надо будет – добудем еду. В рюкзак кинул обменный фонд в виде пары простых зеркал и железные ножи. Пока я пытался поставить мачту, Никандр напросился мне помочь.

Быстро расправил паруса, мне оставалось только направлять лодку. Увидев кабанье семейство на водопое, я попросил Никандра опустить парус. Тщательно прицелился и выстрелил в свинью. Кабан неистовствовал полчаса, заходя в воду по шею. Разворошив окрестные кусты, семейка свалили. Мы же разделали свинку и поплыли дальше. На сей раз мы шли быстрее и остановились на месте разорённой деревушки. Там по-прежнему было пусто. На вечер пожарили свининки на углях. Я напластал шейную часть на стейки, заправил специями и жарил над углями. Пригодились мелкие уголки из нержавейки вместо сетки. Утром после 10.00 мы подходили к знакомому посёлку. Сейчас я чувствовал себя спокойнее. Всё-таки нас четверо. У грека полностью прошла болезнь, толи помог барсучий жир, толи Валины травки. Но сейчас он поправился и уже не выглядел доходягой. Что интересно, он спокойно общался с Уго и Абуной на смеси греческого и татабарского. Даже с нами на русском пытался изъясняться.

У местных мы пробыли весь день. Выменяли две медвежьи шкуры для себя и мешок соболиных. Другие я отказался брать. Выбрал только несколько понравившихся, ещё не видел таких. Чисто белые с тёмным кончиком хвоста, смотрятся красиво. Поторговавшись, отдал за десяток таких – большой нож. На вечер остались. Только не в гостевом доме. Устроились у лодки. Народу понравилась вчерашняя жарёха, и я пристроил на камнях свою импровизированную решётку. У местных купили каравай хлеба и овощей. Вот такие посиделки, по-моему, сближают нас. Мы пытаемся говорить. Абуна, судя по всему, был конником. По крайней мере я так понял его пантомиму. С Уго понятно, тяжёлый лучник. Не лёгкие, которые обстреливают врага перед своим строем. А доспешный, вооружённый мощным луком.