Гнёт Луны (СИ) - Рууд Рин - Страница 44

— Да, я в курсе, — Ил махнула рукой. — Только гарем не делите. Пусть кто-то их приютит, потому что у девочек совсем крыша поехала, и им будет сложно друг без дружки.

— А тебя ждет смерть, — продолжила Ронда и скрестила руки на груди.

— Я же сказала, — девушка пожала плечами. — Я знаю.

— Нахрена ты приехала? — процедил Феликс. — Ты же могла сбежать и залечь на дно.

Безумная девка всколыхнула в нем внезапную щемящую нежность. Он думал, что за годы его привязанность к трусливой предательнице, которая после воскрешения сбежала, поутихла под гнетом обиды и злости.

— Кстати, да, — согласился Кларк. — Мы ведь даже не знаем, кто ты такая.

— Мне сказали, что вы убьете оставшихся в живых, — Ил уставилась на мужчину. — За предательство семьи.

— Вряд ли бы кто-то стал марать руки кровью детей и их матерей, — Кларк скривился. — Горан — да, а мы нет.

— Тогда вопросик, очень, сука, важный вопросик, — Ил оскалилась и сквозь истеричный смех продолжила. — Вы были в курсе, что Горан, мать его, Мстительный Ветер, мудачила, но ничего не предприняли? Он убил беременную жену. И, — она медленно вдохнула и прошипела, — вырвал из ее чрева ребенка.

— Нет, на счет этого мы были не в курсе, — на лбу Кларка забилась жилка гнева.

— Так у меня вагон и маленькая тележка просто охренительных историй начиная от каннибализма и заканчивая педофилией, — Ил провела языком по верхним зубам. — Мне столько всего рассказали его жены, что я немного тронулась умом. Гляди, — она покопалась в кармане и кинула под ноги Кларка белые четки, — какие бусики. Из косточек его родной мамули.

Она расправила плечи и оглядела присутствующих:

— Я приехала сюда, чтобы вам, равнодушным ублюдкам, рассказать, кем был Горан, которому вы на тупых собраниях мохнатых неудачников пожимали ему руки и улыбались.

Она подошла к Ронде и вложила в ее ладонь клочок бумажки:

— Буду ждать вас всех в гости, — она прищурилась. — Видели бы вы свои рожи.

Ил сплюнула и зашагала к машине, подхватывая с земли толстовку. Феликс хотел кинуться за ней и поговорить с глазу на глаз, но Белла одернула его за рукав. Старый грязный седан выехал с поля на дорогу и скрылся в ночи.

— Кто-нибудь из стаи Горана связывался с кем-нибудь из нас? Может, хоть кто-то просил защиты? — поинтересовалась Ронда.

— Нет, — Кларк покачал головой. — Все на уровне слухов и догадок.

— Как-то глупо казнить девку, которая убила мерзавца, — Пайк, пожилой оборотень с проседью в густых волосах и усами-подковой на морщинистом лице, поковырялся в зубах мизинцем. — Я признаю ее Альфой.

— Это не по правилам, — охнул Лем. — Она сама призналась, что стая преследовала ее.

— Да насрать мне на твои правила, — Пайк пригладил густые усы и побрел к машинам. — Собрания и правда тупые.

— Согласна с Белой Ночью, — Ронда пожала плечами. — Она — Альфа.

— Мой голос за Альфу, — Белла закурила.

Феликс удивленно посмотрел на женщину, и та выпустила густой дым в небо:

— Я так и знала, что если Ил вернется, — она закрыла глаза, — то это будет феерично.

— Мой голос за Альфу, — Феликс пятерней провел по волосам.

Никто из оборотней не стал оспаривать право Илоны быть вожаком остатков стаи Горана. Лем последним отдал голос и опять буркнул что-то про правила, осторожно предположив, что все сказанное может быть обычным наговором и ложью.

— Тогда предлагаю собрать повторное Лунное Воззвание с участием стаи Горана, — Феликс скрестил руки на груди. — Пусть его жены и с нами поделятся подробностями его приключений, чтобы исключить вероятность наговора.

— Да, — Кларк кивнул. — И пусть каждый из оставшихся живых отдаст голос за нового Альфу или за желание уйти в другие стаи.

Белла выкинула окурок и подошла к Ронде, которая сжимала клочок бумаги с адресом в кулаке. Женщина протянула ладонь и улыбнулась:

— Дай взглянуть.

— Горан в юности звал меня замуж, — прошептала Ронда и вложила клочок в руку Беллы. — И я почти согласилась. Он так красиво ухаживал.

— И что же тебя остановило? — та вскинула бровь.

— Он однажды сказал, что у меня такие красивые пальцы, что он бы их съел, — Ронда передернулась и зашагала прочь. — И это была не шутка.

— А Илоне он таки откусил ее красивый пальчик, — Белла поплелась к машине и хлопнула Феликса по плечу, вырывая его из страшных догадок, что пережила Ил за прошедшие года.

Черный Коготь тихо попрощался с оборотнями и пообещал уведомить осиротевшую стаю о Воззвании. Уже в машине Белла серьезно посмотрела на мужчину и вздохнула:

— Давай пока не будем говорить Ричарду, что Ил здесь.

— Согласен, — он коротко кивнул.

Когда под утро Феликс вернулся домой, он заглянул в комнату сына, поцеловал его в лобик и поправил подушку. Он посидел несколько минут на кровати, прислушиваясь к дыханию мальчика, и прокрался в спальню. Мужчина торопливо скинул одежду и нырнул под одеяло к спящему Ричарду. Феликс прижался к его спине и ласково обнял.

— Она вернулась, — прошептал он. — Без пальца.

— Я знаю, — отозвался Феликс. — И теперь понятно, чего ты пришел такой мрачный и молчаливый.

— Ты бы видел ее…

— Я видел. Это она убила Горана.

— Я не приму ее назад, — прошипел Ричард. — Слышишь? Она бросила нас.

— Я слышу, — вздохнул Феликс. — Спи.

Парень замолчал, но его сердитое сопение говорило о том, что гнев и ревность не давали ему заснуть. Он долго ворочался, бурчал, скидывал одеяло и злился. Феликс молчал, потому что знал, что любое неосторожное слово толкнет Ричарда в истерику, которая окончится скандалом.

Глава 27. Злые Волки и Добрые Девочки

***

Они просили, нет, умоляли Ил, которая вытирала стеклянную дверь, поехать на Лунное Воззвание. Два тощих испуганных паренька даже расплакались и сказали, что другие оборотни вычистят их стаю, вернее, жалкие остатки от некогда большой семьи. Ил на секунду задумалась над тем, что она зря так вспылила, но дурная мысль быстро вылетела из головы.

Нет, никого из убитых и разорванных собаками не было жаль. Вот, например, этих двух рыдающих идиотов она и пальцем не тронула, когда они вышли к ней из тени. Никакой агрессии или злобы в их сторону не проснулось. Другие же их собратья просто выключали в Ил трусливого человека, и инстинкты требовали изничтожить, раздавить и обагрить кровью асфальт.

— Нет.

— Но, Госпожа… — просипел чудик с вихрастой русой копной волос на голове и крупным носом с острым кончиком. — Он всех убьют… Нас защищал Горан…

— Защищал… — всхлипнул другой парнишка с тусклым ежиком на макушке и серыми глазами в черную крапинку.

— Прошу, Госпожа, — Вихрастый жалобно прошептал. — Навестите хотя бы нашу семью.

— А мы, — пискнул тоненький девичий голосок, — мы сами пришли.

Ил оглянулась. Позади нее стояли молодые женщины, бледные девушки, испуганные подростки и краснощекие и заплаканные карапузы. Возглавляли шайку четыре печальные красавицы. Все как на подбор — тоненькие, хрупкие, как фарфоровые куколки, с кроткими бездонными глазами, в которых затаился ужас и отчаяние. Ситцевые платья в цветочек с подолами до колен добавляли в их образ какой-то деревенской наивности.

— Я Соня, — одна из незнакомок с темными кудрями по плечи шагнула к Ил. — Жена Горана.

Ил неловко помахала тряпкой и смутилась от взглядов множества глаз, которые чего-то от нее ждали.

— Элен, — пепельная блондинка с косой до пояса, серыми глазами и бледными веснушками на лице присоединилась к Соне.

Ил опять глупо и неловко помахала тряпкой. Рыженькая лиса с острым носиком — Рокси, жгучая брюнетка с локонами до попы — Жози. И все четверо — жены Горана. И все благодаря стараниям Ил — вдовы.

— Мы хотим поговорить, — несмело сказала Соня и потупила глаза.

Ил молча открыла дверь и четыре куколки процокали в пустую забегаловку. Остальные оборотни и оборотнята заметно напряглись. Девушка кивнула, и они молчаливыми и робкими тенями последовали за вдовами.