Не повторяется такое никогда! (СИ) - Калинин Алексей Николаевич "lemex31" - Страница 27

– Может вы нам запретите носить чулки и краситься помадой? – встала Светлана – Или по вашему девушки не должны за собой следить и быть похожими на диких обезьян?

– Представляете Константин Сергеевич, советские женщины с вами не согласны! – с усмешкой посмотрел на него Илья Петрович.

– Ну хорошо! – согласился Константин Сергеевич – А вот эти слова! Ты готова жизнь за него отдать и таких, как ты у него штук пять! А? Не бывает таких комсомольцев, это прямой обман и наговор!

– А вот тут я с вами категорически не соглашусь! – заявила Жанна – На прошлой неделе в соседнем цеху прошёл товарищеский суд на котором одного такого комсомольца выгнали из комсомола и уволили с работы именно за то, о чём поётся в песне. За аморальное поведение. Она написана Андреем на живом примере из жизни.

– Как интересно? – озадачился Константин Сергеевич – Выходит автор увидел ситуацию в жизни и описал её в песне? Как интересно! Ну хорошо, с этим я согласен, но вот эта белиберда про синий иней? Это же просто бессмысленный набор звуков! Какую смысловую нагрузку несёт эта песня? Объясните мне?

– Простите Константин Сергеевич, а на картошку вы в концертном фраке ездите? – обратилась к нему Валентина Васильевна.

– Что простите? – озадачился он – Не понял?

– Что же тут непонятного? – улыбнулась она – Вы на работу ходите в пижаме или спортивном трико?

– На работу я хожу в костюме, а на картошку одеваю рабочую одежду! – ответил он немного удивлённо.

– Вот вам и ответ! – вновь заулыбалась она.

– Не понимаю? – замотал он головой.

– Скажите, вот у нас поют частушки! Поют?

– Ну поют! – кивнул он.

– А почему вы не заставляете вкладывать в них серьёзную смысловую нагрузку?

– Это народный фольклор, шутливые частушки! – потёр он переносицу.

– Вот именно! – серьёзно смотрела она – Шутливые частушки! Так почему в танцевальную песню, в которой важен в первую очередь весёлый ритм, вы заставляете вкладывать серьёзную смысловую нагрузку?

– А… Хм… Озадачили вы меня Валентина Васильевна! – растерянно оглянулся он по сторонам – А эта песня танцевальная?

– А разрешите вопрос? – обратился к нему Евгений Ромашин – Вы просто прочитали тексты, а самой песни не слышали?

– Совершенно верно молодой человек! – снисходительно улыбнулся он – Или вы считаете будет большая разница?

– Само собой! – воскликнули почти все.

– Это же из серии книгу не читал, но осуждаю! – эмоционально воскликнул Евгений – Как можно рассуждать о песне, если её даже не слышал? Это всё равно, что рассуждать о вкусе апельсинов, никогда их не пробуя! Давайте мы вам её споём, а вы скажете бессмысленный это набор слов или нет!

– Право даже не знаю что это изменит? – заюлил товарищ из худ совета, но под взглядами руководителей был вынужден согласиться – Разве что в качестве эксперимента?

После прослушивания песни.

– Это безобразие! – бушевал Константин Сергеевич – Слепое подражание Западу! Что за движения на сцене? Что это за танцы? Советские певцы не выплясывают на сцене! Никаких кривляний, никакого рок-н-рола!

Откуда вы вообще взяли эти движения?

– Сами придумали! – ответил растерянный Евгений – Что-то девчата предложили, что-то мы! А разве можно стоять под задорную мелодию? Это всё равно, что заставить художника рисовать стоя на правой ноге и только левой рукой!

– По-моему Константин Сергеевич, вы перегибаете палку! – встал Илья Петрович – Я поддержу ребят, а не вас!

– Я тоже! – встала Валентина Васильевна – Ничего порочащего Советский строй я не увидела и не услышала! Считаю все ваши претензии надуманными!

– Я согласен с мнением товарищей Громова и Верхоступовой! – присоединился к ним Сергей Сергеевич – Мы будем настаивать на пересмотре решения областного худсовета!

– Приму это к сведению, но от своего решения не откажусь! – поджал губы Константин Сергеевич – Вынужден откланяться! – и не прощаясь покинул зал.

– Мне кажется кто-то решил сыграть против нас! – задумчиво сказал Илья Петрович.

– Согласен с вами! – кивнул Сергей Сергеевич – Только не понятно, кому мы перешли дорожку?

– А нам-то что теперь делать? – раздался взволнованный голос Евгения.

– Репетировать, репетировать и ещё раз репетировать! – ответил Илья Петрович.

Когда они вышли из зала, Сергей Сергеевич спросил:

– Что будем делать с нашим гением? По-моему он серьёзно обиделся?

– Хорошо бы с ним переговорить с глазу на глаз! – почесал подбородок Илья Петрович – Убедить, что мы на его стороне!

– Думаю удобней будет мне! – заметила Валентина Васильевна – Он испытывает ко мне определённую симпатию и мне поверит скорее, тем более я действительно считаю претензии худсовета необоснованными!

– Хорошо Валентина Васильевна! – согласился Илья Петрович – Постарайтесь переговорить с ним сегодня! Он нужен остальным, это важно. Вон как ребята сразу скисли, а он их растормошит. И постарайтесь его уговорить снизить эмоциональность! Хотя, как говорят, автора может любой обидеть, тем более такого молодого.

– Я всё сделаю! – заверила их Валентина Васильевна.

Час спустя. Квартира Лисёнка.

Я метался по квартире, как я мог забыть о цензуре? Как? Я же прекрасно помню рассказы старых музыкантов о том, что тогда творилось. И забыть? Ведь не мальчик уже, хотя мальчик, вспомнил я, что нахожусь в теле подростка. Тут мне вспомнился анекдот про грузинского мальчика и расхохотался.

Анекдот.

Проходит призывник грузин медкомиссию в военкомате.

Его спрашивают: – Скажите Гиви, вы мальчик или мужчина?

Тот завис.

– Я вас не понимаю? – говорит он в растерянности – В чём разница?

Председатель призывной комиссии снисходительно поясняет: – Мужчина это тот, кто уже спит с женщинами, а мальчик это тот, кто с ними не спит!

Грузин взглянул на покрасневшую, молоденькую медсестру и говорит: – Вах! С ними разве поспишь? Пиши мальчик!

Отсмеявшись, я сел на тахту и задумался, а чего собственно я завёлся? Вновь гормоны или перестройка организма? Собственно я заметил, что бриться стал через день, как и брился будучи взрослым. Голос тоже изменился, стал крепче и взрослее. Я уже не боялся дать петуха, чем раньше частенько страдал, особенно когда волновался или нервничал. Баритон стал насыщенней, но всё ещё звонкий. Это хорошо, даже замечательно. Мой диапазон позволяет петь практически любые песни не напрягаясь. 18 мне исполнится 10 марта, скорее всего в армию меня не призовут, хотя и обидно, будут тишком за спиной звать неполноценным. Ладно, как-нибудь переживу. Если честно с моими ранениями мне стыдиться нечего, хотя раны и не смертельные, но жизненно важные органы были задеты и спасибо врачам, что нас вытащили. Если бы не молодой, растущий организм, ещё не факт, что мы бы не остались инвалидами. До сих пор с ужасом вспоминаю, как растягивали связки и сухожилия! Мрак!

Да, теперь я могу и бегать и прыгать, но должен заметить, что бывшей выносливости не стало. Если раньше я бегал 10 километров не напрягаясь сильно, то теперь после трёх начинаю задыхаться. Да и играя в футбол заметил, что если первый тайм ношусь, как заведённый, к середине второго я уже никакой. Потом нужно день отлёживаться. Вот такие пироги, но зарядка, отжимания, подтягивание, скакалка и гантели, это святое. Форму необходимо поддерживать. Ну и бой с тенью естественно, куда без неё.

Ладно, это всё лирика. Что делать с песнями? Вновь стал вспоминать своё творчество, всё, что я написал в прошлой жизни. Ничего подходящего и чего я такой резкий был? Сплошной протест и мистика! Обидно. Сочинить что ли что-нибудь? А собственно почему нет? Тем более и повод есть хороший, у двоюродной сестры скоро день рождения. Вот и напишу ей песню, тем более мы каждое лето проводили у бабушки с дедушкой в деревне и вся эта свора ребятишек, была на мне и на старших сёстрах.