Демонолог (СИ) - Бадевский Ян - Страница 49

Хочу пожать плечами, но не получается.

— У тебя есть прана, — молвил Убийца. — Вспомни всё, чему тебя научили в Легурии.

Пламя расширилось и поглотило меня без остатка. Забытые навыки шевельнулись на дне темного колодца и начали всплывать, принимая облик печатей. Каждый диск содержал пиктограммы, раскрывающие замки моей демонической сущности.

Боги, как мне этого не хватало!

Я пробуждаюсь от холода.

Меня окатили ледяной водой — она без труда проникла в кокон, заменивший собой железные оковы. Одежда промокла насквозь. Вода забила ноздри и рот. От неожиданности я закашлялся.

Жидкость материализовалась из пустоты.

Думаю, мой тюремщик телепортирует любые предметы и субстанции.

— Никто не придет, — заявил Винсент. — Ты здесь сдохнешь.

А мне никто и не нужен.

Сконцентрировавшись, я атаковал ауру, мешающую полноценно двигаться. Выбрал для этого навык «очищение». Блокировка мешает полноценно использовать прану, но у меня сохранились внутренние ресурсы. Этого должно хватить.

Давление, сковавшее мои руки и ноги, пропадает.

Проваливаюсь в пустоту и падаю на колени. Ладони упираются в пол. К этому моменту я уже размял праной затекшие конечности, так что двигаться быстро — не проблема.

— Что? — вырвалось у Винсента.

Комнату затапливает ужасом.

Психическая атака, один из моих фирменных приемов.

Винсент отступает назад и обрушивает на центр комнаты вихрь ледяных шипов. Ухожу перекатом, выпрямляюсь и активирую «огненное кольцо». Сужающаяся полоса пламени охватывает фигуру тюремщиека, но Винсент исчезает. Телепорт хренов.

Проверяю чакру.

Я вновь могу добраться до энергии, разлитой в пространстве. Теперь, когда чары блокировки развеяны, у меня гораздо больше возможностей.

Правая рука чуть ниже локтя покрывается металлической коркой. Серебристо-серая броня охватывает ладонь и фаланги пальцев. Сжимаю кулак, отращиваю шипы и снабжаю их огненным усилением. Приближаюсь к стене и наношу сокрушительный удар. По комнате прокатывается гул. Сыплется кирпичная крошка, во все стороны от эпицентра разбегаются трещины. Второй удар проламывает дыру в стене. Я слышу, как кирпичи с глухим стуком ударяются о цементный пол. Ладно, не совсем цементный…

Тьма в дыре уступает место яркому электрическому свету.

Срабатывают датчики потолочных ламп, реагирующих на движение.

Наращиваю сталь на второй руке, добавляю шипы плюс огненный урон — и начинаю крушить стену. Хочется верить, что перегородка не несущая.

Кирпичи вываливаются в коридор.

Оживают скрытые датчики:

— Какого беса ты делаешь? — голос мне не знаком от слова «совсем».

Игнорирую бессмысленный диалог.

Дыра расширяется.

От каждого удара проскакивают отблески пламени — часть кладки прогорает насквозь и рассыпается черным пеплом. Вот это я понимаю — урон. Не те детские шалости, к которым я начал привыкать в альтернативной версии Земли. Навык прокачивается, я вижу призрачные цифры растущих уровней. Меня, по идее, должно накрыть болью и помутнением, но этого не происходит. Лишь мимолетная потеря ориентации да черные точки на периферии зрения. Похоже, организм адаптируется к волшебству и планомерному развитию.

— Прекрати, — доносится голос из динамиков. — Хуже будет.

В топку переговоры.

Когда пролом оказывается достаточно широким, выбираюсь из комнаты. Ставлю ноги аккуратно, чтобы не навернуться на груде почерневших кирпичей.

Осматриваюсь.

Коридор. Матово-белые осветительные панели на потолке. Стены оштукатурены и выкрашены в голубой цвет. Вместо стяжки — вполне приличный паркет. Никаких украшательств.

Тянется коридор в обе стороны. Левое направление заканчивается тупиком, правое — массивной бронированной дверью.

Иду к двери.

— Ты труп, — обещает голос.

По дороге просматриваю арсенал навыков. Всё, что я умел в прошлой жизни, вернулось. Даже не верится, мать вашу. Сразу бы так. Разница в том, что я пользовался магией интуитивно, на рефлексах. А сейчас всё адаптировано под магический «интерфейс» нового мира. Плашки, ветки развития, уровни, пиктограммы-символы. К этому надо привыкнуть, но где наша не пропадала.

Зашиваюсь в незримую броню.

Раньше это умение прибавляло защиты к доспехам и позволяло неплохо противостоять стрелам и скользящим ударам мечей. Здесь у меня нет брони, поэтому вкачиваю в навык побольше праны. Назову эту хрень «призрачной броней».

Приближаюсь к двери.

В центре полотна — ниша.

В нише — некое подобие корабельного штурвала.

И этот штурвал поворачивается.

Глава 22. Путь наверх

Колесо, совершив два оборота, застопорилось.

Дверь начала отворяться.

Ни единого скрипа — все петли хорошо смазаны.

Я шагнул в сторону и перестал дышать. В прямом смысле. Раздались шипящие звуки, по полу начали скакать дымящиеся цилиндрики. Ядовитый белый дым заполнил коридор. Три, четыре, пять цилиндриков. Клубы белой мути сгладили очертания предметов, заволокли всё непроницаемым туманом. Я врубил «очищение» на полную катушку, смежил веки и прижался к стене.

Звуки.

Они предельно важны.

Десять секунд — и ничего. Ни дыхания врагов, ни выстрелов или переговоров. Абсолютная тишина. Ладно, уговорили. Открываю глаза — они слезятся.

«Очищение».

Сквозь слезы пробиваются лазерные лучи. Тонкие рубиновые нити обшаривают коридор, но тщетно. Я в углу, это слепая зона.

Так, что я знаю об этих лучах?

Против меня пустили вооруженных солдат. С автоматами и хитроумной оптикой. С газовыми гранатами и прочими нехорошими сюрпризами.

А еще меня беспокоит Винсент.

Этот ублюдок может телепортироваться за спину в любой момент.

В Легурии нет огнестрельного оружия. Автоматов, пистолетов и всякого такого. Не думаю, что мои щиты выдержат прямое попадание пули. Конечно, я могу использовать «броню»…

Чакра усиленно поглощает прану.

Я затягиваюсь сталью от макушки до пяток. Выглядит так, словно на меня вылили ведро раскаленного металла. Защита гибкая, движений не стесняет.

Гранаты перестают дымить.

В проем вдвигается силуэт на полусогнутых ногах. Короткий автомат на уровне глаз, тактический шлем и маска-респиратор. Из подствольника бьет лазерный луч.

Левой рукой перехватываю ствол.

Пальцы правой превращаю в лезвия и вгоняю визитеру в сонную артерию. Из шеи солдата хлещет кровь, он жмет на спусковой крючок — раздается короткая очередь. Ломаю говнюку локтем челюсть и вырываю оружие из ослабевших пальцев.

Газ щекочет гортань.

«Очищение».

Тело врага с глухим стуком падает на паркет, а я отступаю за дверной створ. Вовремя — треск выстрелов разрывает подвальную тишину. Одиночные и две коротких очереди. Швыряю за дверь сгусток боли. Есть у меня и такая фича, я ведь достойный ученик Нергала.

Вопли.

Не давая врагам опомниться, шагаю в проем и начинаю стрелять. Веду огонь, практически не целясь. Отдача бьет в плечо — это почище арбалета, доложу я вам.

Мне отвечают.

Пули свистят в воздухе.

Два толчка — в бедро и плечо. Стальная оболочка в сочетании с незримой броней держат. Приятная неожиданность. Разрезаю темные фигуры сужающимися кольцами пламени. Фрагменты тел падают на пол, хлещет кровища. Оружие падает — его выбили из моих рук. Перехватываю чью-то ногу, выкручиваю и ломаю в колене. Всаживаю шипы в респираторную маску — человек дергается и затихает.

Ловлю три пули в грудь.

Меня сносит к стене, дыхание перехватывает, но ребра целы, повреждений нет. Кто бы мог подумать. Рывком сокращаю дистанцию, отвожу ствол ребром ладони, бью прямым в солнечное сплетение. Солдат блокирует локтем. Отбрасывает автомат, окутывается оранжевым сиянием и выписывает мне мощный апперкот. Голова дергается, но броня всё гасит. Бью шипами в корпус, слышу хруст ребер. Вижу — рука бойца метнулась к бедру. За ножом. Инстинктивно пробиваю коленом, ломаю противнику локтевой сустав. Превращаю левую ладонь в лезвие и вгоняю получившийся клинок под тактический шлем, прибавив огненного урона. Бью снизу вверх, попадаю в основание черепа. Воняет горелым мясом. Позволяю телу упасть.