Демонолог (СИ) - Бадевский Ян - Страница 27

Второй выстрел.

Образуется дыра в районе моих плеч.

Стой Илья Невзоров напротив двери, он был бы уже мертв.

Замираю. Вслушиваюсь в звонкую тишину, втягиваю носом пороховые газы. Калибр крупный, но не дробь. Не знаю, откуда эти сведения. Вероятно, передалось с опытом поглощенного белорубашечника. А еще накрыло смутным пониманием, что стрелял Бабай — правая рука Таролога. Бабаю принадлежит двуствольный охотничий штуцер «Вепрь», из которого он по мне и гасит. Спасибо тебе, рубашка, за науку.

Два выстрела.

Два ствола.

Слышу звук переламываемого штуцера. Нельзя позволить этому выродку перезарядить оружие. Тогда у засевших внутри появится шанс.

Ударом ноги распахиваю дверь.

Бабай, сорокалетний безбашенный нарик, подсевший на антидепрессанты с магическими компонентами, успел вложить патрон в нижний ствол. Не знаю, что у этого чувака с лицом. Жуткая морда, словно человек побывал на пожаре или пережил пару-тройку эпидемий оспы. Таким фэйсом только детишек пугать…

Левой рукой отвожу пушку в сторону, правым локтем бью в челюсть. Голова оппонента дергается, на скуле образуется синий след. Промороженные насквозь зубы хрустят и ломаются.

Кастетом в бочину.

Добивающий — в кадык.

Со льдом.

Бабай в отключке, а я уклоняюсь от промчавшегося через всю комнату файербола.

Обстановка комнаты впечатывается в мозг. Локация примитивная. В центре — П-образный низкий диванчик со стеклянным столиком, на котором разложены какие-то коробки. Справа — два кресла, занятых сладкой парочкой Николь-Таролог. Слева меня обходит резкий и очень неприятный на вид типок неопределенного возраста. Типок худощавый, но двигается плавно, удерживая на отводе за спиной бильярдный кий.

Расклад хреновый.

Меня зажимают между магами и нагромождением мебели в центре.

Николь выскальзывает из кресла и движется вдоль стены. С первого взгляда я понимаю, что зря сбрасывал эту стерву со счетов. Девочка хоть и смазливая, в откровенном топе и коротких шортиках, но в глазах читается желание убивать. Таролог, насколько мне известно, качает огненные техники, Николь обладает зачатками телекинеза.

В мою голову летит пепельница.

Уклоняюсь.

И тут же прыгаю на П-образный диванчик.

Бильярдный кий, напоминающий шест шаолиньского монаха, свистит в воздухе, описывая широкую дугу. Я подпрыгиваю, группируюсь — и это спасает мне колени. Краем глаза замечаю, что Таролог формирует в ладони очередную порцию жидкого огня.

Кий опускается на журнальный столик.

Звон стекла, куча осколков.

В прыжке сворачиваю ублюдку челюсть. Захожу за спину, провожу захват и ломаю любителю палок шейные позвонки. Обмякшее тело падает к моим ногам. Тут же пригибаюсь — меня обдает жаром от прилетевшего файербола.

Так, быстро создать новый шар у выродка не получится.

Бегу к дальнему креслу.

Николь разгадывает мой замысел и начинает швыряться предметами. В спину летят осколки стекла, стаканы и даже мобильный телефон. Проносится кий — вращаясь вдоль собственного центра тяжести. Словно лопасти вертолета. Я двигаюсь по зигзагу, и девушка мажет. Меня лишь слегка зацепило куском стекла, оцарапавшим плечо. С разбега пробиваю коленом в голову Таролога. Вот только голова исчезает — Николь ухитряется выдернуть любимого из кресла и переместить на пару метров.

Бросок вправо.

Шаг, подшаг, двойка в корпус, тычок головой в переносицу.

Таролог не производит впечатления перекачанного быка, но он юркий и резкий. А еще может вкладывать в удары дополнительный урон от огня. Плюс — защитные татуировки.

Блоки, уклонения.

Встречная атака.

Ребра обжигает болью — я пропускаю удар коленом. Снимаю неприятные ощущения, запускаю регенерацию. Сбоку летит чашка — уклоняюсь. Провожу подсечку, начинаю вязать руки оппонента мягкими блоками. Пытаюсь провести захват — не получается. Навязываю Тарологу клинч. Серия ударов в корпус с ледяным уроном, раскрытой ладонью — в подбородок. Ледяной урон не прокатывает.

Слышу нехороший свист.

Что-то несется к моему горлу.

Смещаюсь, но кусок стекла вспарывает щеку. Гребаный, мать его, телекинез. Выхватываю из воздуха окровавленный осколок и, не глядя, метаю обратно. Туда, где по моим расчетам, должна стоять Николь.

Сдавленный крик.

Бульканье.

Я же говорил, что метаю всё, что подвернется под руку.

— Урод! — не выдерживает Таролог.

И начинает совершать ошибки.

Как и я.

Потому что Николь — одаренная.

Я пожираю душу этой стервы, хватающейся за горло в углу комнаты. Ноги Николь слегка подергиваются, из распоротого горла толчками вытекает кровь.

Падаю с потемневшим взором.

Мне плохо.

Болят виски, ломит суставы, образы, навыки и чужая прана вихрем врываются в мозг. Дыхание перехватывает, грудь сдавлена…

Таролог не понимает, что творится, но с радостью пинает меня ногами.

— Получай, сука!

К ментальной боли добавляется физическая.

Удар ногой ломает мне ребро. Затем прилетает кулаком в затылок, я чую запах горелой плоти… А остатки души Николь продолжают впитываться, трансформируясь в новые знания…

Чужая прана укрепляет мои мышцы.

Собравшись с духом, обрушиваю шипы кастета на пальцы левой ноги Таролога. Суставы хрустят, ублюдок теряет равновесие. Толкаю бандита плечом. Саша перелетает через мою спину и валится на холодный плиточный пол. Прикладывается головой о кафель.

Лучше не придумаешь.

Превозмогая пульсирующую боль в ребре и затылке, подползаю к своему врагу и бью левой в переносицу. Центральный шип проламывается сквозь носовую перегородку и входит в мозг. Подползаю ближе, приподнимаюсь на локте и наношу три удара — в висок, глаз, шею. Шипы окрашиваются кровью и слизью.

А потом меня захлестывает вторая волна поглощения.

Способности Николь и Таролога перемешиваются, общие воспоминания разрывают мою несчастную голову, а прана буквально переполняет через край. Это пассивная прана — та, которую я могу аккумулировать и применять в любой момент без специальной подготовки.

Я пожрал слишком многих.

Я возвысился.

Передо мной кружатся печати телекинеза второго уровня, знаки огненных шаров, пламенеющего кулака и повышенной ловкости. Между несколькими однотипными навыками протягиваются призрачные линии. Я вижу потенциальные ветки развития, но мне всё равно.

Потому что я не могу подняться.

Голова раскалывается, ребро горит адским пламенем. Кровь на плече и щеке. Волосы на затылке обожжены. Боги, это почище распятия…

Восстанавливаю дыхание.

На полную врубаю регенерационную ауру.

Отрешаюсь от всего лишнего, заталкиваю панику поглубже во тьму, из которой она вылезла. Всё в порядке, Джерг, ты выкарабкаешься…

Мои глаза открываются.

Я вижу человека, сидящего на краю дивана.

Человек смотрит на меня оценивающим взглядом.

Глава 12. Орден

Пожилой мужчина с аккуратной бородкой. Волосы седые, собраны в пучок на затылке. Глаза обманчиво добрые, но я чувствую двойное дно. Костюм-тройка серого цвета, до блеска начищенные туфли. Очки в золотой оправе. И черная лакированная трость с набалдашником в виде оскаленной пасти неведомого зверя. Конец трости постукивает по кафелю — я вижу адамантовое кольцо накладки.

Привлекает внимание.

От мужчины веет силой.

И он не похож на предводителя уличных банд.

— Здравствуйте, молодой человек.

Моя рука поднимается в приветствии:

— Добрый вечер.

Хотелось бы восстановиться прямо сейчас, но я не могу.

Мужчина отлипает от дивана, приближается ко мне и протягивает руку. Теперь я вижу, что новый персонаж носит кожаные перчатки. Белые и весьма тонкие. Летом.

Убивать меня никто не собирается.

Да и манеры пришельца явно намекают на его аристократическое происхождение.

Клановцы до меня добрались?