Сияние полуночи (СИ) - Жданова Алиса - Страница 63

И тут я вдруг все поняла. Внушение ослабевало во дворце и усиливалось, когда я от него удалялась — потому что чем ближе я была к Хо Хэнъю, тем слабее на меня влиял его амулет. Поэтому, дойдя до барьера, я вернулась обратно — а приблизившись к заклинателю, избавилась от наваждения.

Но это же ужасно! — с отчаянием подумала я, не обращая внимания, куда меня несет заклинатель. — Я не могу забрать у него амулет, а пока он на нем, я не могу сбежать — да ему даже нет нужды меня охранять! Я сама вернусь, стоит мне уйти на достаточное расстояние. Вот почему у моей комнаты не было стражников — потому что мой собственный разум служит лучшей темницей, чем настоящая тюрьма, охраняемая стражниками и запертая на замки. Двери можно сломать, стражников — заколдовать, как мы с Фэн Хаем сделали в клане воды — а со своим разумом ничего не сделаешь.

Может, попробовать приготовить снадобье клана Фэн, порошок Небесное спокойствие? Я же видела рецепт. Но там столько ингредиентов — я запомнила лишь первые несколько, да и те были довольно редкими. Еще приготовлю ненароком яд… Фэн Хай, как же мне к тебе сбежать?

Тут мое лицо, наверное, исказило такое отчаяние, что Хо Хэнъю встревожено спросил:

— Сильно болит?

— А? — встрепенувшись, переспросила я, только сейчас осознав, что мы уже в моей комнате, и заклинатель осторожно опускает меня на кровать. — Нет, все нормально.

Сян-Сян, во время путешествия по темным дворам и коридорам освещавшая нам путь фонарем, сама при этом стараясь слиться с предрассветным сумраком, бросилась в купальню и вернулась с тазом воды, и заклинатель отдал ей несколько отрывистых указаний, которые она кинулась исполнять со счастливой улыбкой. Несмотря на то, что он только что хотел строго ее наказать, в ее взгляде, обращенном на заклинателя, читалось преданность, восхищение и обожание — и, на себе испытав полное действие амулета, когда я оказалась у границ клана Хо, я не могла ее винить и лишь вздохнула. Да Хо Хэнъю может их тут убивать по десять человек в день, и все равно слуги будут его боготворить. К тому же на простых людей, не заклинателей, внушение должно действовать еще сильнее. Да, преданнее слуг не найти во всем мире, даже если постараться.

Тут Сян-Сян вернулась с пачкой бинтов и, положив их на столик, снова скрылась за дверью. Провожая ее задумчивым взглядом, я совсем упустила момент, когда Хо Хэнъю откинул край моего подола, и очнулась уже тогда, когда он, намочив бинт, принялся промывать разбитую коленку.

— Я сама! — дернув ногой, я поспешно набросила на нее край юбки и забрала у заклинателя бинт. Во-первых, показывать кому-то голую ногу — верх неприличия, а во-вторых — кто из нас двух тут отучился почти три недели на лекаря, пока постоянные обмороки не вывели наставницу из терпения, и она не отослала меня в группу заклинательниц? Я. А значит, и бинтую лучше тоже я.

— Что я там не видел, — заклинатель вырвал у меня бинт и продолжил счищать грязь с моего колена. Я было потянулась, чтобы снова забрать бинт, но тут мой взгляд упал на выступившую на колене свежую кровь и я спешно перевела взгляд на потолок, стараясь дышать ртом.

— Когда ты была маленькой, у нас были качели, — неспешно начал рассказывать Хо Хэнъю, и я обратила все внимание на его рассказ, чтобы отвлечься и не упасть в обморок, — в лесу, они были привязаны прямо к толстой ветке. Однажды я сильно раскачал тебя и ты упала прямо на подвернувшийся камень. Кровищи было — ужас! Мне потом влетело так, что я неделю лежал и не мог встать.

— Тебе влетело? Из-за меня? — я так удивилась, что даже не обратила внимание на упоминание кровищи и лишь перевела взгляд с потолка на лицо заклинателя. — Разве наследника клана наказывают?

— Ну, — заклинатель замялся, — родителям не нравилось, что мы с тобой дружим, — наконец произнес он, и я понятливо кивнула. Конечно, им не нравилось, что подающий надежды сын играет с дочерью служанки. Только вот наказывают за это обычно детей слуг, а не господ.

— Вот, — его прохладный палец коснулся моей ноги, и я осмелилась посмотреть. Чуть выше забинтованной коленки действительно был короткий шрам в виде полумесяца — так вот откуда он у меня, оказывается. Если, конечно, Хо Хэнъю не врет. Хотя зачем врать о такой мелочи?

Обнаружив, что он уже закончил забинтовывать коленку, я тут же одернула ногу и закрыла ее подолом платья.

— Айлин, — с какой-то непонятной тоской позвал Хо Хэнъю, и я, демонстративно отвернувшись от него, непримиримо сложила руки на груди. Пусть не думает, что его сказочки меня разжалобят.

Вздохнув, он молчал подал мне обе бутылочки с зельем, все еще стоящие на прикроватном столике, и я выпила их одну за другой. Значит, сегодня уже двойная доза. Интересно, невеста ему нужна живая или любая сгодится? Вряд ли это зелье полезно для здоровья. Однако спрашивать я ни о чем не стала, и, убедившись, что в бутылочках не осталось ни капли зелья, заклинатель вышел. В комнату тут же забежала Сян-Сян, наверное, все это время караулившая снаружи, и быстро принесла мне чистые вещи взамен моих, грязных и изорванных. За окном уже занимался рассвет, и я легла в кровать, чувствуя неимоверную усталость и возобновившуюся теперь, в тишине комнаты, тревогу за Фэн Хая. Сян-Сян, убрав мои вещи и тазик с грязной водой, устроилась спать прямо на полу перед дверью, чтобы я не убежала.

— Ложись на диван, — скомандовала я ей, не в силах смотреть, как она ворочается на голых досках. В голове тут же всплыли воспоминания о том, как шисюн в воспитательных целях забрал мой матрас, и я улыбнулась.

— А вы не сбежите? — несмело спросила она, буравя глазами диван.

— Не сбегу, — пообещала я и пробурчала уже себе под нос — Какой смысл…

[1] 1:00-3:00 утра

[2] Приставка "Сяо" (маленький) часто использовалась перед именами слуг. Не путать со слогом Сяо, который пишется другим иероглифом, обозначает "блистательный" и часто используется в именах.

Глава 28

Клан Огня.

День 3.

Следующий день начался так же, как и предыдущий — я проснулась и все утро даже не вспоминала про Фэн Хая и про амулет. Сян-Сян принесла новое платье, на этот раз алое, я прогулялась по многочисленным дворикам, соединенным переходам и галереями, встретила Хо Хэнъю, идущего по своим делам, и была удостоена приглашения на обед.

Обед прошел в беседке, стоящий во дворе среди цветущих магнолий, крупными ярко-розовыми цветами которых было усыпано все вокруг, кроме дорожек, которые все-таки успели подмести. Наверное, когда в клан прибудет больше людей, тут все станет еще лучше, — подумала я и улыбнулась Хо Хэнъю, которого под воздействием внушения воспринимала как самого замечательного человека на свете.

К счастью, к вечеру действие зелья, которым он меня поил, ослабло, и я наконец-то вспомнила о Фэн Хае, амулете и о том, как все обстояло на самом деле: о том, что Хо Хэнъю не спас меня, а похитил, и о том, что он был отравителем и таким же психом, как его дед, судя по его поведению. Его могла вывести из себя любая мелочь, и на слуг и своих подчиненных он срывался, не стесняясь. Ко мне он почему-то относился очень вежливо, и это пугало хуже криков.

Прозрение случилось, когда я читала книгу, сидя на диване в своей комнате: это был сборник стихов, и один из них мне настолько понравился, что я перечитала его несколько раз:

Снежинка, вторая, третья и четвертая,

Пятая, шестая, седьмая, восьмая, девятая,

Десятая и одиннадцатая —

Упали на цветы, и не видно их.

Стихотворение было о снегопаде, но перед моим мысленным взором, когда я читала эти строки, почему-то возникали не заснеженные цветы, а совсем другой образ: комната с двумя стоящими напротив друг друга кроватями, висящий на стене гуцинь, столик для письма в центре и свиток с этим стихотворением на стене. И лицо человека, который жил в это комнате, пепельноволосого заклинателя воздуха Фэн Хая.

Книга выпала из ослабевших пальцев, и я схватилась за подлокотники, чтобы не последовать за ней. Голова, как всегда, когда я пыталась сбросить внушение, заболела, но я упорно вспоминала то, что произошло за эти дни. Вчера я смогла сбросить внушение в обед — а сегодня ходила и бросала на Хо Хэнъю восхищенные взгляды до самого вечера: небо за окном уже было окрашено легкими красками заката. Наверное, двойная доза зелья сделала свое дело — и если он заставит меня выпить три бутылочки, то я уже не смогу сбросить навязанные мысли и буду думать и поступать так, как нужно Хо Хэнъю.