Сны Эстер (СИ) - "Salvill Vilder" - Страница 53

— Подожди, — резко перебил его Лейтон. — В каком смысле «сдал обороты»?

— Да в прямом! Лейтон, ты раздолбай! Ты был здесь первым только потому, что был один! Я не могу понять, ты ревнуешь, завидуешь, развлекаешься или просто пытаешься сжить меня со свету, как конкурента? — С чего вдруг его пробило на откровения, было непонятно, но остановиться он уже не мог. — Ты никогда не будешь единственным, пойми уже! И те, кто будут вокруг тебя, могут ещё не быть достаточно терпеливыми или готовыми на уступки. Я готов уступить тебе везде, я бы, может, и смотался отсюда к чертям собачьим, да хоть в Рагоссу к морю! Мне эта магия нахер не нужна, от неё, кроме проблем, ничего нет! Клянусь, если бы можно было этот чёртов дар вернуть, убрать, передать, не знаю, я б давно уже это сделал и уехал бы куда-нибудь, ничем более не обременённый! Но нет, это невозможно, поэтому до поры тебе придётся терпеть меня здесь! И ты будешь вынужден также пойти на какие-то хотя бы минимальные уступки, потому как у меня тебя терпеть уже никаких сил не осталось!

Закипающая ярость.

Крайнее недоумение.

Тяжёлое разочарование и мокрый липкий страх.

Скрип крыльев мельницы, шорох истлевших страниц и оглушающий хлопок крыльев пустельги над самым плечом.

Разбираться в чувствах оппонента не было желания. В своих бы сначала разобраться.

Одно было ясно: высказать хотя бы половину стоило ещё раньше, может, сейчас бы не пришлось распинаться. По крайней мере, стало немного легче дышать. Но недолго: ветер переменился и воздух наполнился запахом гари, пронеслось несколько клубов серого дыма.

Очнувшийся от каких-то своих раздумий Лейтон тоже поднял взгляд. Горела соломенная крыша сарая, внутри коптило сваленное сено, огонь подбирался к запасу дров. Сквозь гул послышался хлопок калитки далеко за рекой. Что кричал им спешивший с другого берега Деврекс, было непонятно, но архимаг явно был не в настроении.

— И кто из нас накосячил на этот раз? — потухшим голосом спросил Лейтон, переводя взгляд на него.

— Знаешь, сейчас тебя должно волновать далеко не это.

— И что делать будем?

— Тушить, наверно… — неуверенно пожал плечами он.

— Бесполезно. Нас не хватит.

— Есть такое дело…

— Тогда бежать надо.

— За подмогой?

— Не, просто бежать.

— Не успеем. Да и всё равно вернёмся и ещё больше огребём.

— Твоя правда…

А тем временем уже рухнула прогоревшая полка сеновала. Серо-лиловый пепел рванулся вихрем по ветру, захватив искрящийся золотой песок лёгких искр.

***

Лечь так, чтобы не ныли помятые спина и бока, всё никак не удавалось. Лейтон снова с завистью покосился на мирно и быстро задремавшего на своём месте соседа. Вроде влетело не меньше, а его это словно и не волновало: как вырубался всегда в один миг, так и тут, казалось, уснул ещё раньше, чем коснулся щекой подушки. Но не это заставляло больную голову отказываться от сна. Впрочем, боль тоже можно было перетерпеть. Другое не давало покоя, принуждая размышлять дальше, нервничать и ворочаться на месте в поисках более или менее удобного положения.

— Хэй! Ты спишь? — громким шёпотом позвал в темноту маг.

Ответа не последовало. «Действительно отрубился уже что ли?» — нервно подумал Лейтон, размышляя, как его при случае разбудить.

— Да ответь же! Рыжий, блин, очнись, ты мне нужен!

— Да что тебе ещё? — наконец нехотя отозвался тот.

Лейтон вдруг почувствовал, как что-то словно сжимает горло, не давая задать мучивший его вопрос. Гордость что ли? Но узнать хотелось.

— Слушай… ты это… сегодня, когда про передачу дара ляпнул… ты это всерьёз или… или просто сгоряча вырвалось?

— Лейтон, я очень хочу спать, — устало ответил он, скрываясь под одеялом. — Оставь мне хотя бы это удовольствие. Сегодня и так был не самый лучший день…

— Если ты не ответишь, я буду кидаться в тебя всем, до чего только дотянусь, всю ночь!

Ответа снова не было. Лейтон подождал ещё полминуты, шумно вздохнул, демонстративно полез в тумбочку, специально громко открыв ящик и также громко им хлопнув. Сосед, однако, явно занервничал, не зная, принимать ли угрозу всерьёз. Лейтон, кряхтя, дотянулся до тапка, швырнул им наугад куда-то в дальний угол. Подошва звучно шлёпнула в стену, и тапок отскочил на пол.

— Ладно, ладно… Тихо, — сонно огрызнулся маг. — Ну, всерьёз. Только это невозможно, какое тебе дело?

— А если я найду способ? — после долгой паузы снова поинтересовался тёмный маг.

— Найдёшь — скажешь. А сейчас… а сейчас спокойной ночи, Лейтон.

Снова наступила тишина. Переступила с лапы на лапу Торна на изголовье кровати, выдёргивая из дерева засевшие слишком глубоко когти.

— Спокойной ночи… — угрюмо ответил Лейтон, возвращаясь к проблеме удобства и сна.

Но память всё равно упорно перебирала книги в различных разделах библиотеки Деврекса.

Глава VIII — Гроза собирается

— Эстер, будь готова к тому, что завтра я тебя утащу прочь!

Саюла ворвалась в столовую, выпалив эту фразу и тут же упав на место за столом. Она слегка опоздала.

— Ты Марту, главное, предупреди, — хмыкнула в ответ Эстер, ставя перед девушкой тарелку.

— Да она своим криком уже даже соседей через улицу предупредила, — заметила с кухни Марта.

— Вот видишь? — заулыбалась Саюла. — Марта совсем не против того, что я тебя снова украду.

— Да она даже за…

— Не делайте из меня тирана, выживающего девочку из дома! — возмутилась хозяйка.

Саюла снова рассмеялась, хитро глядя на с самого утра хмурую Литу. Признаваться, что именно её не устраивает, девушка не хотела, чем весьма беспокоила подругу.

Неделя прошла незаметно и очень тихо. Единственным ярким событием за прошедшее время стало ещё одно посещение дома герцога, где Эстер феерично провалила всё, что только можно, просто в споре затеяв драку с сыном садовника. Рагдар, конечно, знатно повеселился, разнимая «детишек», но управляющий девушку брать в штат прислуги отказался. Эстер унывать не стала: всё равно Саюла уже сообщила, что среди её знакомых нашлось несколько вполне подходящих ей вариантов и обещала показать всех, но только после премьеры. После установки декораций режиссёр не отпускал ни одну из трупп с репетиций, так что времени у девушки оставалось не сильно много.

По дому работы было совсем мало. Самым тяжёлым из того, что успела ей поручить Марта, было мытьё лестницы. А так всё посуда, пыль, пробежки до рынка за продуктами, а время от времени Эстер всё-таки начала присоединяться к готовке. Хозяйка трезво понимала, что это не дело, что почти взрослый человек совсем не смыслит в кулинарии. Эстер же кухни даже побаивалась, сдерживая свою тягу поэкспериментировать, так как опасалась, что испортит всё, чего только дотронется. Да и Марта словно ревновала. Конечно, хозяйка на кухне должна быть одна, но что делать — начали, надо бы и заканчивать. Начали, правда, напряжённо. Особенно напряжённым был момент, когда Саюла незаметно после обеда поймала Эстер в холле, передать ей найденную в тарелке пуговицу от её платья. «Скажи спасибо, что не Кёрн», — усмехнулась она при этом, а Эстер стала тщательней следить за тем, что попадает в кастрюлю.

А Кёрн ещё успел показать себя, но и Эстер потихоньку училась на него не реагировать. Получалось плохо, один раз чуть не дошло до рукоприкладства, рядом вовремя оказался Ренгер. Перед стариком девушке было немного стыдно, а вот её оппоненту похоже не очень, но в его присутствии задирать Эстер он перестал, только презрительно фыркал. Она же потихоньку размышляла над другой проблемой: ну вот устроится она на другую работу наконец-то, а жить-то где? Всё у Марты? Аренда кусается, однако, а ещё месяц до первой зарплаты хозяйка наверняка её бесплатно держать не будет. А первую зарплату Эстер уже планировала отдать за новую одежду, которую наконец-то принесла из ателье Саюла. На примерке девушка больше смотрела не на обновку, а на себя. Времени-то прошло всего ничего, дней десять, не больше, как она поселилась у Марты и вынужденно перешла на регулярное питание и здоровый не менее регулярный сон, а какие метаморфозы. Пропали нездоровая худоба, бледность, меньше заметна стала подростковая угловатость, лицо слегка округлилось, даже ярче стали глаза. «Ещё б роста прибавить, эх… И груди» — мысленно вздыхала Эстер, глядя на своё слегка незнакомое уже отражение. Лет на девятнадцать-двадцать оно уже не выглядело, на что девушка даже не знала, как реагировать — радоваться или не очень. Но изменения ей нравились.