Сны Эстер (СИ) - "Salvill Vilder" - Страница 18

— Ну так что, будешь дальше украшением кухни служить или начнёшь что-то делать? — продолжила хозяйка.

— А что делать-то? — осторожно поинтересовалась Эстер.

— Чайник хотя бы на стол отнеси — народ проснётся, чёрт их знает, чего захотят: чая, кофе, ещё какой мути… Пускай сами наливают, мне надоело, — Марта заглянула под крышку кастрюльки, сняла её с плиты. — Особо не маячь там пока, разбегутся все — устрою тебе маленькую экскурсию, а потом попрошу начистить овощей к обеду, если ты не против.

— Отнюдь не против… — не сдержав облегчённый вздох, пробормотала Эстер.

Марта снова тихо засмеялась, а девушка для себя сделала вывод: шансы есть, раз дают хоть что-то делать, а это значит, надо делать, и делать хорошо. Уходить уже не хотелось совсем. Вроде хорошие люди, более-менее приятный на вид район, добрая хозяйка — даже если это всё иллюзия, хотелось остаться, зацепиться, начать отсюда.

— А знаешь, — после того, как белая обезьянка перестала что-то шептать на ухо Марте, обратилась к Эстер хозяйка, — доверю тебя Еве. Вдруг я где-нибудь понадоблюсь… В общем, помните: обход по дому и за овощами. Не хулиганить! — Последние слова были обращены к обезьянке, которая как-то подозрительно потёрла лапки.

Эстер не сдержала улыбки, Марта снова вернулась к кастрюльке. Ева одним прыжком оказалась на плече девушки. Обезьянка оказалась крошечной и почти невесомой, даже оказавшийся Тильдом звероящер был гораздо крупнее.

— Подставку не забудь, там, рядом с тарелками. А то скатерть прожжёшь! — уже вслед Эстер крикнула Марта.

А дом постепенно просыпался.

Глава III — У всех одни долгие истории

Попадаться на глаза домочадцам и без наставлений Марты пока не казалось Эстер хорошей идеей. Во время обхода по дому она лицом к лицу встретилась только с одним потенциальным соседом. Человек тут же шарахнулся от неё, как от чумы, проводил злобным, недоверчивым взглядом и ушёл. Не будь Евы, Эстер приняла бы незнакомца за совершенно чужого здесь человека — грабителя или случайного бродягу, но обезьянка среагировала на него совершенно безразлично, и девушка решила не заострять внимания. Мало ли каких мнительных личностей на свете?

С корзинкой овощей к обеду её вывели в переулочек, отделяющий дом Марты от соседнего. Эстер уже видела в других городах подобный способ застройки, но никак не могла понять, зачем вообще оставлять эти зазоры? Толку ведь от них: ни двум людям разойтись, ни построить ещё что-то, а многие такие проулки и вовсе тупики. В итоге тут скапливается мусор или бродяги. А в столичных трущобах, говорят, уличные банды даже трупы прячут в таких местах. Всё ещё думая над этой загадкой и иногда поглядывая, что творится на улице, Эстер, не торопясь, привычно орудовала ножом. По шуму с улицы она поняла, что совсем недалеко торговые ряды, а улица не самая оживлённая, хотя иногда даже повозки проезжали. Из-за низких крыш в переулочек заглядывали лучи солнца, правда, совсем недалеко.

Что-то вдруг коснулось ноги Эстер, и она быстро повернулась в ту сторону. Огромный серый кот задумчиво обнюхивал её корзинку. Жёсткая щетинистая шерсть торчала в стороны, как иголки, одно ухо было откусано, а морда пересечена шрамами от когтей. Но, судя по широким плечам, поднятому хвосту и уверенности, с которой держался зверь, боевые шрамы были скорее доказательствами побед, нежели поражений.

— У меня нет никакой еды, — осторожно отодвинув кота ногой в сторону, пробормотала Эстер. — Иди отсюда.

Зверюга утробно мявкнул, отступая под напором, но вдруг разразился хриплым мурлыканием, возвращаясь к девушке и прижимаясь жёстким, как деревяшка, боком к её ноге. Эстер неуверенно почесала кота за ухом. Кот прищурился, и через старческое урчание прорвались совершенно котёночьи нотки.

— Если что-то клянчишь, у меня ничего нет, — повторила Эстер, но котяра продолжал ластиться и в итоге просто разлёгся на солнышке рядом с корзинкой, обхватив передними лапами её ногу и продолжая на все лады мурлыкать.

Эстер огляделась в пустом проулке, словно ища помощи. Казалось, стоит ей попробовать уйти, зверь вцепится в ногу когтями или зубами… Обглодает, в общем. Пока дикий кот только нежился под тёплыми лучами, перевернувшись на спину и показав всклокоченное брюхо. В какой-то момент он потянулся, зевая, и Эстер почувствовала когти на коже, но впиваться кот не стал, а продолжил просто обнимать лапами. «Странное зверьё…» — осторожно продолжив чистку, подумала девушка после того, как снова погладила кота, среагировав на требовательный мявк. Кот не уходил, и Эстер вскоре привыкла, не забывая время от времени ласкать размякшего зверя.

— Кто ещё сюда явится из живности, а? — заметив опустившуюся на землю галку, проворчала Эстер.

Птица деловито обошла кота, пытаясь пробраться к корзинке. Эстер попыталась отогнать её, но пернатая её, похоже, не боялась. Кот лениво косился на птицу и нервно подёргивал кончиком хвоста. Галка наклоняла голову набок, наблюдая за хищником, и бочком подбиралась ближе. Эстер на миг даже отвлеклась от овощей, наблюдая за птицей. Кот смолк и более не шевелился, только иногда взмахивал хвостом. Галка подошла совсем близко, опасливо пригнулась. Эстер даже дыхание задержала, пытаясь понять, что собирается вытворить эта мелочь. Кот устал от ожидания и сладко потянулся, переворачиваясь на другой бок. Птица быстро отскочила, но также быстро вернулась на место. Зверь лениво дёрнул задней лапой, а галка осталась стоять, только ниже пригнувшись к земле.

Эстер вернулась к чистке, иногда между делом поглядывая на кота и птицу. Кот продолжал лежать, галка всё ходила вокруг, иногда делая попытки клюнуть зверя или схватить за хвост. Что ж, с таким представлением хоть не скучно. Девушка больше поражалась терпеливости зверя: на месте кота давно бы свернула надоедливой птице шею, но он продолжал греться на островке солнечного света, лишь иногда удостаивая галку своим вниманием.

— Эсми, не смей прикармливать зверьё! — Хозяйка выглянула из двери чёрного хода.

— Я Эстер! — устало повторила она в ответ.

— Да какая, к чёрту, разница? — фыркнула Марта. — Солнышко, просто не надо их кормить.

— А чем я их прокормлю? Картофельными очистками?

— Эти дворняги всё сожрут, только дай. А вообще, я не за этим: хорош уже, хватай всё и сюда иди. Мы не весь район кормить собираемся.

Она снова скрылась в кухне. Эстер пожала плечами, осторожно подняла и отставила в сторону возмущённого кота. Зверь протяжно замычал, прижал уши, но девушка только снова небрежно потрепала его по голове и, подхватив корзинки, поспешила за Мартой. В кухне уже стоял пар: варился бульон. Марта коротко указала, что куда поставить, и торопливым жестом прогнала девушку прочь, чтоб не мешалась. Эстер не обиделась — толку от неё на кухне больше никакого, разве что нарезать что-то или ещё начистить. Но хозяйка справлялась сама.

В холле стояла пара кресел, Эстер скучающе рухнула в одно из них. Бездействовать было непривычно и странно. «Везёт магам… Говорящая зверушка рядом всегда есть, не заскучаешь… — тихонько пиная резную ножку соседнего кресла, думала она. — А так останешься один, без дела, даже поболтать не с кем…» Взгляд лениво блуждал по стенам, задерживаясь то на стыках однотонных обоев, то на редких неярких картинках, то на забитых в угол напольных часах, неслышно отмеряющих время почему-то совершенно разными стрелками: часовая резная и сложная, минутная попроще и со сколотым кончиком, а секундная блестящая и, похоже, совсем новая. Эстер успела рассмотреть каждую деталь и теперь снова скучала.

Хлопнула дверь, послышался смех, и Эстер выглянула из-за спинки кресла глянуть, кто пришёл. Двух взрослых девушек она видела ещё ранним утром, когда те уходили из дома. Шли они тогда по отдельности, а теперь вместе, непринуждённо общаясь. Утром Эстер обратила на одну из них особое внимание из-за необычного вида: казалось, девушка старательно пытается казаться лицом иного пола. Она носила какой-то странный рабочий комбинезон, короткую стрижку и просторную мужскую рубашку, под которой едва угадывалась грудь. Вторая же ничем от своих сверстниц не отличалась, одета была неброско, хотя Эстер её бежевому платью с корсетом и длинными рукавами в обтяжку даже немного позавидовала. Длинные, ниже плеч, собранные лентой в петлю каштановые волосы сильно вились крупными кольцами и волнами — Эстер по себе прикинула, что расчёсывать их, наверно, очень сложно.