Авантюрист. Русская Америка (СИ) - Риддер Аристарх - Страница 17

— Вождь, мне нужна твоя помощь, обратился я к Текумсе.

— Слушаю тебя, Гамильтон.

— Твои люди и часть, моих до сих пор не участвовали в сражении. Мне нужно чтобы ты возглавил контратаку. Я останусь здесь с артиллерией, которая откроет огонь по англичанам. Мой удар и твоя контратака поможет нам победить.

Глава 9

Когда над головой Батлера вспыхнули осветительные снаряды калифорнийцев, его сердце болезненно сжалось, вторая линия окопов была еще не взята и время его армия стояла на грани поражения. Генералу стало понятно, что вражеская артиллерия уже развернута и вот-вот откроет огонь, а его собственная далеко отстала.

— Отступаем, — процедил он сквозь зубы, а потом уже повторил в полный голос, обращаясь к своим связным офицерам — отступаем, немедленно передайте мой приказ!

Он отдал этот приказ очень вовремя, снаряды калифорнийской артиллерии начали рваться в опасной близости от его собственного штаба. Конечно, еще не всё было потеряно, первая линия позиций противника оставалась в руках англичан, на второй они тоже медленно брали верх, но это все уже не имело никакого значения. Против убийственно точного и разрушительного огня вражеских орудий просто не находилось аргументов.

Сражение было проиграно, и перед экспедиционным корпусом англичан встала угроза полного уничтожения.

Хорошо хоть прошедший ураган сделал невозможным преследование, дорога, наконец превратилась в одно сплошное грязевое болото, скорость движения по которому настолько снизилась, что не очень отличалась от скорости движения по чистому полю.

Видя что англичане отходят, к сожалению просто отходят, а не панически бегут, как мне того хотелось я отменил мою просьбу Текумсе об атаке. Возможно, мне не стоило это делать, но я решил поберечь силы, они мне еще понадобятся.

Поэтому отступали англичане просто под огнем моих пушек, впрочем, этого им более чем хватило. Они даже не попытались вытащить из непролазной грязи свой обоз, видимо решив, что тут самим бы уцелеть, какой уж там обоз.

Вместо преследования, мы занялись помощью раненым. Всю ночь мы искали их и свозили и в наш полевой госпиталь, при этом мы не делали различий кто перед нами, свои или раненые англичане. Рассвет я встретил за операционным столом, на котором работал буквально как на конвейере.

Потери оби стороны понесли просто чудовищные. На самом деле, что мы, что британцы оказались небоеспособны на следующее утро. Моя армия убитыми потеряла около шестиста человек, еще двести умерло в течение следующих суток и четыреста шестнадцать получили ранения различной степени тяжести.

У англичан все было еще более плачевно свыше трех тысяч убитых и около двух тысяч ранеными. Кроме того отступая они бросили свой обоз и всю артиллерию.

Не так я представлял себе итоги этого сражения, всего одно обстоятельство перечеркнуло всё, и вместо планомерного перемалывания английской армии получилась кровавая мясорубка.

Хорошо хоть мы не ошиблись с вооружением, без винтовочных гранат нас бы задавили, а так, несмотря на невозможность нормального применения артиллерии, огневая мощь нашей пехоты всё равно смогла сыграть ключевую роль в победе.

Преследование англичан мы все-таки организовали, но только через день. Да и то оно было скорее номинальным, много ли сделает шесть сотен кавалерии, против более чем на порядок превосходящего противника.

В итоге мои японские драгуны, под командованием чудом уцелевшего в ночном бою де Карраско просто сопроводили противника до места его высадки и вернулись в столицу с новостью, что англичане погрузились на корабли и вышли в море. При этом часть кораблей им пришлось взорвать, чтобы они не достались нам в качестве трофеев.

В результате общие потери английской эскадры и составили восемь линейных кораблей, фрегат и четыре транспорта. Экспедиционный корпус потерял порядка четырех тысяч убитыми и умершими от ран, и к нам в плен попало свыше тысячи англичан.

Мне же особенно горько стало от того, что оба моих телохранителя и Гектор и Ахиллес получили тяжёлые ранения той ночью, а Шиай так вообще потерял руку и левый глаз.

Однако вовремя Текумсе привез Селию, она взяла на себя заботу об искалеченном Шиае, он уже не будет тем непревзойденным воином кем был раньше, но увечья не помешают ему командовать.

Домой армия вернулась только спустя три недели после сражения, и в городе был объявлен недельный траур.

Первое июля тысяча восемьсот восьмого года. Столица Калифорнийской республики.

Как бы то не было, жизнь продолжалась, и нужно было отправить Резанова в Петербург. Сухопутная кампания против англичан показала нашу уязвимость, и миссия Николая Петровича приобрела важнейшее значение.

Нам нужен мир с Великобританией, хотя бы до тех пор, пока мы не станем значительно сильнее.

Как мы и договорились с Резановым, для обеспечения успеха его миссии мы погрузили на борт фрегата «Святая Луиза» сто пудов золота, пятьдесят пудов пушнины, пуд жемчуга с Гавайев, образцы оружия: винтовки и пистолеты, патроны, бездымный порох и даже часть первой партии наших новых револьверов. Лука и Костас смогли выполнить мое задание и переделали шедевр Костаса под бумажный патрон.

Резанов отправился в Петербург не один, а со своей молодой женой, Кончита хоть была беременна, ни в какую не захотела оставаться в Калифорнии без мужа. На все мои возражения, что это большой риск как для неё, так и для ребёнка, она ответила:

— На всё Божья воля, господин президент. Если моя судьба погибнуть в море, но рядом с Николаем, значит, так тому и быть.

В ответ на эти слова я только махнул рукой, в конце концов, она взрослый человек, пусть делает, так как считает нужным.

Угольный танкер у Фултона получился просто на загляденье, мы назвали его «Кадьяк» в честь острова на Аляске и он являлся гарантией того, что Резанов в этот раз достигнет таки Петербурга.

Ему, уже не нужно добиваться разрешения на брак с Кончитой, но его миссия стала намного важнее, ведь помимо моего поручения, ему нужно было доставить договор с Японией.

На одном корабле, пусть даже и на моем пароходофрегате его путешествие представлялось сомнительной затеей. Но имея хорошо оснащенное судно снабжения, Резанов вполне мог достигнуть Петербурга без захода в порты иностранных государств.

Маршрут был выбран более простой, через Магелланов пролив. «Святая Луиза» уже ходила через него, притом под командованием того же капитана, Яниса Йоргиса, он же стал послом Калифорнийской республики в Российской Империи, и в случае успеха в Британской, все соответствующие бумаги у него были при себе.

Сыну Дукаса я дал еще одно поручение, все-таки, несмотря на моё дружбу с Резановым, Янису я доверял больше. Если мир с Британской империей будет заключен, Он должен будет посетить Лондон с официальным визитом и продать там часть колумбийских изумрудов, до сих пор лежащих мертвым грузом. Золото золотом, но и эти камни, по стоимости сопоставимые с лучшими бриллиантами, тоже нужно пускать в ход.

Да, «Святая Луиза» ушла в Петербург, а я остался и третьего июля произошло одно очень важное для нашей науки и промышленности событие.

Я как раз собирался отправится в наш госпиталь, он был переполнен ранеными и наши врачи буквально разрывались на части

— Господин Президент, как хорошо, что я вас застала, — вошла в мой кабинет Роза, — Я понимаю, что у вас сейчас совсем нет времени, и вы очень зяняты в госпитале но, может, вы посмотрите на то, что у меня получилось? — при этом она так выразительно шмыгнула носом что я понял что не сама она сюда пришла. Это Барри ей заставил, чтобы хоть чуть чуть отвлечь от недавней трагедии, то что её братья чуть не погибли очень сильно выбило Розу из колеи. Да и вообще, все произошедшее она приняла близко к сердцу.