Кукловоды - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 31

Когда меня выписали, я отправился искать Мэри. Кроме слов Старика, у меня по-прежнему ничего не было, но теперь мне начало казаться, что я и в самом деле выставил себя полным идиотом. Я не ждал, что она обрадуется моему появлению, но хотелось как-то оправдаться.

Вы, возможно, скажете, что разыскать высокую красивую рыжеволосую девушку ничего не стоит: ее мол, все должны помнить. Но агенты-оперативники то и дело исчезают на задания, а у сотрудников базы не принято болтать лишнего. В отделе личного состава со мной просто не стали разговаривать и направили в оперативный отдел, то есть к Старику, что меня совсем не устраивало.

Еще большую подозрительность мои расспросы вызвали у дежурного, который следит за теми, кто прибывает и отбывает. Я чувствовал себя как шпион в своем собственном Отделе.

Потом мне пришло в голову обратиться в лабораторию. Начальника я не нашел, и пришлось говорить с заместителем. Тот сделал вид, что вообще ничего не знает о девушке, участвовавшей а проекте «Интервью», почесался и занялся своими бумагами. Выбора не оставалось, и я пошел к Старику.

За столом мисс Хайнс сидела новая секретарша. Мисс Хайнс я, кстати, так больше и не видел, но расспрашивать о ее судьбе тоже не стал. Просто не хотел знать. Новая секретарша ввела мой личный код, и – о чудо! – Старик оказался на месте и согласился меня принять.

– Ты чего пришел? – ворчливо спросил он.

– Подумал, что у тебя, может быть, есть для меня какая-нибудь работа, – ответил я, хотя собирался сказать совсем другое.

– Вообще-то, я как раз собирался тебя вызвать. Ты и так уже долго прохлаждаешься. – Он гавкнул что-то в интерком и встал. – Пошли.

Я вдруг почувствовал себя совершенно спокойно.

– В «Косметику»?

– Сегодня сойдет и твоя собственная физиономия. Мы едем в Вашингтон. – Тем не менее мы зашли в «Косметику», но только для того, чтобы переодеться в уличную одежду. Я получил пистолет, и заодно там проверили мой аппарат связи.

Охранник на входе заставил нас оголить спины, и лишь после этого позволил подойти и отметиться. Мы поднялись наверх и оказались на одном из нижних уровней Нью-Филадельфии.

– Надо понимать, этот город чист? – спросил я Старика.

– Если ты действительно так думаешь, у тебя совсем мозги заржавели, – ответил он. – Гляди в оба.

Расспросить его подробней уже не удалось. Присутствие такого большого числа полностью одетых людей здорово действовало на нервы. Я невольно сторонился прохожих и выискивал взглядом сутулых. А подниматься в переполненном лифте до стартовой платформы вообще казалось безумием. Когда мы нырнули наконец в машину, и Старик набрал код, я ему так и сказал.

– Куда, черт побери, смотрят власти? Мы только что прошли мимо полицейского, и у него, ей богу, был горб!

– Возможно. Очень даже возможно.

– Вот тебе раз. Я-то думал, у тебя все схвачено, и их теснят на всех фронтах.

– У тебя есть какое-то предложение?

– Да это же проще простого. Даже если начнутся морозы, никто не должен ходить с закрытой спиной, пока мы не убедимся, что перебили всех паразитов.

– Верно.

– Так в чем... Послушай, а Президент знает, что происходит?

– Знает.

– Тогда чего он ждет? Ему нужно объявить военное положение и начать действовать.

Старик задумчиво разглядывал сельский пейзаж внизу.

– Сынок, ты что, серьезно считаешь, что этой страной управляет Президент?

– Нет, конечно. Но он единственный, кто может что-то сделать.

– Хм-м... Знаешь, премьера Цветкова иногда называют «пленником Кремля». Как бы там ни было, а наш Президент такой же пленник Конгресса.

– Ты хочешь сказать, что Конгресс ничего не предпринял?

– Последние несколько дней, после того, как мы предотвратили покушение на Президента, я занимался тем, что помогал ему убедить конгрессменов. Тебе никогда не приходилось выступать в роли ответчика перед комиссией Конгресса, сынок?

Я попытался представить себе общую картину. Получалось, что мы сидим на месте, как додо, дураки дураками, и если не стронемся с места, человечество просто вымрет – так же, как додо.

– Пора тебе осознать наконец политические реалии. Конгресс, случалось, отказывался действовать перед лицом и более очевидной опасности. А в данном случае опасность совсем не очевидна. Доказательств очень мало, да и не каждый в них поверит.

– А как насчет заместителя министра финансов? Они же не могут просто проигнорировать случившееся.

– Ой ли? У заместителя министра сорвали паразита со спины прямо в Белом доме, в восточном крыле, и при этом пришлось убить двух его охранников из секретной службы. Но сам достопочтенный джентльмен лежит теперь в больнице с нервным потрясением и вообще не помнит, что с ним произошло. Министерство финансов сообщило, что предотвращена попытка покушения на Президента. По сути верно, но они представили все в ином свете.

– И Президент при этом промолчал?

– Его советники предложили ему выждать. Большинство из них колеблется, а в обеих палатах полно людей, которые только и ждут, когда он совершит какую-нибудь серьезную ошибку. Политическая борьба между партиями это тебе не шуточки.

– Боже, по-моему в такое время просто нельзя заниматься политическими маневрами!

Старик удивленно поднял брови.

– Это по-твоему.

В конце концов я задал вопрос, ради которого и пришел к нему в кабинет: где Мэри?

– Странно, что ты спрашиваешь, – буркнул он. Я промолчал, и он добавил: – Там, где ей положено быть. Она охраняет Президента.

Первым делом мы направились на закрытое заседание специального комитета из представителей обеих палат. Когда мы туда явились, на стереоэкране Так раз показывали моего приятеля – антропоида по кличке Наполеон – сначала его с титанцем на спине, а затем крупным планом самого титанца. Паразиты похожи один на другого как две капли воды, но я знал, чей этот, и был просто счастлив, что он уже мертв.

Потом показали меня. Я видел, как меня привязывают к креслу, и выглядел я, чего уж там говорить, не лучшим образом: когда человек действительно напуган, это его не красит. Титанца сняли с обезьяны и пересадили на мою голую спину. Я – на экране – тут же потерял сознание, после чего чуть не потерял сознание в зале. Описывать дальше не стану: тошно.