Закат Железного города (СИ) - Тихий Даниил - Страница 10

Естественно, уйти так просто нам не дали.

Уханье раздалось со стороны Гаспара, а я, было перекинул туда внимание, намереваясь приговорить спешащего к нам выродка с помощью полного магазина смертоносных шаров, но Гаспар сместился, закрыв мне линию огня и рванулся навстречу к ублюдку:

— Я разберусь!

Но «разобраться» не вышло.

Никто из нас не понял, что произошло. Изменённый и спрыгнувший с перрона старатель встретились на ветке парамагнитных рельсов и в ту же секунду были снесены в сторону белоснежной вспышкой, в глубине которой я на секунду разглядел очертания головной кабины скоростного поезда.

Кажется, прежде чем зажмуриться и отвернуться от ударившего в ПНВ света, я успел увидеть, как тело Гаспара лопнуло, превратившись в красное облако мельчайших брызг.

Дикий визг экстренного торможения и аварийный гудок заставили меня дёрнуться. Произошедшее не было глюком, мимо нас проплывал полупрозрачный поезд и рельсы под ним трещали и гнулись, раскаляясь на наших глазах от пузырящихся искажений пространства.

Все без исключения ломанулись прочь от края перрона, наблюдая как призрачная махина тянется вдоль тоннеля и постепенно исчезает, возвращая на низинную улицу уже привычную темноту.

Воцарившееся на несколько секунд гробовое молчание, было разорвано голосом Бороды:

— Гаспар?

Но ответом ему был лишь треск почти тридцатиметрового, участка парамагнитных рельс, что медленно остывали, краснея в темноте металлическими бортами.

Глава 5. Поверхность

Возвращение на транспортный узел вышло не сладким. Гаспар погиб и его смерть была настолько необычной и шокирующей, что проняло буквально всех. Волк заперся у себя, сказав, что ему нужно многое обдумать. Голливуд загремел в лазарет, так как странная плесень, в которую он наступил во время ходки прямо на моих глазах, оказалась адски токсичной и сумела травануть его прямо через ботинок.

Борода с двумя, как оказалось хорошо знакомыми ему молодчиками из группы «живца» потерялся в направлении Кардинала с избытым и покалеченным, захваченным в плен отморозком.

Как вышло что бандит вдруг стал побитым и искалеченным? — можно сказать его настигло эхо расплаты.

Подле самой общины рыжебородый старатель остановил группу и бил бандюгана пока тот не начал мычать, жестоко и планомерно переломал ему все пальцы на руках и отбил почки. Наверняка бы забил насмерть, если бы не Волк и Голли, которые кое-как сумели прервать этот тошнотворный в своей жестокости процесс.

На душе было паскудно. А ещё — я был предоставлен сам себе. Волка трогать не хотелось, самому ничего путного в голову не лезло, только всякий деструктивный шлак о родных и прочая пагубная хренотень, от которой лучше абстрагироваться, если не хочешь залезть в петлю.

Я и абстрагировался.

Пользуясь открытым «кредитом» в баре Голливуда, которым в его отсутствие занималась пара-тройка людей из сотрудников старой забегаловки, брошенной на транспортном узле… я тупо забухал.

Три дня пронеслись как один, а потом мне просто перестали наливать. Я побуянил, с кем-то подрался (закономерно получив в тыкву и проиграв) и очнулся на четвёртый день во внутренних помещениях нового, еще толком не обустроенного бара.

Стремясь пережить тяжкий бадун и потихонечку разогнать кровь по жилам, спустился в бар и молча стал помогать двум парням и женщинам из сотрудников Голливуда. Ещё недавно этот «бар» был двухярусным гаражом-ангаром. Когда-то сюда загоняли отдельные вагоны пассажирских магнитных составов для мелкого ремонта, теперь же, как и все прочие помещения в округе, он спешно переделывался под текущие нужды.

Склад в нижних помещениях уже огородили сваренной из прутьев решёткой и возвели стены из блоков и быстро сохнущей пены. Благо строительных материалов на транспортном узле было хоть задницей жуй, а Кардинал, прибрав к рукам ресурсы, зная о роли Голливуда в обществе старателей щедро того одарил, дав добро брать со складов строительные материалы.

Мы и брали.

Натаскали всякого разного и приступили к ремонту. До конца недели я возился в баре, успешно сколотил им барную стойку и помог понимающему в электрике пацану завязать внутреннюю сеть ангара на быстро собранный здесь же щиток. Линии электропередач в тоннеле были перебиты, и сюда, ежедневные включения электричества с транспортного узла пока не добирались. С канализацией тоже было далеко не всё просто. Работы по слухам уже велись, бригады рабочих разгребали завалы и латали всё что можно, но нас подобный движняк обходил стороной.

На исходе недели на связь вышел Волк и предложил свалить из общины в хозяйственный рейд. Пока концентрация изменённых в ближайших тоннелях была невысока, а Кардинал не прибрал эти территории к рукам, следовало позаботиться о собственном благополучии.

Не мне, ни Волку, в очередях за пайкой пищи стоять не хотелось.

О странной смерти Гаспара не разговаривали. Ещё по возвращении в общину передали слепки памяти о рейде другим старателям и Кардиналу, так что странное событие изучалось кучей людей куда умнее нас. Краем уха я слышал сплетни, что Кардинал приказал сформировать информационную сеть общины и медицинский сектор, а кто-то из старателей притащил по его заказу рабочий ретранслятор. Слух был непроверенным, но, если окажется правдой, скоро с новостями станет куда проще.

Вообще старательская братия работала нон стоп. Серый и Ласка уже дважды выходили на охоту и притаскивали в общину трупы необычных изменённых. Смотря на скриншоты из слепков памяти, сделанные при хорошем освещении, я диву давался в какую образину может превратиться человек со съехавшим с катушек ИскИном у руля.

Ороговевшая кожа, гипертрофированные мышцы, дистрофия и постепенный отвал конечностей с формированием на их месте чего-то ужасного. Так, например один из изменённых, которого приволокла парочка охотников, почти полностью утратил привычную двигательную функцию. Его руки и ноги постепенно атрофировались, истончались и переваривались собственным организмом, в то время как позвоночник и мышцы кора наоборот — росли, удлинялись, трансформировались.

Выродок выбрал своим местом обитания канализационные трубы и постепенно эволюционировал под среду обитания.

Мерзотная тварь с полупрозрачной кожей, сквозь которую просвечивались внутренние ткани вызывала не только брезгливость, но и страх. Не дай бог такое чудо встретить лоб в лоб.

Выходить собрались через три дня. Предшествующее рейду время потратив на подготовку. После последней ходки мы сильно поиздержались, у меня осталось восемь патронов к пистолету и сотня шариков к винтовке. У Волка к его автомату сохранился один полный магазин, который он берёг на самый крайний случай.

Изучив довоенную карту и данные о состоянии тоннелей постоянно обновляемые старателями, мы наметили наиболее короткий и безопасный маршрут к точке, на которой возможно, могли найти необходимые нам вещи.

До катастрофы на первом ярусе низинного города в завокзальном районе функционировал целый рынок, ориентированный в первую очередь на не самые богатые слои населения Приморьева и на работающих тут же под боком бесчисленных работяг. Он выглядел лакомой добычей, но именно в том направлении сейчас работал Кардинал. Три рабочих бригады разгребали завал — а значит шумели, поднимая на уши соседние улицы. Плюс последний рывок военных с изоляцией еще одного участка тоннелей аварийными переборками, и присоединение его к территории общины, был именно с той стороны. А значит ещё шум и выше концентрация тварей за охраняемой территорией.

В таких условиях мы решили двигаться в прямо противоположном направлении — на поверхность.

Да. То, что мы там в последний раз видели, не внушало оптимизма. Но помимо нашего опыта был и иной. Множество старателей уходили в рейды, которые сейчас было принято называть «дальними». Именно благодаря тому риску, на который они шли, на транспортном узле появилось медицинское оборудование, добытое из руин четвёртой городской больницы и многие другие жизненно необходимые вещи.