Служебный роман с чужой невестой - Коротаева Ольга - Страница 6

– Мне пофиг! Надоела твоя платиновая тюрьма, – я посмотрела на свои ногти, а потом пропустила пальцы в волосы. Казалось, они до сих пор пахли домом Защитника, возбуждали, возвращали меня в маленькую квартирку, где я сходила с ума от вспышек наслаждения. Как же хочется еще…

Но нужно нырять с головой в реальность. Во-первых, я никак не смогу отыскать его. А во-вторых… Папа никогда мне не позволит связаться с похожим на бандита мужчину, да и моя судьба давно уже предрешена. Через неделю я стану женой сына Дональда Дрэйка – владельца крупной авиакомпании, а еще Пре-е-ескот – перспективный актер и, якобы, мой друг детства, с которым мне будет хорошо. Ну, это папа так считает. Брррр… Отец заикался, зачем ему нужен этот союз, но я не особо слушала. Не люблю коммерцию, политику и скучную хрень. Сказали «надо»? Ну и ладно. Дайте мне только в пользование несколько любовников, и сливайте-объединяйте многомиллионные компании, сколько вам влезет. Только музыку не забирайте, умоляю.

Но папа же не такой! Он проследит, чтобы я была примерной женой, потому что все еще верит в институт семьи. Сам бы женился, так нет – до сих пор верен маме, даже проституток не нанимает и любовниц не заводит. Наверное, у него между ног уже все давно засохло. И, честно сказать, я его за это очень ценю. Не признаюсь в этом никому, но в глубине души уважаю. Потому что любить так, чтобы на всю жизнь – сказка, в которую я верила всегда, но знала, что она не обо мне.

Одного не понимаю. Зачем тогда он выдает меня за нелюбимого?

– Где там твой хилячок Прэскот? – я крутанулась в кресле, села поперек и выставила перед собой ноги, вольготно скрестив стопы на углу стола. Узенькие шорты натянули бедра, а маечка, что я накинула впопыхах, когда папа вызвал меня к себе, приоткрыла уже подживший исцарапанный живот.

Три недели прошло после сумасшедшей ночи, а я все еще не могу забыть Аполлона Защитника и даже два дня не хотела мыть голову, чтобы сохранить его запах.

Так! Ева, прекращай слюни пускать, пора идти дальше.

Я прикрыла кожу на талии ладонью, где остались шрамики на память о самой ошеломительной ночи в жизни, и непринужденно сказала:

– Что там нужно для закрепления помолвки? Отсосать Прэскоту? Или трахнуться с ним? – да, папочка, я молчать не буду. Хотел куклу продать? Продавай, но я не собираюсь корчить из себя покорность. Ни-ко-гда.

– Билл тоже уволился, – будто не услышав мою пошлость, жестко отрезал отец. – Ты добилась своего! Но это не конец, дочь. Я нанял другого охранника, и он будет находиться с тобой двадцать четыре часа в сутки до самой свадьбы с Дрэйком.

Я едва ручки не потерла от удовольствия. Новую жертву всегда приятно выводить из себя. Это же весело! Вот и выход из ступора, прямо палочка-выручалочка, а не папа! Вот и возможность выбить из себя ненужные воспоминания. Ну, покажите мне мою цацу! Снова негритенок, или в этот раз будет кореец? Ох, азиатские мужчины такие крутые, горячие, мускулистые, и искушать их проще-простого. Или это крепыш-коротыш американец? Перекачанный тестостерон на ножках. Ну, же! Где моя новая игрушка?!

Но когда охранник зашел в кабинет, весь подобранный, в строгом черном костюме, едва не хрустящем от чистоты, ростом в два метра с хвостиком, широкими плечами и витыми шрамами на шее, я не сдержалась и выдала:

– Охренеть!

Глава 9. Дима

Я рассматривал сладко пахнущую женщиной и сексом обрезанную простынь, когда зазвонил телефон. Увидел лицо сына на экране и поспешно засунул тряпку в шкаф, не глядя. Словно сын за постыдным меня застукал.

Улыбнулся мыслям и ответил:

– Привет, Макс.

– Ты почему звонок сбросил? – с лёгкой злостью в голосе спросил он. – Не хочешь разговаривать? Не соскучился?

– Прости, – губы мои растянулись ещё сильнее. – Я устал вчера, уснул крепко. Сбросил вызов не глядя.

– Ага, – язвительно хмыкнул Максим. – Крёстный был прав. Ты правда напился и отпраздновал свободу со шлюхами?

Я сжал челюсти. Орлов, как и прежде, не сдержан в выражениях. Попросил сына:

– Не слушай дядю Макса. Он глупости говорит.

– Знаю, – звонко рассмеялся сын. – Тётя Пелагея ему так же ответила. Сказала, что таких верных, как ты, больше не существует. И это крёстному не понравилось. Очень!

– Могу представить, – ухмыльнулся я. Поля, как и раньше, за словом в карман не полезет. Уколет так, что и ругать не нужно. – Как дела? Чем занимаешься?

Пока Максим с восторгом рассказывал, как помогал тёте Поле организовать экскурсию для детей из приюта на лосиную ферму, я уселся на перестеленную кровать и, опираясь локтями о колени, с удовольствием слушал. Столько эмоций у мальчишки! Простого общения не купишь за деньги, да и русский подтянет, пока гостит у Макса. Скривился: главное, чтобы не наслушался любимых словечек моего несдержанного друга.

После разговора с сыном позвонил Максу:

– Ты дочери своей тоже рассказываешь, как папа шлюх снимает?

– И тебе здравствуй, – хмыкнул Орлов. – Тебе Макс наябедничал, или Поля пожаловалась? Ну, сказал… вернее, ляпнул разок. Не думаю, что нужно было рассказывать, пацану, что ты налакался в одиночестве и навек зарёкся иметь с бабами дело. То, что одна из них оказалась гнилой, не значит, что нужно завязать член морским узлом.

– Ничего не нужно было говорить, – проворчал я. – Молчи побольше в присутствии моего сына, у Пелагеи лучше получается с детьми общаться. Не удивлюсь, если первое слово твоей дочери будет нецензурным.

– Не удивляйся, уже случилось! – рассмеялся Макс. – Мышка уже прочитала мне лекцию на этот счёт. Не добавляй дров в костёр. Но я не жалею. Пусть лучше вырастет колючей, чем шёлковой. Меньше неприятностей в жизни будет…

– Не скажи, – я вспомнил свою бабочку. – Такие колючки быстрее находят себе кучу приключений на упругую попку. Так что я согласен с Пелагеей. Как раз вчера одну бабочку колючую вытащил из-под подонков.

– Ого, – уважительно протянул Макс. – Да я ошибался в тебе, дружище. Думал, ты сопли жуёшь, рыдая по сучке Катеньке, а ты уже нашёл себе развлечение? И как она?

– Как? – я откинулся на спину и, глядя в потолок, улыбнулся: – Колючая до невозможности, сладкая до потемнения в глазах, ненасытная до полного изнеможения…

– И когда познакомишь? – рассмеялся Макс.

– Никогда, – сухо отрезал я.

– Ну-ну, – насмешливо отозвался друг. – Судя по тону, эта девушка тебя зацепила, Винни, так что не прячься в своей берлоге, а выходи на охоту. Лови, пока не прицепилась твоя сладкая колючка к другому мишке.

Я едва не разбил телефон о стену, но, оценив жёсткую шутку друга, зло расхохотался. Только Макс может напомнить мне детскую кличку и остаться в живых. Но следовать совету я не собирался:

– Эта ночь лишь начало новой жизни. Сладкая, но короткая сказка. И, Макс, придержи коней. Ещё раз ляпнешь что-нибудь исконно-русское моему сыну, больше крестника не увидишь.

– Ещё чего, – ответил друг. – Своего будущего зятя я буду видеть очень часто, Дэ-ми! Сегодня возьму в офис, пусть знакомится с бизнесом.

– Ещё чего не хватало, – недовольно буркнул я. – Хватит забивать парню голову. Подрастёт и сам решит, кем хочет стать.

– Как папашка, поставлять тело под пули? – ехидно уточнил Макс. – Ну уж нет. Я найду крестнику местечко потеплее. Думаю, для начала пусть поработает курьером, к шестнадцати будет менеджером, в восемнадцать отпишу ему бизнес в Вегасе.

– Всё, пора забирать пацана, – возмутился я и добавил тихо: – Орлов, пусть хоть у наших детей будет нормальное детство. Я достаточно богат, чтобы Максимка занимался чем хочет и не думал о деньгах.

Макс помолчал минуту, затем сухо попрощался. Я же лишь вздохнул: не переубедишь. Однажды потеряв всё, он всегда готов к худшему. Мы оба, переломанные судьбой, когда-то едва выплыли. Но Орлов твёрдо убеждён, что научиться летать, можно лишь выпав из гнезда.

Я коснулся татуировки на груди. Она не была похожа на ту, что украшала тело Макса, но мало кто знал, что эти два рисунка – две половинки одного целого.