Экстрим не предлагать! (СИ) - Хоуп Аманди - Страница 32

— Не дождётесь! — хмыкнула Дарья, отправляя в рот очередную ложку с кашей.

Первым в себя пришел Фима и кинулся к жене обниматься. Она еле вырвалась из его объятий и потребовала объяснений происходящего. Все наперебой стали пересказывать последние события. Сказалось напряжение нескольких часов, они были счастливы и смеялись беспрестанно.

Ростислав стоял немного в стороне, наблюдая за происходящим, тоже улыбался.

«Какое счастье, что с ней все в порядке! Никогда бы не простил себе, если бы с ней что-то случилось. Я не могу потерять ее еще раз».

Когда Дарья удалось выбраться уже из коллективных объятий, их взгляды встретились и время остановилось:

— «Я люблю тебя», — говорили его глаза.

Этот разговор без слов заметил Фима, он чуть не задохнулся от ревности и поспешил напомнить всем о том, о чем, казалось, уже никто и не помнил:

— Раз все у нас все так замечательно разрешилось, может, поделимся, кто чего сегодня видел? Хотя шпиона, как я понимаю, никто так и не нашел?

— Вот ты и начни! Очень интересно, чем вы занимались сегодня с нашим глубокоуважаемым психологом. Думаю, Дарья Андреевна, уже сгорает от нетерпения услышать этот рассказ? Не правда ли? — Великопольский обернулся к Даше, заметил их красноречивые взгляды с Ростиславом и, улыбнувшись увиденному, шепнул Элле: — А наша Дарья, действительно, уже сгорает от нетерпения. Ну-ну!

Элла захихикала в ответ.

— Павел Сигизмундович, а меня больше интересует, чем вы сегодня занимались? Напомните, разве в вашу зону поиска входил пляж? — Дарья решила проучить хама.

Элла покраснела, понимая, что Дарья могла стать свидетелем довольно откровенных сцен, а Великопольский, напротив, ответил сразу, ничуть не смутившись:

— Мы так устали с Эллой Эдуардовной во время поисков, что решили немного отдохнуть, позагорать.

— Я думала, это называется несколько иначе, — многозначительно улыбнулась Дарья.

Все тихонько захихикали.

— Ой, народ, я же совсем забыл! — Берёза с этими словами умчался в дом, но совсем скоро вернулся и с гордостью продемонстрировал свою находку — пару птичьих яиц.

— Артур, неужели ты отыскал нашу старую знакомую и жестоко отомстил ей за нашу запятнанную репутацию, отобрав самое ценное? Горжусь тобою! — произнес сквозь смех Великопольский.

Глава 11

Общественность поддержала его дружным хохотом.

— Дурак ты, Павел! — обиделся Артур. — Я ж для всех старался!

— Извини, как же я не оценил! Мы же теперь неделю можем не думать о провианте! А, возможно, и дольше? Валя, как ты думаешь? — Великопольский не мог успокоиться.

— Ладно, хорош, прикалываться! — все еще с обидой в голосе начал оправдываться Артур. — Я ж это только на пробу взял. Там их много. Просто некуда было собрать, а руки у меня две.

— Хочу открыть тебе секрет — у тебя еще и голова есть, правда одна, но ты же ее используешь только для поглощения пищи, а некоторые нею, прикинь, думать умеют! — Великопольский был явно в ударе. — Вот, если бы и тебе так повезло, то догадался бы снять футболку, и тогда бы на ужин у нас могла бы быть настоящая, полноценная яичница, а не ее микрокопия!

— Подождите! — насторожился Ершов. — Я что-то не понял: как это только две руки?

— Платон Станиславович, мы что-то не знаем о Артуре? Неужели у него больше конечностей, чем у обычных людей? А, может, он того… пришелец? Это же многое тогда объясняет! Как же я раньше не догадался! Ну, что за шоу? — Великопольский вошел в раж.

— Павел, хватит паясничать! Меня интересует, где находились наши юные сотрудники, когда Артур обнаружил свой клад, а? Василий? Нюся? — Станиславович грозно уставился на молодежь, потупившую почему-то взоры.

— Мы это… как бы рядом были, — начал невнятно бормотать Вася.

— Да что там непонятного? Они тоже устали в ходе поисковых работ. Такое утомительное это дело, скажу вам честно. И, видимо, также решили отдохнуть, позагорать. А Артур не сильно устал и решил навестить птичек, а вдруг шпион среди них? — выручил студента Великопольский и в который раз за вечер веселя общественность.

— Яйца — это хорошо, но еще бы мяса! — размечтался Вася.

— Вот, если бы было оружие! Здесь так много птиц! — заметил Артур.

— А, может, вспомнить детство и попробовать из рогатки? — неожиданно предложила Дарья.

— Вы не перестаете нас удивлять, Дарья Андреевна! Какое же у вас интересное детство было! Неужели вы и этим грешили? Я имею в виду — рогаточкой по воробьям? Очень странное занятие для девочки, — злорадствовал Великопольский.

— Не более странное, чем для мужика собирать сплетни и копаться в чужом грязном белье! — дала отпор Дарья.

— Так у нас же есть ружье! — радостно сообщил Вася и помчался в сторону ящиков.

Все шумной толпой двинулись за ним.

Вася нырнул в ящик с провизией и через минуту вынырнул, гордо подняв над головой ружьё.

— Я же говорил! — крикнул он с торжеством в голосе.

— Ух, ты! — подошла Дарья и осторожно забрала оружие из рук студента. — Так это же самозарядный карабин. А патроны к нему есть? — она вслед за Васей нырнула в ящик и вылезла довольная, достав коробочку с патронами. Быстро и ловко зарядила. Дарья была так увлечена, что не заметила, как все удивлённо наблюдали за ней. — Классная штукенция, мы с отцом почти с таким же на охоту ходили.

— Какое у вас интересное было дество! Ваш папа случайно не мальчика хотел? А родилась девочка! — продолжал язвительно Павел.

Дарья передёрнула затвор и зло глянула на него.

— Павлик, ружьё у меня в руках! Я бы не рекомендовала тебе так сильно свою риторику напрягать! — произнесла она с угрозой достаточно тихо, чтобы слышал только он, но предельно четко.

Великопольский сразу как-то сжался и что-то неразборчиво буркнув, отошёл в сторону.

— А можно мне посмотреть? — и Вася уже протянул руку.

Дарья взглянула на него с подозрением.

— Я, наверное, зря его зарядила, — она проделала туже операцию в обратном порядке и только тогда протянула ружьё Васе. — Держи, студент. Хотя тебе и незаряженное давать небезопасно.

Ружьём заинтересовались все, и оно переходило из рук в руки некоторое время. Понимая, что с их преимущественно вегетарианским меню, скорее всего, покончено, эту находку долго и радостно обсуждали. Когда ажиотаж вокруг оружия немного утих, сели ужинать добытыми с ближайших деревьев фруктами.

— А мы так и не выяснили, откуда же взялось письмо, — сказал, как бы, между прочим, Вася.

— Да, и шпиона мы не нашли, и на острове кроме нас никого, версий больше нет, — задумчиво произнёс Станиславович.

— Есть ещё одна, — неожиданно выдала Дарья.

Все взгляды обратились в её сторону.

— Я, кажется, знаю, откуда письмо!

Дарья выдержала почти театральную паузу, и произнесла:

— Мы изначально не учли еще одну возможную версию развития интересующих нас событий — Сандерс не писал это письмо.

— Естественно, он его не писал собственноручно. У него для этого есть специально обученные люди, — ухмыльнулся Великопольский.

— Это всем понятно. Но я, Павел Сигизмундович, совсем другое имела в виду — Сандерс вообще не имеет ни малейшего отношения к нашей находке.

— Дарья, ты можешь перестать говорить загадками?! — не выдержал Станиславович.

— Конечно, Платон Станиславович. Думаю, я уже знаю автора нашей загадки! — с торжествующим видом произнесла Дарья, обводя взглядом всех присутствующих, но, увидев лицо Ершова, поспешила объяснить все более детально:

— Письмо было написано уже здесь, на острове, и Сандерс о нем ничего не знает по той простой причине, что сделал это один из нас и по собственной инициативе.

— Но зачем, а, главное, кто?! — Станиславович был крайне удивлен.

— Может тот, кто подложил письмо, сам признается? — Дарья пристально посмотрела на Великопольского. — Не хочешь, Павел Сигизмундович, нам ответить?

— Нет, не хочу! А вот от вас было бы крайне любопытно услышать — откуда такие выводы?