Ангелы времени - Гаевский Валерий Анатольевич - Страница 3

— Кто вы?

— Его бывший студент. Очень давний.

— Вы со Снежной Лады?

— Да. А как вы догадались?

— Растягиваете слова…

— Странно… Не замечал…

— Заметить не трудно, хотя какое это все имеет значение! Ваше имя?

— Дамиан Гомер.

— Значит так, господин Гомер… Лифт голубой линии из сектора «Зет». Посмотрите на макет. Видите голубую линию? Она идет безостановочно на «полюс» Академии. В приемной ректора сообщите, что ваш код доступа ноль восемьдесят, запомнили? Сулла Мануситха примет вас через пятнадцать минут.

— Так быстро? — кажется, Гомер был обескуражен.

— А вы бы хотели выстаивать многочасовую очередь? Так было, но сейчас, знаете ли… Никто никому не нужен. Обычно ректор бывает в длительных разъездах, но в последнее время он практически не покидает Академию.

— Что ж, спасибо за понимание, — Гомер уже собирался отойти от стеклянного барьера, но дежурный окликнул его:

— Эй, хотите совет?

— Да, я слушаю вас.

— Не спорьте с военными. Они здесь ведут себя совершенно по-хамски. Могут и руки заломить и избить ни за что! Здесь такое творится… Правда, в городе еще хуже. Людей просто убивают. Полиция ничего не делает. Маньяки и насильники на каждом шагу. Бардак! Будьте всегда начеку, господин Гомер, хотя…

— Хотя что, господин дежурный?

— Хотя во всем этом нет никакого смысла. Так считают многие, и я с ними согласен. Вся наша наука — полное дерьмо. Прощайте, господин со Снежной Лады! М-да…

Гомер посмотрел еще раз на смятенно-напряженное лицо дежурного. Кто он? Возможно, бывший ученый, потерявший веру в жизнь, заученно-механически исполняющий свою утомительно скучную работу, просто так, чтобы не сойти с ума хотя бы еще какое-то время.

Время! Вселенная завела для нас этот будильник очень давно, но равновесие наших миров оказалось очень зыбким. Да и было ли оно, это равновесие, вообще?! Мы — висельники, из-под ног которых палач вот-вот выбьет скамейку. Где же таинственный Спаситель, с целым арсеналом того меткого оружия, с помощью которого он перебьет, перережет веревку и отменит приговор?

— Прощайте, господин дежурный, — сказал Гомер. — Не уверен, что всегда смогу придерживаться вашего совета.

— Это правильно, — заключил «коронованный» дежурный. — Удачи на страшном суде!

— Счастливой вечности! — бросил Гомер, словно всегда был готов шутить на эту тему.

Лифт голубой линии доставил его на «полюс» Академии действительно без единой остановки. Пассажирами лифта, кроме него, некого толстяка с потеющей лысиной и рыжей бородкой, а также мрачного высокого офицера с патрульной повязкой на рукаве кителя, оказались еще несколько подвыпивших полуголых девиц с разноцветными лепными прическами и вызывающим макияжем. Жертвой их нарочитой похотливой агрессии был выбран толстяк. Глупо млея, он попытался стушеваться, уйти от неприличных охаживаний и шуточек, забился в угол и что-то невразумительное бормотал. Одна из девиц демонстративно расстегнула молнию на его ширинке и запустила руку в штаны. Толстяк согнулся пополам и беспомощно постанывал. Прежде мрачный офицер вдруг злорадно засмеялся и зыркнул глазами на Гомера.

— Господину профессору сегодня явно будет не до лекций, — прокомментировал он. — Да и кому сдались его дурацкие лекции? А вы не хотели бы повеселиться в нашем борделе на «полюсе»?

— Разве на «полюсе» находится бордель? — спросил Гомер, на всякий случай скрестив руки ниже пояса.

— Бордель теперь везде! — ответил офицер. — Так легче мириться с реальностью. Вы не согласны? — кажется, в его вопросе звучала угроза.

— Не согласен, — Гомер отвернул взгляд к индикаторной панели лифта. Лифт двигался ошеломляюще быстро, и все же прошло еще, наверное, минуты три, прежде чем двери его открылись.

Девицы «покончили» с толстым профессором. Тот сидел на полу кабины. К потной лысине его была приклеена интимная прокладка. Мрачный офицер кашлянул и вышел первым. Девицы за ним.

— Мы со всеми несогласными еще здесь разберемся! — Офицер подождал, пока выйдет Гомер. — Ваш код доступа! — рявкнул он.

— Ноль восемьдесят! — ответил Гомер.

— Следуйте за мной!

«Ну вот, началось, — подумал Гомер, — мне что, на роду написано разбираться с недоумками всех мастей?»

Однако он ошибся. Мрачный офицер шуганул девиц, и те мигом разбежались по коридорам «полюса» цеплять новых толстячков.

— Вы не представляете, — принялся объяснять офицер, неожиданно преображаясь в лице, — если бы не эти пташки, здесь бы все давно подохли от депрессии. Но я предвижу вашу иронию, — на глазах его навернулись сентиментальные слезы, — на последней стадии вместо девочек сюда бы нужно запустить священников. Но где их взять?.. Идемте…

Уровень «полюса» пустовал. В ректорской приемной несколько человек бомжеватого вида в разных позах спали в креслах. Неизменный патриотический антураж на стенах заполняли портреты Королевской семьи в золоченых рамах. На столах, кроме включенных и разобранных кибертеров, валялись контейнеры одноразовых обедов, груды флешчипов, каких-то карточек и бумаг.

— Кто эти люди? — спросил Гомер, поморщившись от душного запаха.

Мрачный офицер приложил палец к губам.

— Говорите тише, — прошептал он. — Это взломщики сетей. Лучшая группа поддержки господина Мануситхи, его ближайший актив. Кстати, разрешите представиться: доктор Дарий Скилур, личный поручитель и пресс-атташе ректора Академии.

У Гомера что-то шевельнулось на затылке. Через секунду он понял, что это мурашки.

— Вы!.. Ученый?

— Верно говорят: форма не всегда отвечает содержанию, не так ли? — Дарий Скилур улыбался — первый человек из всех встреченных и увиденных в Академии, позволивший себе столь непопулярную гримасу, не усмешку, а именно улыбку. — Сулла знает о вашем прилете. Он будет рад вас увидеть и принять.

Дарий Скилур нажал кнопку браслета на запястье. Часть левой стенки, свободной от портретов, бесшумно ушла вверх. В открывшемся проеме образовался ярко освещенный коридор — свет был, естественно, дневным.

— Кабинет ректора под самым куполом, — объяснил удивительный господин Скилур. — Сулла все еще любуется светом Догорающей. Он в чем-то неисправимый идеалист, но я с ним согласен. — И добавил после паузы: — По большому счету!

— Счет действительно велик, — ответил Гомер и шагнул в коридор.

Воспоминания о цивилизации черной расы

Послушай, о моя милая близящаяся душа, эту историю, которую я прочитал в тайниках своей памяти, когда освободил ее для воскрешения знаний о множестве великих циклов существа, известного мне как человек.

Ты должна знать, что человек неизмеримо древнее существо. Как свет, который наполняет вселенную и имеет спектр, как свет, что соткан из лучей разных цветов, видимых для глаза, так и человек соткан из видов, его представляющих. И человек, как и свет, имеющий и невидимые лучи, так же обладает своими неосязаемыми видами, неосязаемыми для физических тел, но совершенно реальными для других состояний. Однако этих состояний я пока не буду касаться, а расскажу о видах человека, населяющих воплощенный космос, к которому я также принадлежу.

Хочу тебе сказать, что каждый вид человека когда-то имел отдельную цивилизацию и развивал ее сообразно тем качествам и вибрациям, которым отвечал цвет Луча, или лучше говорить, цвет Гения этой цивилизации.

Черная раса, ближе всех стоящая к одной из сторон невидимого спектра, была первой расой воплотившихся. Это значит, что она первая вышла из вселенской тени Творения, и ей дано было и время, и пространство, где она могла строить и созидать себя в телесных формах и проецировать на них свой разумный дух. А дух не может жить бесцельно. Ему нужно множество инструментов и комбинаций сил, с помощью которых он может управлять.

Черная раса и стремилась к тому, чтобы освоить эти комбинации сил, определить их значения и возможности. У нее был огромный магический опыт, принесенный из невоплощенного состояния, но в новом мире он получал иную информацию: менялись все законы и правила игры. Гений расы должен был пройти тысячелетний период экспериментаторства, тысячелетний период раскрепощения духа в новых формах. Только после этого он мог сказать, что способен осознанно управлять. Только после этого он мог накладывать табу или, напротив, — снимать его с тех сил и влияний, которые хотел подчинить себе.