Шалая любовь моя - Дэвис Мэгги - Страница 29

– Вот горе! – простонала Лейси, съезжая спиной по дверце будки и не обращая внимания, что собравшиеся снаружи человек пять стучат монетами по стеклу и показывают на часы. – Бейлифы пришли, забрали оборудование Питера, отослали его моделей прочь и закрыли студию. Должно быть, это было ужасно.

– Честное слово, я не понимаю твоей озабоченности, – рыкнул Майкл. – Особенно учитывая, как он с тобой поступил.

Лейси снова вздохнула. Значит, он все-таки неправильно понял ее реплику, оброненную за обедом. Майкл Эскевария полагает, что это был Питер Дорси – не Бобби Салливан, а Питер Дорси.

Неизвестно, лучше это или хуже.

– На самом деле Питер Дорси меня вовсе не волнует. Он получил то, что заслужил. Я просто…

Она закусила губу. «Забудь о Питере Дорси, – Приказал внутренний голос. – Теперь важно лишь то, что Майкл все еще говорит с тобой, притом весьма спокойно и рассудительно».

– На самом деле я просто не понимаю, – покорно проговорила она, – с какой стати тебе беспокоиться? После того, что было в субботу.

Наступила долгая пауза. А потом президент и председатель совета директоров хрипло произнес:

– Лейси, я не хочу, чтобы тебе причиняли неприятности, понимаешь? Мне это не нравится, даже если все было в прошлом. Особенно в прошлом, когда ты была совсем молоденькой и не могла за себя постоять. Не знаю, о чем думали твои родители, отпуская тебя одну в Нью-Йорк заниматься фоторемеслом.

Разговаривая таким заботливым, ласковым голосом, Майкл способен затронуть самые нежные струны ее души.

– Майкл… – начала она. «Нужно так много ему сказать! Быть может, между нами еще не все кончено», – подумала Лейси, удивившись внезапно всколыхнувшейся в душе радости.

– Извини, у меня срочная встреча, – перебил он. – Сейчас у меня нет времени на обсуждение подробностей. «Ролле» захватит тебя в пятницу в обычное время. Ты не возражаешь?

– О, нет, конечно, нет! – поспешила заверить Лейси. – Да, я действительно хочу поговорить с тобой, хочу объяснить…

– В пятницу, – лаконично бросил он и повесил трубку.

Лейси собрала монеты и вышла из телефонной будки, у которой собралась возмущенная толпа. Похоже, она все-таки не проговорилась Майклу о Бобби Салливане. Иначе на востоке Лонг-Айленда давным-давно зияла бы глубокая воронка.

А в пятницу утром Лейси вызвали в кабинет главного редактора Глории Фарнхэм, где работники редакции распивали шампанское, хотя едва пробило десять.

«Должно быть, чей-то день рождения», – подумала Лейси, радуясь возможности побыть среди людей.

– Поздравляю, дружочек, с повышением! Дорогие мои, – воскликнула Глория Фарнхэм, подымая руку Лейси, словно рефери на ринге, объявляющий победителя в боксерском поединке, – познакомьтесь с новым младшим редактором Стейси Кингсли!

Обернувшись к Лейси, все подняли бокалы; раздалось несколько вялых приветственных возгласов.

– Что? – Лейси старалась освободить руку, в которую вцепилась Глория Фарнхэм. Окинув взглядом присутствующих, она обнаружила Джемми Хэтуорт у окна рядом с Майком. Макетчик обнимал Джемми за плечи, но та выглядела довольно бледно.

– Будешь работать в одной упряжке с Джемми, ласточка, – продолжала Глория. – Она умирает от нетерпения передать тебе свой опыт. Но твой замечательный кабинет останется за тобой, мой дружочек. Сегодня придет мастер, чтобы наладить кондиционер.

– Но я не могу быть младшим редактором! – ужаснулась Лейси. – Я работаю всего полтора месяца!

– Вполне можешь, дорогуша. Твоя «Суперэкстравагантная» статья очень понравилась наверху. Они просто попадали от восторга… Коллеги, разве я не права? В нашем полку прибыло. Ты – наш новый младший редактор!

Раздалось несколько приветствий чуть погромче.

– Но это ведь всего-навсего единственная статья! – запротестовала Лейси. – Я даже не дописала о бюстгальтерах «Крохотная дама», не говоря уж о спортивной одежде Ди Матернити и об эластичных корсетах Ханса.

– Оставь, пожалуйста! Все твои материалы ушли наверх, руководство прочло все написанное тобой до последнего слова. Большие боссы оценили твой талант!

– Вот именно, – многозначительно заметил кто-то сзади, – ты бесподобна.

– Только не это, – шепнула Лейси. Ужасная правда наконец-то выплыла наружу. Лейси показалось, что она сейчас провалится сквозь пол. Ее материалы читали наверху? Каждое слово? Сначала история с Питером Дорси, а теперь еще и это?!

– Ну, как бы то ни было, – подала голос редакторша в матроске, – ты умеешь писать, если это тебя утешит.

– Я не приму эту должность. И по очень веской причине. – Похоже, никто ее не слушал. Только Джемми Хэтуорт начала пробираться к ней сквозь толпу. Лейси повысила голос. – Я еще не прошла испытательный срок как младший обозреватель, если вы помните! Я не имею ни малейшего понятия, чем должен заниматься младший редактор!

– Тс-с-с! – утихомирила ее Джемми Хэтуорт. – Таков уж шоу-бизнес, милая. Как-нибудь выкрутимся. Я возьму над тобой шефство, все будет хорошо.

– Чрезвычайно унизительное положение. И, кстати, куда подевался «старший обозреватель»? Я что, просто перескочила эту ступеньку? И что сталось с «ассистентом редактора» – или эта должность тоже упразднена? Ой, как это оскорбительно!

Столпившиеся сотрудники «Каприза», казалось, не придали никакого значения словам Лейси. Редакторша в матроске извлекла пластмассовую пробку из очередной бутылки шампанского «Андре».

– У тебя большой талант, детка, – сказал макетчик, по-прежнему обнимая Джемми Хэтуорт за плечи. – Просто все разыгралось слишком быстро, вот и все.

– Майк, заткнись, – оборвала его Джемми. – Лейси, мне поручили показать тебе, на какие рычаги надо нажимать. Ты со всем справишься.

– Я отказываюсь быть младшим редактором, – дрожащим голосом проговорила Лейси. – Это ваша работа, и я не намерена браться за нее! Да и вряд ли от меня будет толк!

– Ты же слышала, что сказала Глория, – возразила Джемми. – Мы обе будем выполнять эту работу. Временно.

Вот в этом-то все и дело.

– Я отказываюсь! – выкрикнула Лейси. – Я лишь выставлю себя круглой дурой, разве вы не понимаете?!

– В твоем кабинете не только починят кондиционер, – сообщил макетчик, вручая Лейси пластиковый стаканчик с «Андре брют». – Специально приезжает дизайнер из Саттон-Плейс, чтобы заняться его оформлением. Сегодня утром привезли черную финскую мебель с хромированными деталями. Она пока в грузовом лифте. Я слышал, у тебя будут коричневые драпировки ручной работы и перегородка из дымчатого стекла, закрывающая вентиляционную шахту.

Лейси оцепенела. Надо же быть такой дурой, чтобы решить, будто все наладится! Времени потребовалось немного, но если внимательно рассмотреть хитросплетения коварного замысла, то понятно, кто его автор.

– Простите, – Лейси вдруг как-то обмякла, – у меня неотложные дела.

Две минуты спустя она уже находилась у себя в кабинете. Когда Ирвинг Фишман ответил на звонок, Лейси потребовалась пауза, чтобы заговорить нормальным тоном. Не стоит орать на мистера Фишмана. Он ни в чем не виноват.

– Дорогая девочка, – загудел мистер Фишман. – Приветствую вас. Наш друг мистер Александр ван Ренсалер звонил вчера и интересовался, не примете ли вы его приглашение на ленч в Никербокер-клубе, а я сказал: «Почему бы и нет?» Насколько я понимаю, в Никербокере даже более изысканная атмосфера, чем в Йельском клубе, и кухня лучше, хотя лично мне не доводилось ее отведать.

– Мистер Фишман, пожалуйста. – Лейси изо всех сил старалась избавить свой голос от визгливых ноток. – Я хочу попросить вас об очень важном одолжении. У вас еще сохранилось то платье «Пламенной королевы диско» с бисерным портретом Майкла Джексона? Ядовито-синее, восьмого размера?

14

Когда ровно в восемь вечера Лейси поднялась на лифте в апартаменты Майкла Эскевария в Саттон-Плейс, на ней был сказочный туалет от братьев Фишман – атласная «Пламенная королева диско» ослепительно синего цвета. По глазам черного кугуара Лейси тотчас же поняла, что эффект был потрясающий.