Атласная куколка - Дэвис Мэгги - Страница 31

— Хм-м, может быть. — Алан повернулся и взглянул на свою спутницу. — Тем не менее вы привлекаете к себе внимание просто потому, что красивы. Точно так же на вас глазели у «Максима».

Это было правдой. Головы им вслед поворачивались даже в видавшем виды пресыщенном «Максиме». Пока они шествовали через зал ресторана вслед за таким же, как и прежний, подобострастным метрдотелем, казалось, что происходит нечто сенсационное. Однако Сэмми решила, что «фанфары» предназначаются главным образом мужчине, с которым она здесь появилась. Алан де Бо, казалось, вызывал у присутствующих, а особенно у официантов и швейцаров, более почтительный трепет, чем персона королевской крови.

Если Сэмми и не поверила сообщению Брукси, что Алан де Бо французский герцог и одна из самых значительных фигур парижского общества, теперь у нее не осталось на этот счет ни малейших сомнений. Сэмми почувствовала облегчение, когда они наконец уселись за столик в отдельном кабинете на третьем этаже ресторана, где, по крайней мере, не было необходимости выдерживать пристальные взгляды и довольно громкие комментарии.

Сэмми краешком глаза взглянула на человека, быстрым шагом ведущего ее вниз по площади Пигаль. Постепенно она кое-что узнавала об Алане де Бо. На борту плавучего ресторана они ужинали в роскошном уединении, отделенные от остальных занавесями. В «Максиме» они укрылись от посторонних взглядов в великолепном, залитом светом свечей кабинете, приготовленном для ужина вдвоем. Очевидно, Алан очень ценил свое право на уединение. И это впечатляло даже больше, чем все знаки внимания, которых требовал в общественных местах Джек Сторм.

— Выбирайте, — предлагал Алан де Бо. — В «Мулен Руж» и «Фоли Бержер» впечатляющие варьете, шикарные костюмы, множество девчушек с обнаженной грудью. Что не станет… — Он ловко отстранил от себя продавца сувениров с подносом, на котором была целая куча маленьких золотистых копий Эйфелевой башни. — Не станет для вас такой уж новинкой. Я имею в виду обнаженные груди. Учитывая то, что сегодня показывают в кино и по телевидению…

Пока они пробирались сквозь толпу, Сэмми буквально висела у него на руке, стараясь не отстать.

— А что еще можно найти, кроме обнаженных грудей и варьете?

— Вот, например, нечто любопытное, — предложил он, останавливаясь. Они оказались прямо напротив небольшого театрика, перед которым не было выставлено ни одного рекламного щита с плакатами или фотографиями. Только название: «Театр „Адонис“. Группа американских туристов выстроилась в очередь. Один за другим они заходили внутрь под присмотром экскурсовода.

Алан взял ее за плечи и, повернув к себе, заглянул прямо в лицо.

— Вы выбрали орхидеи, — прошептал он, — и вот мы здесь. Предлагаемые на сегодня достопримечательности — пикантные шоу, вы не забыли? — В карих с золотинкой глазах мелькнул знакомый лукавый огонек. — Но такое есть и у вас в Нью-Йорке.

Сэмми посмотрела через стеклянную дверь и обнаружила за ней довольно простенький вестибюль.

— Да, но я никогда ничего подобного не посещала.

За два года в Нью-Йорке, даже в качестве Сэм Ларедо Джексона Сторма, она не успела познать всего. Немного нервничая, Саманта облизала губы.

— Да я и не… понимаю, по правде сказать, всех этих цепей и плетей. Я имею в виду… ничего такого… — Она сглотнула. — Эксцентричного или насильственного.

Ее спутник засмеялся:

— Боже мой! Чего вы от меня ожидаете, прекрасная леди? Я ведь сказал вам: пикантные шоу, а не мадам Тюссо.

Алан повернул Сэмми к себе, осторожно взяв пальцами за подбородок, и заглянул в пылающее от смущения лицо. Пушистые густые ресницы не могли скрыть сомнения, затаившегося в ее глазах. Молодой человек подарил ей обворожительную улыбку.

— Я о вас позабочусь. — Не обращая внимания на толкающихся зевак, он нежно провел большим пальцем по ее нижней губе. — Вы невероятно очаровательны, — пробормотал Алан. — Такое прекрасное, сияющее, полное жизни лицо… Я не забываю его ни на минуту.

Сэмми почувствовала, как от этого взгляда что-то тает у нее внутри. Но она не забыла, что он отстранился от нее в тот вечер. Саманта не понимала его поступков, поведение Алана не укладывалось ни в какие рамки.

— Пикантные шоу, вы не забыли? — тихо напомнила она.

Алан вздохнул.

— Да, конечно. Пикантные шоу, никаких кнутов или цепей, ничего эксцентричного. — Он взял ее за руку.

Они встали в очередь за билетами. Никаких особых знаков внимания здесь им не оказали, если не считать несколько алчного взгляда продавца. Театрик оказался даже меньше, чем ожидала Саманта. Вверх поднимались узкие ряды плотно прижатых друг к другу кресел. Часть публики сидела прямо на ступеньках.

— Вы хорошо знаете французский? — Когда Сэмми отрицательно покачала головой, Алан предупредил: — Представление идет на французском. Во всяком случае, так обычно бывает. Но я вам переведу.

Она повернулась и посмотрела на него несколько удивленно. Интересно, сколько же раз де Бо посещал подобные секс-шоу? Он не походил на любителя клубнички, но внешность, как известно, обманчива.

Словно прочитав ее мысли, он тихо объяснил:

— Я бывал здесь подростком. Знаете, нечто вроде мальчишеского ритуала взросления — увидеть что-нибудь этакое. А теперь я привожу сюда друзей из Стэн-форда, когда они бывают в Париже.

Публика оказалась весьма разношерстной, но в основном это были американцы. Правда, два ряда прямо перед ними занимали индусы, а дальше сидели японцы — и те и другие без дам. Сэмми слегка соскользнула вниз на узеньком кресле. В театре было настолько тесно, что, даже если позднее она захочет уйти отсюда, это ей не удастся. Они были приговорены просмотреть все шоу, даже если оно окажется отвратительным.

Алан уверенно взял руку Сэмми и просунул ее себе под локоть.

— Не нервничайте. Если вдруг появятся цепи и плети, я вас отсюда вытащу, обещаю. Даже если придется сражаться с целым полчищем сексуально озабоченных туристов и обитателей Пигаль!

Огни в зале погасли, занавес из потертого розового бархата, подергиваясь, раздвинулся, и глазам публики предстали ветхие декорации, изображающие спальню.

Такое начало вызвало у Сэмми некоторое смущение.

Молодая женщина в облегающем свитерке и узкой юбке вышла на середину сцены и довольно долго и быстро говорила что-то, щедро сдабривая речь парижскими жаргонными словечками и разглядывая публику через огни рампы. Зал напрягся, большинство из присутствующих, как и Сэмми, ничего не понимали по-французски.

— Она говорит, — шептал девушке на ухо Алан, — что живет с подругой-лесбиянкой, но устала от такого секса и недавно начала мечтать о том, как бы заняться любовью с мужчиной.

Девушка зашла за перегородку, вытащила оттуда тряпичную куклу ростом со взрослого человека, одетую в мужской костюм, и усадила чучело в кресло. Она расстегнула «молнию» на его брюках и у всех на глазах оттуда как-то неуклюже вылез пластиковый мужской член. Сэмми поплотнее вжалась в кресло. Девушка на сцене сбросила юбку, под которой больше ничего не оказалось, и уселась прямо на искусственное приспособление. Она опускалась все ниже и ниже с величайшей осторожностью. Сэмми закрыла глаза.

— Она говорит, — прошептал Алан, — что ей приходится заниматься этим с придуманным ею любовником, которого она смастерила из тряпок, чтобы заменить настоящего…

— Неважно, — простонала Сэмми, прикрывая ладонью глаза. Через несколько секунд она сквозь пальцы посмотрела на происходящее.

Внезапно на сцену ворвалась высокая блондинка. Первая девушка с виноватым видом вскочила, а белобрысая, уперев руки в бока, свирепо уставилась на куклу. Эта явно была лучшей актрисой: по крайней мере, легко верилось в то, что она действительно в ярости. Обе женщины принялись что-то вопить по-французски.

— Подружка поймала ее на месте преступления, — подсказал Алан. — Обвинения и тому подобное.

Сэмми снова вздохнула. Публика вокруг начала слегка заводиться, послышалось несколько смешков. Высокая блондинка вылетела вон, а первая девушка плюхнулась на кушетку и, ломая руки, пыталась изобразить какие-то переживания. Потом она разразилась длинным монологом.