Сокрушитель (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 17

- Гражданка Беликова была задержана по моему приказу, - нарушил молчании старлей, что ещё находился в кабинете.

- А ну да, и меня с эшелона сняли, - покивал я, разглядывая старлея как вошь, размышляя раздавить его сразу или чуть попозже - Мог бы и догадаться по почерку.

- Задержанный, помолчите, - приказал тот.

- Да ты бессметный я смотрю? Тигров тоже кормить будешь, заходя в клетку?

- Так, вы оба, вон из кабинета, - решил майор. Хорошее решение, тот показал, что он тут нейтрал, ни за кого.

Я вышел первым, дальше руки за спину, и конвойный повёл куда-то на этаж выше, мы на втором были, тут третий. Хотя нет, даже на четвёртый поднялись. Завели в кабинете, на табурет усадили, пока старлей за столом устраивался, конвоир за спиной моей ждал. А ждал, когда два сержанта зайдут, с закатанными по локоть рукавами. Классика. И табурет тут в самую тему, хотя по обстановке вводил в диссонанс. Конвойный вышел, и старлей, открыв дело, задал первый вопрос:

- Гражданин Батов, как вы пересекли линию фронта?

- Закрытая тема. У вас нет уровня допуска к ней.

- Гражданин Батов, дело государственного значения. Мы тут не в бирюльки играем, а занимаемся своей работой. Не хотите по-хорошему, будет по-плохому.

Кивок подбородком и меня сбило со стула мощным ударом, причём встать не дали, ногами работали, профессионально сапогами обрабатывая. Я даже достать оружие не мог, прикрывал локтями рёбра, крутясь по полу. По голове пару раз прилетало, это ясно показывало, меня списали, внешний вид мой их не волновал совершенно. А я был в бешенстве, не дай бог белобрысая через это прошла. Наконец я изловчился и подбил ноги одного, отчего сержант рухнул на спину, ловко перекатившись через голову, и достав из хранилища «Наган» с глушителем, я его уже приготовил, выстрелил в пах второму, а когда тот согнулся, держась за раненое место, в голову. Всегда считал патроны к этим револьверам маломощными, а тут мозгами полкабинета забрызгало. Особенно потолок. Снизу-вверх же стрелял. Встав, пошатываясь, работали недолго, но натворили дел, всё тело болело и дважды выстрелил в первого сержанта, в грудь и голову.

- Замри, - направил я оружие на старлея, что пытался вытащить пистолет из кобуры. - Беликову тоже также допрашивали?

Взгляд у того вильнул, на что я понимающе и зло усмехнулся, и велел открыть сейф. Впрочем, сам открою. Разоружил того, связал руки за спиной, кляп, и открыв сейф, быстро среди кучи папок дел нашёл нужную. Найдя запись «был применён спецдопрос», поискал и нашёл дела двух других девчат. Тоже тут. Дальше раздевшись до нога, заблокировав дверь, достал молоток, кляп не дал стерлею орать, и банально забил. Все стены и потолок в каплях крови был. Потёками. Кусок кровоточащего мяса, и живой ещё. Какой живучий. Ничего, пропустив того через то что прошли его жертвы, выдернул кляп и стал допрашивать. Так узнал кто отдал этот приказ. После этого добил, размозжив голову. Все три тела убрал в хранилище. И не только те четыре дела, включая моё, а вообще все. Дальше вытер себя мокрым полотенцем, смывая кровь, для таких дел и приготовлено, дважды прошёлся, включая голову, и снова надел форму. Подойдя к столу, снял трубку с телефона и услышав голос дежурного, имитируя говорок старлея, сказал:

- Это Кравцов. Приведите ко мне трёх подследственных. Беликову, Светикову, и Ижову.

- Будет сделано.

Положив трубку, я постучал в дверь, и конвойный, что ожидал снаружи, не обращая внимания на привычные звуки допроса из кабинета, зашёл. Мощным рывком втянув его в кабинет, коленом в живот, и по затылку ребром ладони. Убивать сразу не стал, форма нужна. У меня не было в запасе формы сотрудников НКВД. Зря, как оказалось. Переоделся, почти мой размер, чуть-чуть рукава длиннее, ремень застегнул, свернул тому шею и в хранилище. Конвойный не был вооружён, крепкий такой. Покинув кабинет, я стал ожидать рядом с ним, натянув фуражку до глаз. А когда появились трое девчат, руки за спинами, побиты, следы на лице, так и шли, к счастью сопровождало их двое. Хотя конечно я ожидал одного, надеялся, но это лучше, чем трое. Один вышел вперёд, кивнув мне, синяки ещё на моём лице не проступили, краснота пока, и открыв дверь зашёл в кабинет, доложить, что доставлены подследственные. Но упал внутрь, получив пулю в спину. Коридор по счастью пуст был, хотя тут постоянно народ шастает. Второго, я вырубил, рядом стоял. Девчата, о радость, орать не стали, опознали меня. Затащив второго в кабинет, убрал их сразу же в хранилище и выйдя в коридор, закрыв дверь, негромко сказал девчатам:

- Идём к выходу. Я вас конвоирую, иначе живыми нам это здание не покинуть.

Конечно через парадный вход нам не выйти, там дежурный, без спецпропуска не пройти, но мы вышли на задний дворик, ещё и дверь один придержал. Приметив новенький лимузин «ЗИС-101А», открыл дверь, усадив девчат и устроившись за рулём, тут запуск с кнопки, повернув ключ и нажал на запуск двигателя. Стартер прокрутил, но завёл его, двигатель почти остыл. Вот так тихо стронувшись с места, мы подъехали к воротам, проверять даже не стали, сразу их открыли, и вот так по улочкам к окраине и в лесок. Машину бросили на лесной дороге, а некуда убирать, места нет, та две с половиной тонны весит, а у меня свободно чуть больше двухсот. Надо от трупов избавится. Кстати, угнал машину Берии, понял это по планшетке, что девчата нашли на заднем сиденье. А куда у того «Паккард» делся? Снова в ремонте? Тут опять рёв и слёзы. Ожидаемо. Те понимали, что могли не выйти из Лубянки, да и старлей им прямо говорил об этом. Одна из девиц подверглась групповому изнасилованию той тройки, что я ликвидировал. Светикова. То-то походка такая корявая была. Она больше всех ревела, узнав, что я убил её обидчиков. Девицей была, первые те у неё. Наши хуже немцев оказались. Наконец, когда те успокоились и я сказал:

- Документы ваши у меня, с направлением на службу и дорожными, в личных делах нашёл, берите, сейчас выдам всё что у вас забрали, и езжайте по своим частям, забудьте то что было, как страшный сон. А тебе белобрысая последнее предупреждение. Чтобы такого больше не было.

- Это не я виновата, - тихо сказала та.

- Ну может и косвенно я, - легко согласился с той скрытой претензией.

Глава 7. Финские приключения.

Дальше выдал девчатам вещмешки, двоим ремни с «Нагнами», всё же командиры, петлицы и у них и так на месте, потом всё что нужно в путешествии, всё выносил из кустов, чтобы не видели откуда всё бралось. Машину оставил, я пригнал «эмку» со стороны, и на ней доехали до двух вокзалов. Одна с одного уезжала, и вторая с другого. Всех посадил и отправил. А Беликова в лесу, я в стороне на поляне оставил. А что, мне тоже в дивизию нужно, вот и её на самолёте подкину. А то что белобрысая снова вляпается, я уверен, не стоит забывать про Киевский котёл, что скоро появится. Она уже будет на его территории. Направления на службу у девчат свежие, по времени успевали прибыть, вот и отправил. Сам я в своей форме был, награды вернул, документы в кармане. От тел тех шестерых избавился, когда в лесу за «эмкой» бегал, а свалил грудой в овраг, облил бензином и поджёг, пусть выясняют кто это. Тут же и все дела сжёг. Целую канистру бензина на всё потратил. Дела точно сгорели, проследил. А вернулся в город для того чтобы найти и ликвидировать некоего типа, кто приказал поработать с нами, да ещё жёстко. Этот Кравцов у него для особых дел, вроде таких вот, выбивать информацию и признание, которое им нужно. Не всех Берия вычистил, не всех. Да, нарком тут не причём. Кравцов поскорее сдохнуть хотел, смысла врать ему не было. А тот старший майор, как там его, в курсе, кто такой Кравцов, вот и отошёл в сторону. Боялся, и я его понимаю. Некий Абакумов приказ отдавал. Тут нужна полная зачистка кто о нас знал, иначе ответка прилетит.

Я подкатил к зданию Лубянки, встал подальше, где по суете определил, что нашли кабинет весь в крови, ну или начали искать пропавших сотрудников, но что происходит понять не могут. С Абакумовым я встречался не раз, когда служил в Генштабе одной из жизней, а тот был начальником «СМЕРШа», видел его, узнаю сразу. Самое главное, я знаю где тот живёт, через два дома от моего. Точнее, где у меня была квартира, когда я служил в Генштабе. Однако я только начал движение, отъезжая от тротуара, как из соседней улицы вылетела знакомая машина. Абакумова, он на ней с сорок первого по сорок четвёртый ездил, там на трофей пересел, и рванула прочь. Ну и я за ним, старясь не отставать, и не выдать себя, что преследую. Похоже не получилось, мы уже покинули Москву, и меня явно пытались сбросить с хвоста. Ехали куда-то по Ярославскому шоссе, редкие встречные машины шарахались от нас. Я выжимал всё из движка, старясь нагнать машину, между прочим, у меня форсированный мотор стоял, у Абакумова видать тоже. Всего на двести метров сблизился, помог встречный грузовик с брёвнами, отчего те скинули скорость. Тут вдруг моё лобовое стекло покрылось ниточкой трещин, с пулевой пробоиной в центре. О, да по мне стреляли? Надев мотоциклетные очки, и выбив остатки стекла, я положил винтовку на проём, «СВТ», и стал методично посылать пулю за пулей в преследуемую машину, под визг шин на крутых поворотах, тут пока асфальт был, управляя при этом левой рукой. Триста метров, тут рукой можно докинуть, но стреляя в движении, чуть сложнее выходило. Восемь патронов использовал, и машина скатилась в овраг, из салона вскочили двое и на бегу стреляя в мою сторону из пистолетов, побежали к кустарнику. Резко затормозив, два выстрела и наповал обоих. Выбравшись наружу, мотор парил, похоже в мне радиатор попали, я пробежался, проведя контроль, шофёру не требовалось, винтовочная пуля попала ему в затылок. С Абакумовым какой-то капитан госбезопасности был, он уже раненым оказался в плечо, когда машина остановилась. Забрав все бумаги, что были в машине, сменив «эмку» на мотоцикл, «Л-300», я погнал обратно к городу. В гражданской одежде. Сменив так сказать внешний вид. Теперь зачистка Лубянки. А она требовалась. Данные мои и девчат записаны в журналах учёта, и их нужно сжечь, и огнемётный танк тут, это то что доктор прописал. Пока ждал темноты изучил что взял у Абакумова, немало информации под грифом «секретно», но и на себя нашёл. Всё сжёг. А как стемнело, спокойно подогнал танк и сжёг первый этаж, дальше огонь сам распространится. Где хранятся журналы учёта, их три, мне известно не раз на Лубянке сидел, в камерах бывал, там в основном палил из пулемёта через по окнам, потом пускал огненную струю. Дальше огонь сам разойдётся. Ни и рванул прочь, дело сделано. Сменил шумную бронемашину на мотоцикл, потом на бесшумный велосипед, тревога по всей столице звучала, но я ушёл. Добрался до того леса, а лимузин Берии на месте, и засады нет. «Эмку», побитую пулями, достал, а лимузин убрал на её место, три килограмма свободного места осталось. А «эмку» сжёг. Сбегал за белобрысой, та в километре от места сожжения машины на полянке ожидала. Костерок развела, темноты боялась, трусиха. Чистая, тут рядом небольшое лесное озеро, привела себя порядок после камеры, постиралась. Я тоже искупался, смыл запах пороха и пота, да надушился одеколоном. Форма на мне моя, с наградами, я её не пачкал, то есть, в другой был, пока работал. В общем, забрал блондинку, мы дошли до опушки, там «У-2», в своём тылу я старался на этой машине летать, и устроившись на местах, взлетев, направились к месту дислокации нашей дивизии.