Ее превосходительство адмирал Браге (СИ) - Мах Макс - Страница 75

Предложение, что и говорить, лестное, и должность сшита на кавторанга или бери выше. Но при всем при том, это тыловая должность, какое бы звание не носил шеф-пилот.

- Я боевой авиатор… - сказала вслух, но отец не дал ей закончить мысль.

- Тебя никто больше в бой не выпустит, - сказал, как отрезал. – Не знаю, что там у вас тогда случилось… По идее, ни тебя, ни Виктора не должны были посылать в бой, но, наверное, у командования на то была веская причина. Ну, или моча кому-то в голову ударила. Сейчас не суть важно, но Елизавета Аркадиевна твердо решила: хватит героизма! Хочешь летать – летай, но не на фронте. Летно-испытательный центр – это лучшее из того, что тебе могут сейчас предложить. Остаешься в кадрах, летаешь. Чего еще желать?

В словах отца, увы, было много правды. Если это решение адмирала Браге, то спасибо еще, что не законопатили в какой-нибудь долбаный штаб.

- Я подумаю. – У каждого должно быть право выбора, должно быть такое право и у нее.

- Вот и молодец! – неожиданно улыбнулся отец, а тут как раз давешний лакей принес поднос с графинчиком и рюмочками. В хрустале плескалось нечто многообещающее, цвета ну очень крепко заваренного черного чая.

- Ты сказал, несколько просьб, - напомнила Ара, принимая рюмочку со старкой. Высокая, похожая на маленький узкий бокал, граненая, она заставила напиток засиять, как подсвеченный солнцем красный мексиканский янтарь.

- Две, - кивнул отец.

- Какая вторая?

- Родила бы ты, что ли, – вздохнул он. – Вы оба пилоты. Вам дитя необходимо, как хлеб.

Что ж, и это было разумно, хотя на слух Ары звучало диковато. Рожать? Сейчас? Во время войны?

- Шкловские жмут? – спросила вслух.

- Совместные планы.

- Угу-угу, - покивала, словно бы, соглашаясь с отцом. – И кем он у нас будет? Старовером или иудеем?

- Бекетов-Шкловский – всяко разно столбовой дворянин.

- Или дворянка, - вставила Ара.

- Это уж как получится, - согласился отец.

- Хорошо, - неожиданно даже для себя самой согласилась Ара. - Я подумаю. Командировку в дивизию к Шкловскому организуешь?

Грех было не воспользоваться возможностью. Зачнут или нет – это еще вопрос, но секса хотелось так, что сводило спазмом низ живота.

- Сделаем, - ничуть не удивившись пожеланию дочери, пообещал отец. – И вот еще что. Ты не обижайся, Варюха, но я сейчас, когда ехал на эту встречу, сообразил вдруг, что задолжал тебе за четыре офицерских звания и за пять орденов. Про ранения молчу, как и про то, что жива осталась.

«Денег даст или еще что?» - Ара знала своего отца. Тот мог быть прижимистым, даже когда дело касалось собственной семьи. Не жадина и не скупердяй, а рачительный хозяин во всей своей красе. Однако, на Ару эта черта его характера никогда не распространялась.Напротив, с ней он всегда был более, чем щедр. На свадьбу с Олегом подарил дом, в Ниене, большую бриллиантовую парюру[127] из двенадцати предметов и полмиллиона золотых рублей. Олегу тогда перепал венецианский геликоптер и ручной сборки кокоревский армейский внедорожник в гражданском варианте. Так что сейчас можно было ожидать практически всего, чего угодно.

- Оно, конечно, война, и все прочее, - продолжил между тем отец. – Но жизнь идет своим чередом. Ворога, даст бог, одолеем, начнем жить на широкую ногу…

«А сейчас, стало быть, мы на всем экономим?» - усмехнулась мысленно Ара и опять же мысленно покачала головой.

- Мне тут на днях контрагент из Генуи прямым текстом «намекнул», что в связи с политической нестабильностью, сейчас в Крыму сильно упали цены на недвижимость. Можно купить большой кусок земли за малые себерские деньги.

- Предложил что-то конкретное? – поддержала разговор Ара, хотя видит бог, имение в Крыму было отнюдь не тем вопросом, который ее занимал или, мог бы заинтересовать.

- Да, - кивнул отец. – Долина, речка, впадающая в залив между скал. Дом, правда, старый, но есть пирс для яхты, виноградники и даже маленькая винодельня с такой же маленькой винокурней. Виноградную водку гонят. Джузеппе говорит, вино так себе, а вот граппа у них выходит отличная. В общем, решил я купить для вас с Олегом. И еще полмиллиона в банк положу, в американский, в долларах. Авось, не пропадут. После войны отстроитесь там, то да се…

- Отец, - улыбнулась Ара. – Спасибо, конечно, но на кой ляд мне сдалось имение в Крыму? У меня вон Бекетово в руинах лежит. Руки никак не доходят привести в порядок. А тут на другом краю вселенной, можно сказать.

- Если с Киевом объединимся, Крым станет намного ближе…

- Ну, если бы у бабушки были яйца, - хмыкнула Ара, - была бы дедушкой.

- Поверь, доча, у этой бабушки есть яйца.

- Серьезно? – Ара была далека от большой политики и, что там происходит на Олимпе, не знала. Однако то, что сказал отец, означало, прежде всего, то, что Себерия замахнулась на «великое». Из чего логически вытекало, что воевать придется долго и тяжело.

- Серьезно.

- Вот оно как… - Ара не знала, что сказать, просто поддерживала разговор.

- Именно так, - покивал ей Кокорев.

- И кстати, - неожиданно улыбнулся отец. – Не лежит твое Бекетово в руинах. На-ко вот, посмотри.

С этими словами отец достал из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул его Аре. Конверт был самый обычный, почтовый, а вот содержание у него оказалось весьма любопытным. Цветные фотографические снимки, а на них мыза в стиле восемнадцатого века, небольшой аккуратный парк, геликоптерная площадка позади дома, березовая роща, луг и река с перекинутым через нее мостом, асфальтированная дорога, вдоль которой стоят столбы линии электропередач…

- Это что? – подняла Ара взгляд от фотографий.

- Это твое Бекетово, Варя. Дом восстановлен, отреставрирован и отремонтирован. Водопровод, электричество, телефонный кабель и нормальная дорога – три километра до Большого тракта Хлынов – Казань. Вот родишь, даст бог, и будет где пару месяцев пересидеть…

- Давно ты этим занимаешься?

- Второй год…

Что ж, в этом был весь ее отец. Ничего никогда не забывал и любое дело доводил до логического конца.

- Спасибо! – искренно поблагодарила отца Ара. – Это все или есть еще вопросы, которые следует обсудить тет-а-тет?

- Все.

- Тогда поехали домой!

Но сразу уйти не получилось. Оказалось, что есть еще много такого, о чем Ара могла говорить только с отцом, и уж точно, что не в присутствии матери, и ему, как видно, тоже хотелось поговорить с ней с глазу на глаз, «как с единственным кроме него мужиком в семье». И не то, чтобы о каких-то невероятно важных или донельзя секретных делах. Говорили о всякой ерунде, о том, например, чем отличается охота на волков от охоты на шведские «викинги», или о том, чем старка лучше полугара. Однако бывают времена, когда именно такой мужской треп нужен человеку позарез. Так все, собственно, и обстояло. Эти странные посиделки в мужском клубе пошли на пользу и ему, и ей. Поэтому домой они приехали только через полтора часа несколько излишне веселыми и, разумеется, слегка выпившими.

Мать поджала губы. Сестры попробовали ей подражать, но, хотя они и были старшими, кончилось все дело тем, что Ара их всех построила и объяснила в доступных им выражениях, что она, разумеется, им сестра и дочь, - и женщина, если иметь в виду анатомию и физиологию, - но на данный момент она, прежде всего, «господин старший лейтенант Себерского Флота» и вправе ожидать к себе соответствующего отношения.

- Поэтому нечего лить слезы, фыркать и закатывать глазки, - завершила она свой урок хороших манер. – Лучше прикажите, дорогие мои, подавать на стол, и давайте уже нормально пообедаем, поскольку выпито порядочно, а съедено покамест всего ничего.

Вот после этого все пошло, как по накатанному. Домашний разговор – в пастельных тонах, - мягкие улыбки и добрые слова, уха из белорыбицы и тушеная с антоновскими яблоками медвежатина, красный поморский рыбник и мясная кулебяка на четыре угла, и это, не считая салатов, разносолов и огромного торта на десерт. В общем, вечер прошел хорошо, и все остались друг другом довольны, даже Ара, которая, на самом деле, любила всех этих клуш, как родных. Спала она этой ночью тоже хорошо, а, проснувшись утром, поняла, что есть одно дело, которое она просто обязана сделать, причем не откладывая. Настя конечно Виктору не жена, и не невеста. Ей о том, что он не вернулся из боя, никто не сообщит. Да и не знает о ней никто, кроме Ары. И, значит, сообщить о происшедшем должна тоже она, не даром же ей одной Виктор рассказал о своих отношениях с замужней женщиной.