Ее превосходительство адмирал Браге (СИ) - Мах Макс - Страница 102

В общем, загружена она была в этой поездке так, как ей и не снилось. И уставала порой больше, чем от двух-трех боевых вылетов день. Но, с другой стороны, турне предоставило ей возможность взглянуть на новые для нее города и страны, познакомиться со многими интересными людьми и сдружиться с теми, с кем ранее лишь водила знакомство. Особенно она сблизилась с Катей Шумской и с Иваном Торопыгиным. Правда, кинодела пришлось легонько охолонить еще в самом начале знакомства.

- И не мечтай! – остановила его Ара, когда он полез к ней целоваться. – Я женщина замужняя, и мужу изменять не намерена.

О том, что она ко всему еще и беременна, Ара ему тогда не сказала. Об этом он сам догадался, но уже несколько позже, когда их отношения стали вполне дружескими, и Торопов увидел и услышал кое-какие намеки на ее непростые обстоятельства. Впрочем, к его чести, Иван оказался мужчиной вполне вменяемым и попыток пойти «на сближение» больше предпринимал. Зато дружить с ним было одно удовольствие. Веселый и умный молодой еще мужчина, и к тому же отличный рассказчик, Торопов легко становился душой компании, да и выпить был не дурак, хотя никогда не переходил в этом деле некую негласно установленную крайнюю черту. Одним словом, не напивался до поросячьего визга и, соответственно, никому не портил хорошего настроения. Ну, и кроме того, Аре действительно понравилась снятая им фильма.

Конечно, Вера Алябьева в исполнении настоящей русской красавицы Кати Шумской была никак не похожа на Варвару Бекетову, но, надо отдать ей должное, сыграла Катька очень хорошо, а уж ее любовная история была и вовсе что-то с чем-то. Слезу выжимала на раз, - талант, как говорят себерцы, не пропьешь, - и пела Катя, к слову, тоже совсем неплохо. Сама себя озвучивала, сама играла на рояле и пела сама. Талантливая женщина, чего уж там, и, как ни странно, при ее-то стиле жизни, - а может быть, именно из-за этого, - Шумская хотела и умела дружить. Так что турне и в этом смысле оказалось для Ары более, чем удачным. Хорошие друзья, - тем более, подруги на дороге не валяются. А у нее, так уж сложилась жизнь, на данный момент, кроме мужа, разумеется, имелось на круг всего лишь трое друзей: Виктор, Настя и Лена. Теперь вот еще двое прибавилось, и это было более, чем хорошо. Ну, а по возвращении домой ее ожидало еще одно нетривиальное поручение крестной, и поучаствовав в этом деле, Ара неожиданно открыла в себе совершенно новый интерес к стезе, предложенной ей отцом…

Было без четверти пять, когда секретарь доложил, что к ней с внезапным, но «срочным и не терпящим отлагательства» визитом пожаловал адмирал Кениг.

«Без вызова или предварительной договоренности, – отметила Лиза. – Наверняка, стряслось что-то подлое!»

- Пропусти! – приказала, вставая из-за рабочего стола.

«Хоть кости разомну!»

Дверь открылась, Иван вошел в ее огромный кабинет, окинул его быстрым цепким взглядом и, дождавшись, пока закроется за ним дверь, шагнул на ковер.

- Здравствуй, Иван! – сказала Лиза, едва Кениг вошел в кабинет. – Что случилось на этот раз?

- Здравствуй, Лиза, - в том же тоне ответил главный шпион Себерского Флота, неторопливо продвигаясь ей навстречу. – Сорок минут назад от сердечного приступа скончался адмирал Ксенофонтов.

- Не было печали…

Ксенофонтова Лиза не любила, но зла ему никогда не желала. К тому же умер Михаил Борисович совсем не вовремя. То есть, вовремя такое не бывает никогда, ну или почти никогда. Но в данном конкретном случае, это был не иначе, как злой рок, ну, или голос судьбы, если посмотреть на проблему под другим углом зрения. На дворе война. И не просто какая-нибудь очередная заваруха с мордобоем, а Великая Война, хотя так ее еще никто не называет. Мировая бойня во всей своей красе, и Себерии с ее немногочисленными союзниками приходится в этой войне совсем непросто. Момент тяжелейший. На всех фронтах огонь и кровь. Страна в напряжении. Флот в бою, и вдруг умирает некто, делящий с главкомом первое-второе места в командной иерархии воздушных сил, а Флот, в какой-то мере, даже круче армии, поскольку начальник Генерального Штаба и Главком сухопутных войск подчинены Главковерху – в данном случае маршалу Кропоткину, а Первый Лорд Адмиралтейства номенклатура самого Великого князя.

- Есть мысли? – спросил Кениг.

«Мысли? О, да Иван, у меня есть на этот счет мысли, но вот хватит ли у меня на «эти сраные мысли» пороху?» - Вопрос на миллион рублей золотом, а сколько будет стоить ответ, не знает пока никто.

Всю свою жизнь – во всяком случае, все те годы, которые она прожила в Себерии, - Лиза, как черт от ладана бежала от политических интриг. Они ее, правда, порой находили сами, но и тогда она была крайне щепетильна в выборе стороны, соратников и средств, предпочитая старомодную порядочность хитрожопой византийщине. Однако сколько не зарекайся, однажды перед тобой все-таки встанет вопрос ребром. Выбирай, дескать, что для тебя важнее, польза дела или твое тщательно лелеемое чистоплюйство? Кто важнее сейчас для родины: ТЫ, адмирал Елизавета Браге-Рощина, знающая, что и как нужно делать во время такой вот войны, или ОНИ, дерьмовые людишки, готовые все просрать ради гребаного мгновения славы. И тогда – если уж прозвучал этот вопрос, - поздно колебаться и нельзя медлить, поскольку от твоего решения зависит ни много ни мало, как будущее родной страны, которую ты, между прочим, поклялась защищать любой ценой. Судьба родины и жизни миллионов, населяющих Себерию людей – вот, что на самом деле поставлено сейчас на кон.

- Вот что, Иван, - сказала она вслух, стремительно взвесив все «про и контра», - надо срочно переговорить с Тимофеевым и фон Торном. К девяти вечера они должны быть готовы поехать вместе со мной к Павлу Илларионовичу и, разумеется, не мямлить там, а высказаться однозначно и, само собой, исключительно в мою пользу. Это возможно?

- Фон Торн захочет, чтобы его зять получил эскадру.

- Кирилл отличный теоретик, но командующий из него никакой, - поморщилась Лиза, вспомнив по случаю профессора Кирилла Разумовского, возглавлявшего в Академии Генерального Штаба кафедру оперативного искусства.

- Лиза, - покачал головой Кениг, - ты же знаешь, бесплатных обедов не бывает.

- Ладно, - кивнула она. – Дадим ему Вторую Арктическую и хорошего заместителя в придачу, авось сдюжит.

- Корсакову можно было бы повысить в звании до контр-адмирала, - осторожно подсказал Кениг, знавший все обо всех куда лучше кадрового управления Флота. – Анна Викентьевна давно заслужила.

«Хорошее решение, - согласилась Лиза. – Всем сестрам по серьгам!»

Ане Корсаковой за четверть века службы на Флоте удалось добраться только до звания капитана 1-го ранга. Тоже неплохо, но и не сильно хорошо. Тем более, нечестно. И, если бы не война, через год-два отправили бы «старушку» в отставку. Лиза как раз под это дело и предполагала все-таки пробить для нее контр-адмиральское звание. Но, если ставить во главе эскадры адмирала Разумовского, то можно кое-что попросить и для Ани. Адмирал фон Торн не дурак. Знает, что, хотя его зять по званию вице-адмирал, а все равно на флотоводца не тянет. Будет умно рассуждать, но, не имея разумного и опытного зама, просрет все, что ему ни дай. Ученые мужи они такие, думают, что если могут написать дельную книгу по тактике воздушных флотов, то и с эскадрой в бою тоже справятся. Но не судьба. Большей частью губят людей и технику, а потом удивленно лупают своими умными глазками, как, мол, черт побери, такое могло случиться? А так и могло, что кто умеет – тот делает, а кто не умеет – учит других.

- Спасибо, Иван! – поблагодарила Лиза Ивана Кенига. – Вижу, что не забыл тот наш разговор. А Тимофеев, небось, спит и видит, как его семья получает госзаказ на броневую сталь?

- Так устроен мир, - пожал плечами Кениг.

«Ну, - пожала она мысленно плечами, - дело того стоит. А броню Тимофеевские заводы будут катать не хуже других. Надо будет только проследить, чтобы новый прокатный стан, который строят для нас в Кливленде, ушел не к Абаковым, а к Тимофеевым».