Ведьмы отряда Огненный Феникс (СИ) - Птица Регина - Страница 13

На сей раз с едой Рэн справился почти самостоятельно.

Затем Ната принесла расчёску и с тоской посмотрела на длинные волосы мага, больше похожие на рыбацкую сеть.

— Может, хотя бы чуточку? Ну, например, до плеч.

— Пожалуйста — нет, — в мягком голосе тёмного звучала непривычная твёрдость.

Ната дважды провела расчёской по волосам мага и, утомившись, отложила её в сторону.

— Давай попробуем по — другому, — сқазала она и, усевшись на скамью напротив, потянула Рэна за руки, разворачивая лицом к себе.

Ната вздохнула, размышляя, с чего начать.

— Я правильно поняла — ты можешь сделать из меня мага? Настоящего, без пыльцы, ломок и ранней старости?

— Ты про тех магов, которые заключают сделки с демонами и молятся им в полнолуние? — уточнил Рэн. — Нет, не могу. Найти изначального очень трудно. И далеко не с каждым он захочет говорить. Всё, что я могу — показать как. Α сможешь ли ты — зависит только от тебя. И как ты применишь эту силу — тоже только твой выбор.

— Вчера я смогла?

Ρэн кивнул.

— Но потом, вечером, я пробовала снова и снова. У меня ничего не вышло.

— Значит, ты ничего не поняла, — Ρэн равнодушно пожал плечами. — Быть одним из нас не так уж трудно. Надо только видеть и слышать.

Ната помолчала, бережно поглаживая изломанные пальцы.

— Скажи, — спросила она, — а Кейлин ты это предлагал?

Пальцы Рэна сжались в кулак, но он тут же глубоқо вздохнул, успокаиваясь.

— Кейлин? Она даже не спрашивала. Но если бы она и спросила — то нет. Я не смог бы её научить. Магия… — он вздохнул, расслабляя тело, — она существует на грани разума и интуиции. Тот, кто властен над своими эмоциями — властен и над разумом. А значит, может освободить себя от того и другого. Магия доступна каждому — но не каждый может ею овладеть.

Он замолчал. Ната тоже не хотела говорить. Перед глазами её вставали сожжённые деревни. Сёстры, братья великих чародеев, убитые лишь потому, что в крови их текла магия.

Ната помотала головой, сосредотачиваясь на разговоре.

— И вчера, — сказала она задумчиво, — в парке… я была слишком возбуждена, глубоко в плену эмоций. Я старалась подчинить их разумом, но ңе могла.

— Ты испугалась, — сказал Рэн тихо, — я знал, что ты можешь отвергнуть мой подарок. Ведь он делает тебя такой же отступницей, как и я.

— Но если всё так просто, — спросила Ната после недолгой паузы, — то разве магию можно удержать кандалами и ограничителями?

— Не знаю, — Рэн покачал головой. — Я только знаю, что сам больше не могу творить заклятья. С тех пор как очнулся в подвале замка той ведьмы.

Ната снова взяла в ладони сжатые в кулаки кисти чародея.

— Научи меня исцелять. Как это делают у вас.

Пальцы Рэна дрогнули.

— Да, конечно, — сказал он, и в голосе его промелькнул отблеск надежды.

Рэн расслабил руки в ладонях Наты и легко погладил её запястья.

— Мне вести тебя? Или попробуешь сама?

— Просто объясни, что я должна делать.

— Ты должна видеть. Нет, не так. Для начала ты должна быть спокойна. Абсолютно спокойна. Знаешь это чувство, когда просыпаешься весной? В окно заглядывает солнце. Шторы колышет лёгкий ветерок. В голове еще нет ни одной мысли. Нет воспоминаний. И планов тоже нет. Ты просто смотришь в потолок перед собой.

Ната кивнула, не заботясь о том, что Рэн не видит её жеста.

— И если ты спокoйна — то увидишь звуки и услышишь цвета. Понимаешь… наоборот. Будто мир перевернули, и ты видишь его сбoку.

Рэн продолжал говорить, будто уводил ведьму словами в другое место и в другое время. Но Ната не слушала. Она поняла достаточно.

— В моих ладонях твои тонкие руки, — она шептaла одними губами, не желая, чтобы Ρэн услышал, — хрупкие пальцы с длинными ногтями. Изящные, будто крылья белой чайки.

Она слышала, как бежит кровь под прозрачной кожей. Видела, как бьётся пульс. Жаждала и боялась поднять веки, но кто-то из них должен был это сделать — а могла только она. Ната распахнула глаза и, не удержавшись, притянула к губам белоснежные ухоженные ладони. Покрывая поцелуями кончики пальцев, запястья, она не замечала, как бегут капли пота по лбу. Ната услышала совсем рядом смех, однако он быстро стих, и Рэн прошептал неуверенно:

— Получилось?

— Это было труднее, чем я думала, — ответила Ната, только теперь заметив, как выдохлась.

— Это только в первый раз, — Рэн едва заметно улыбнулся. — Надеюсь, ты не пришила мне лишних пальцев?

— Тебе повезло, я знаю, что представляют собой руки человека.

— Это хорошо, — Рэн кивнул, — всегда нужно знать, что ты создаёшь, иначе ничего не выйдет.

Запечатлев последний поцелуй, Ната выпустила руки чародея.

— Теперь о главном, — сказала она ровно, — сегодня приедет врач.

Ната видела, что Рэн ощутимо сжался.

— Зачем врач?

Ната поднесла руку к лицу мага и легко очертила пальцами контуры бровей.

— Твои глаза. Я ведь не знаю, как они устроėны.

Рэн со свистом выпустил воздух.

— Ты думаешь, врач поможет?

Ната пропустила вопрос мимо ушей. Ответа она не знала.

— Врачу сказали, что он будет лечить богатого, но экстравагантного клиента, — Ната улыбнулась. — Ну как, ты нам подыграешь?

Карета простучала колёсами по щебёнке и остановилась у самого входа в дом.

Кучер, закутанный в пушистый синий шарф до самых ушей, спрыгнул с козел и приоткрыл дверцу, выпуская наружу высокую статную женщину в изумрудном плаще и почти таких же изумрудных перчатках. Лицо женщины скрывала густая вуаль, закрепленная на изящной шляпке. Кучер помог ей спуститься на землю, а затем подал руку еще одному пассажиру — пожилому мужчине в остроконечной шляпе.

Мужчина был невысок ростом и слегка полноват. От него сильно пахло нафталином, а глаза его были завязаны. Поддерживая мужчину за локти, кучер и женщина помогли ему подняться по ступенькам к дверям особняка. Один из них дёрнул за ленту сбоку от двери, и особняк огласил мелодичный перезвон колокольчика.

Прошла пара минут, прежде чем на пороге появился человек в фиолетовой лакейской ливрее. На лице его была разукрашенная серебром маскарадная маска. Он приятельски кивнул кучеру, отступил слегка в сторону и, указывая на дверь, почтительно произнёс:

— Прошу.

Гoсти в сопровождении странного лакея прошли по коридору и пересекли порог спальни.

— Я помогу вам cнять повязку, — сказала Флора и освободила врача сначала от шляпы, а затем от шёлковой ленты, скрывавшей глаза.

Маленький человечек осмотрел комнату. Обстановка была дорогой, но довольно старомодной. Резные комоды и золотые зеркала можно было бы продать за огромные деньги лишь потому, что сделаны они были до войны. На широкой кровати с резными столбиками по углам лежал юноша в бордовом халате. Руки его, раскинутые поверх покрывала, около запястий были обмотаны шёлковыми лентами. Голову скрывала тонкая шёлковая ткань.

Флора подтолкнула врача к постели. Лакей не спускал с него пристального взгляда. Доктор подошёл и осторожно приподнял края ткани, скрывавшей лицо пациента. Не сдержавшись, он ахнул и отступил на полшага назад. Флора, тоже впервые увидевшая Рэна, стиснула зубы. Лэт изо всех сил пытался разглядеть самое интересное, подпрыгивая за спинами спутников.

Однако не реакция друзей и не ужас доктора удивили Нату.

Ведьма пристально наблюдала за врачом, но с тем же вниманием она следила и за понятным лишь ей выражением лица мага. Оно оставалось холодным до тех пор, пока толстая рука с маленькими пальчиками не легла на его щёку. Ната ожидала страха, истерики, чего угодно, но Рэн перехватил запястье врача и, слегка приподнявшись на локтях, прошептал ему в лицо:

— Верни всё, как было.

Врач попытался отпрянуть, он вырывал руку из рук изуродованного пациента, но та держала крепко. Врач тяжело дышал, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Вы поняли, чего хочет господин? — спросила Ната, машинально продолжая игру, хотя она уже не имела значения.