Заставь богов смеяться (СИ) - Власова Ксения - Страница 67

— Вы совсем озверели? — сурово спросил он, отвешивая подзатыльники застигнутым врасплох обидчикам. Мальчики дали деру сразу, но одну из девочек он успел схватить под локоть.

— Мелисса, мне рассказать твоему отцу, чем ты тут занимаешься?

— Патрик, не надо, — хныканье похожее на скулеж. — Мы же пошутили…

— Хороши шутки! — рявкнул тот и, поддав ноющей девчонке пинка под зад, бросил: — Чтобы я вас больше здесь не видел!

Та рванула за друзьями. Их спины уже едва виднелись вдалеке. Даже топот недолго разрезал гулкую тишину знойного дня — слишком быстрый темп взяли ее обидчики.

— Эй, ты как?

Эмили подняла голову и настороженно посмотрела на своего неожиданного спасителя.

— Нормально, — буркнула она и хотела было тоже сделать ноги, но парень остановил.

— Подожди! Я знаю Мелиссу — мелкая, злопамятная болонка. Они тебя сейчас подкараулят за ближайшим углом.

Эмили снова шмыгнула носом и мрачно уставилась в землю:

— Угу, но мне все равно надо домой.

— О том и речь. Подожди, я нормально пришвартую лодку и провожу тебя.

Она беспомощно оглядывалась по сторонам, пока ее новый знакомый затаскивал лодку на берег. Разумнее всего было удрать, мало ли, что взбредет в голову этому парню? Сдаст еще преподавателям, конечно же, из лучших побуждений, и все, пиши-пропало.

«С другой стороны, — подумала вдруг Эмили, — пускай сдает. Вдруг меня отправят домой, к Артуру?»

— Пойдем, я закончил. Меня зовут Патрик. А тебя?

— Эмили.

У Патрика был широкий шаг и широкая улыбка. И к первому, и ко второму пришлось подстраиваться.

— Ты зачем ходишь на пирс каждый день? — с показной строгостью спросил он. Эмили интуитивно поняла, что играть роль старшего товарища ему не впервой.

— Да так… — неопределенно ответила Эмили и демонстративно пожала плечами. — Нравится…

— Море любишь? — подмигнул Патрик. Глаза у него были красивые, сапфирового цвета.

«Почти как у Артура».

— Нет, — честно ответила она и надулась. — Ненавижу море.

Ее защитник рассмеялся.

— Не может такого быть!

— Почему? — удивилась Эмили. — Ты вот любишь яблоки?

— Да я как-то к ним равнодушен. — Патрик выглядел удивленным. — А при чем здесь это?

— А я люблю! — победно проговорила она и резюмировала. — Кто-то любит яблоки, кто-то — море…

Патрик оглушительно расхохотался. Эмили настороженно поглядывала на него, в любой момент готовая, как испуганный воробушек, рвануть подальше от этого подозрительно дружелюбного типа.

— Эмили, сколько тебе лет?

— Десять, — напрягаясь, ответила она.

«Точно псих!»

— Потрясающее глубокомыслие для таких лет! — Патрик перестал смеяться и теперь просто тепло улыбался, хмыкая время от времени. — Я запомню твою аналогию.

Она передернула плечами, мол, пожалуйста, не жалко и махнула рукой в сторону переулка:

— А здесь короче будет.

Патрик, не споря, последовал за ней.

— Ты же из детского лагеря?

Эмили с недовольством покосилась на собственную форму и закатила глаза:

— Ну ты же видишь, зачем спрашиваешь?

— Уточняю, чтобы не ошибиться — наставительно заметил тот и уже серьезно сказал: — Сбегать из лагеря опасно.

Эмили промолчала, и он продолжил, очевидно, намеренный достучаться до нее:

— Я понимаю, что тебе, должно быть, там несладко, но бродить по городу одной небезопасно.

Эмили упрямо поджала губы. Она уже смылась бы, не дослушав его нравоучений и до середины, но Патрик помог ей. Приходилось терпеть…

Она успела мысленно досчитать до тысячи, когда, увидела в стене лаз, заросший густыми кустами сирени.

— Мы пришли! — Восклицание вышло излишне радостным и ненадолго стало стыдно.

— Что-то мне подсказывает, что ты меня не слушала, — вздохнул Патрик. — Ты, как мой брат Киан, — тот тоже всегда кивает, но делает по-своему.

Эмили смущенно отвела взгляд — врать или честно соглашаться не хотелось — и неловко поблагодарила:

— Спасибо. Ну, знаешь… В общем, спасибо.

Патрик похлопал ее по плечу и подмигнул:

— Не за что. Был рад с тобой познакомиться. Больше не влипай в неприятности.

Он засунул руки в карманы джинсов, отвернулся и, беззаботно насвистывая, направился прочь. Эмили уже нырнула в лаз, когда до ее ушей донеслось:

— А море невозможно не любить!

Эмили протестующе фыркнула, и, улыбаясь, исчезла в кустах упоительно пахнувшей сирени.

***

Она не знала, что именно подтолкнуло ее прийти на пирс на следующий день — скука или обычное упрямство.

— Сдурела?! — При виде нее Патрик едва не рухнул в воду, запутавшись в швартовочном тросе.

— Хочу доказать, что ты не прав. — Она твердо сжала губы, надеясь, что не улыбается. — Море не обязательно любить…

— Ты немедленно возвращаешься обратно в лагерь, — постановил Патрик и шагнул с лодки на берег.

Эмили резко отпрыгнула и спрятала руки за спину.

— Боишься проспорить?

— На такие откровенные подначивания я не поведусь, — хмыкнул Патрик и нахмурился. — Ты снова слонялась по городу одна? А если бы наткнулась на Мелиссу и ее шайку?

Эмили промолчала, лишь еще выше задрала подбородок. Ей хотелось верить, что ее вид вызывает уважение, а не жалость, но уверенности в этом не было.

Патрик вздохнул, взъерошил волосы на макушке и кивнул:

— Ладно, забирайся в лодку. Сегодня выйдем в море вместе, но завтра, чтобы я тебя здесь не видел. Понятно?

Эмили согласно пискнула и нырнула в лодку.

Море оказалось совсем другим, не таким, каким она его представляла, наблюдая за водой с берега. Оно было еще более непредсказуемо, сурово и… прекрасно.

Тот день врезался в память навечно, и, несмотря на то, что некоторые его детали поблекли за давностью лет, общий рисунок все равно остался четкий. Соленые брызги в лицо, блики солнца на воде, хлопающий звук паруса на ветру и упоительное чувство свободы. Раскинув руки, Эмили стояла на покачивающейся лодке и смеялась; на ее губах оседал холодящий лицо бриз, а в душе разливалось тепло.

Кажется, именно в тот момент она призналась, что проиграла.

Наверное, именно в тот момент Патрик пожалел ее, опьяненную счастьем девочку-сироту, и разрешил выходить вместе с ним в море.

***

Спустя пару недель Эмили уже уверенно держалась в лодке: могла перекинуть парус, поменять курс и определить направление ветра по флюгеру в виде небольшого флага, что крепился к грот-мачте.

Патрик был превосходным учителем, а она легко схватывала все на лету.

— Ты как будто родилась для этого, — смеялся Патрик, и Эмили краснела от удовольствия.

Патрик напоминал заботливого старшего брата, о котором мечтает каждая девочка. А еще он немного походил на Артура, и сложно было сказать, что именно из этих двух вещей привлекало в нем больше.

Патрик много рассказывал о городе, о своей семье, и ни разу в его голосе не проскользнуло чувство превосходства или скрытая ирония. Эмили, привыкшая к насмешливому покровительству со стороны взрослых, очень внимательно присматривалась к Патрику, но не находила раздражающих интонаций или жестов.

От него Эмили узнала, что Сильвер-Бей всегда жил за счет рыболовного промысла. Туристов отпугивали акулы, любящие эти места. Вот чуть выше или ниже по течению, по словам Патрика, туристы наводнили города, но Сильвер-Бей остался в стороне от проторенной предприимчивыми дельцами дорожки. И, как поняла Эмили, его это вполне устраивало.

Патрик учился на первом курсе в университете Сиднея, домой приезжал лишь на летние каникулы. Его отец был капитаном одного из рыболовецких суден, а мать — учительницей в местной школе. Имелся у него и младший брат, но он, как обычно, проводил лето в Ирландии, у родственников.

Каждый выход в море стал особенным. Все страхи улетучивались, в теле появлялась легкость, а в душе — эйфория. Эмили и сама не заметила, как всей душой полюбила море. Теперь она жила только этими моментами свободы. И даже про Артура вспоминалось намного реже.