Раненое сердце демона (СИ) - Амеличева Елена - Страница 48

   Паруса затрепыхались, словно над головой била крыльями огромная птица. Вгляделся в серые полотнища, довольно кивнул – добротные, любой шторм выдержат. Проходя мимо, погладил теплый ствол крепкой мачты. Горная сосна, тоже хорошо. Отличный фрегат, что для путешествия, что для боя.

   А вот и моя искусительница, как и предполагал, стоит на носу корабля. Сам туда отправился, когда впервые плыл по морю. Ох, хороша, зараза! Остановился, лаская взглядом развевающиеся волосы, точеный профиль и отличную фигурку, чувствуя, как полыхает и наливается тяжестью в паху.

   Глаза пробежались по высокой груди – помню вкус ее ягодок, и тонкой талии, подчеркнутой корсажем, спустились ниже, на упругий зад. Ох, эта жаркая попка, не забыть! Хочу эту молодую женщину, так, что готов жизнь отдать за одну ночь любви! И не жалко ведь будет, когда потом поведут умирать - потому что только ради любви и стоит жить.

   Подошел к ней, обнял, прижавшись грудью к спине. Вдохнул аромат волос, дурея от счастья. Как ни старался держать сердце на замке, что толку? Эта красавица прошла сквозь все двери, все запоры трухой осыпались, пропуская ее безропотно. И все, воцарилась в душе, завладела сердцем.

   Вроде бы, она моя. Мой трофей, моя награда, моя удача, милость Повелителя. А на самом деле, это Лиара владеет мной. Может, так суждено. А может, я встретил свою погибель. Похоже, в роду Саагиров мужчины – однолюбы, не в силах жить без той единственной, с которой сводит судьба.

   Но не приведи боги жить так, как мои отец с матерью. Он завладел той, которую желал до потемнения в глазах. Однако счастья ему это не принесло. Та любовь уничтожила его – взглядами, полными презрения, дверями в опочивальню, что всегда захлопывались перед его носом, желанием, которое оставалось тем острее, чем дальше бежали годы.

   Он заливал горе вином, медленно, но верно теряя самоуважение к себе. А потом моя мать сбежала от него. Вдруг растаяла в утренней дымке, посмеявшись над ним в последний раз. Поиски ни к чему не привели. Прошло всего несколько лет, и он, сломленный ею окончательно, уничтоженный своей любовью, слег и больше не встал. Тоже однажды растаял, как прошлогодний снег.

   Конечно, до того были другие женщины, родилась Самира, но это его не спасло – ведь без сердца жить нельзя. А его сердце моя мать увезла с собой, когда ускакала прочь из замка, который был ее тюрьмой долгие годы.

   Уверен, она даже не оглянулась. Задыхалась от счастья, глотая холодный воздух, и лишь подстегивала лошадь, чтобы та мчалась быстрее, еще быстрее, увозя ее…

   Куда? Я так и не узнал. Зато понял, как любовь порабощает и уничтожает.

   Но, как ни старался, и сам стал ее рабом.

   - Так, и на что это моя Лиара глазеет? - проследил за ее взглядом и увидел, как на нижней палубе раздеваются даоны. – Ну, конечно, кто бы сомневался!

   - Они рыбачить собираются, - довольно хихикнув, пояснила она. – Вот я и любопытничаю.

   - На голых демонов ты любопытничаешь, а не на рыбалку!

   - Тихо, ревнивое копытное! – мне же еще и прилетело! – Смотри!

   Хмыкнул недовольно, сжал ее талию, наблюдая, как демоны стаскивают одежду, а потом, голозадые, замирают. У одних быстро и легко, у других медленнее, с натугой, из спины вылезают кожистые наросты, разворачиваются и, окрепнув, на ветру начинают трепетать, как паруса фрегата, перепончатые крылья.

   Мощный толчок ногами от палубы, и даоны взмыли в воздух. Бирюзовая высь приняла их в себя, довольно рычащих от распирающей изнутри мощи – мне ли не знать, какое это изумительное ощущение, когда ощущаешь в себе исполинскую силу древнего существа.

   Ее сложно держать в узде, она порабощает и может натворить бед, если сорвется с поводка. Но выгуливать демоническую ипостась необходимо, чтобы не произошло непоправимого, когда она рано или поздно возьмет свое и оторвется всласть. Мы с рождения сосуществуем вместе, на основе взаимоуважения, даон и его внутренний зверь. Порознь нет ни того, ни другого.

   Демоны тем временем, покружив над тяжелой сапфировой массой лениво вздымающихся волн, начали охоту. Поднявшись еще выше – так, что солнце, наверное, напекало их макушки, они застыли в небесной выси, медленно взмахивая крыльями. Глаза пристально вглядывались в морские глубины, зорко выглядывая добычу.

   А потом, за мгновение, и не уследить, один из даонов сложил крылья и камнем, стрелой упал в воду. Через пару секунд вынырнул, прижимая к себе огромную рыбину. Она била хвостом, заставляя море бурлить, изгибалась всем мощным телом, чтобы вырваться из лап охотника и снова уйти на безопасную глубину.

   Но тот, рыча, крепко прижимал ее к себе, заставляя бессильно раскрывать рот и хлопать плавниками и жабрами. Довольный, под ободряющие крики других демонов, он тяжело поднялся в воздух и медленно полетел к фрегату. Приземлился, тяжело сев на палубу, и скинул добычу в трюм. Окинул даонов горделивым взглядом, довольно рыкнул и встряхнулся, так, что во все стороны полетели брызги. Затем снова взмыл в воздух.

   - Налюбовалась? – спросил я, хотя и сам с трудом отвел взгляд от зрелищного действа. – Идем завтракать.

   - Зануда ты, Сагир, - вздохнула она. – Я бы тоже так хотела – полетать. Это ведь безумно приятно, да?

   - Да, но даонки не перевоплощаются в демониц. Иногда, когда злятся, они и так становятся ими, - ухмыльнулся, - но звериной ипостаси у них нет.

   - Почему?

   - Потому что их предназначение в другом – семья и дети.

   - Это решили мужчины, потому что им так удобнее, - Лиара надулась. – Это нечестно! Другой мир, а шовинисты все те же!

   - В твоем бывшем мире тоже так?

   - У нас все не идеально, но все-таки в большинстве стран женщины далеко не так бесправны, как здесь.

   - Ты еще такое дитя, - я улыбнулся, почувствовав, как внутри теплом растеклась нежность. – Бунтовать против того, как устроен мир – самое бесполезное занятие на свете, Лиара.

   - Не соглашусь, - мотнула головой. – Если смиряешься с несправедливостью, то помогаешь ей. Мир ведь можно изменить, ты не думал об этом?

   Напротив, думал. Я отвел взгляд. Но это сложное и опасное дело. Подобные перемены всегда оплачены кровью, которая щедрыми реками умывает землю и топит в себе тысячи безвинных жизней.

   - Сейчас я думаю о другом, - сменил тему, вдыхая аромат моей строптивицы.

   - И о чем же?

   - О том, как вкусны твои сладкие губки! – притянул к себе и поцеловал.

   Ее ротик имел небольшой привкус соли, напомнив мне, как языком ласкал мою красавицу в самых сокровенных уголках. И не прочь это повторить. А она так прильнула, пылко отвечая на ласки, что хоть прямо на палубе ее люби!

   Глухое рычание отвлекло меня от моей искусительницы. Боевой опыт сработал прежде, чем понял, что происходит. Оторвав ее от себя, мигом переместил за спину и вгляделся в даонов на нижней палубе, которые смотрели на нас. Их глаза полыхали алым.

   Виноват был ветер. Сменив направление, он ударил им в нос ароматом желания Лиары, заставив потерять голову. Даон в демоническом облике повинуется инстинктам, основной из которых требует оплодотворения всех подходящих самок. От запаха моей строптивицы и сам теряю голову, даже в обычном облике, что уж говорить о солдатах, которые привыкли брать женщин по праву победителей.

   Утробный рык вырвался и из моей груди. Сила заструилась по венам, виски привычно заломило болью от медленно вылезающих наружу рогов. Кожа на лице натянулась до мерзкого ощущения, когда кажется, что еще чуть-чуть, и она лопнет.

   К счастью, этой демонстрации силы хватило. Склонив головы, даоны отступили, отвели взгляды и, вернувшись к привычному облику, натянули портки и ушли, зыркая на нас через плечо.

   - Что это было? – прошептала девушка, когда я обернулся к ней.