Сказ о Халлеке Торсоне (СИ) - Дмитриев Валентин Григорьевич - Страница 9

— Сейда.

— А?

— Ты что-то везёшь, за чем упорно охотятся. И тебя как-то вычисляют, либо знают где ты поедешь, с той или иной вероятностью. Или сама ты и есть ценный груз. Я понимаю, что наша встреча вряд ли была предопределена, но со мной у тебя намного больше шансов. Итак?

Вздохнув, Сейда выбралась из седла, порылась в седельной сумке, добыла яблоко и показала на лежащее неподалёку от дороги дерево. Зацепив узду Уголька за подходящую ветку, Халлек уселся в тени рядом с эльфиней.

— Ты прав. Я действительно и сама "ценный груз", как ты сказал, и везу кое-что… вернее, еду за кое-чем важным. Что ты знаешь про Амрит Анбор?

— Ну, провинция на юг от наших гор.

— Это и так понятно. Там со времён Хенлита остались заброшенные подземные лаборатории. Заброшенные-то они заброшенные, но водится в них такое, что не в каждом сне привидится. И чем глубже, тем хлеще. Хенлитские маги и исследователи проводили очень… странные опыты. А когда государство распалось, лаборатории были постепенно оставлены, всё это требовало много денег. Вот шестьсот с лишним лет оно там и варится в собственном соку. Поэтому Амрит Анбор такой малонаселённый. По доброй воле туда почти никто не полезет. Есть баронские замки, но они немного в другой стороне. А местами тракт на сотню вёрст без единого постоялого двора. Ну это потом расскажу. Я же… год назад я была далеко на юге, в порту Эль-Фаран. Там один маг из Сусассы уговорил доставить ему некое вещество из одной из лабораторий. Дал чертежи уровней и где примерно эта склянка может быть. Сказал, будет ждать три с половиной года.

— А денег сколько обещал?

— Двадцать тысяч титаном. Или две тысячи адамантовых, на выбор.

Халлек присвистнул. По любым меркам это было отменное состояние. На такие деньги в Нордхейме можно… да столько монет за раз ни у кого не водилось, и он не смог придумать, что с ними сделать.

— Это дом в Белой Цитадели. И лет пять-шесть жить вообще ни о чём не думая. Или заказать на императорских верфях собственную яхту.

— Хорошо, хорошо. Но ты можешь объяснить, почему за тобой охотятся?

— Я не знаю, правда. Но уже раза четыре приходилось отбиваться или делать ноги. И как находят, тоже не знаю.

Халлек пристально посмотрел Сейде в глаза. Она взгляд не отвела.

— Я. Не. Знаю. Могу только предполагать. Хотя смысла не вижу. Если кому-то ещё нужна эта дрянь, проще перехватить меня после того, как я её добуду. А не пускать туда… так можно просто поговорить и объяснить. Если есть чем убедить, — она пожала плечами. — Может тут замешано что-то, о чём я и не подозреваю.

— Знаешь, тебе надо было мне с самого начала сказать, куда направляешься. А не делать вид, что…

— Я не делаю вид! — Сейда сверкнула глазами. — Можешь думать что хочешь, но не делаю. Я не умею наполовину. Извини, что не сказала всего сразу. Не загадываю, что там будет дальше, через месяц или год, но сейчас я с тобой.

Помолчав, Халлек накрыл руку эльфини ладонью, кивнул.

— Но попробуешь ещё раз втёмную что-то провернуть, я тебя сам убью. По той же причине — я не умею наполовину.

— Договорились, — блеснула улыбкой Сейда.

Несколькими верстами южнее водопада на склоне хребта притулился маленький посёлок, дворов на двадцать. Здесь жили несколько обширных семей, мужчины которых промышляли рудным делом и охотой в богатейших лесах по обе стороны гор, егерь, назначенный из столицы, кузнец, и две жрицы, обитающие прямо при небольшом храме Тэры. Богиню природы и плодородия, одну из самых первых в этом мире, почитали по всей Весталии и во многих местах за её пределами. Хозяйство было налажено с провинциальной простотой — на задах домов огородики, общественный источник посреди посёлка. Даже управы как таковой здесь не было, все местечковые дела решал совет из егеря, двух семейных патриархов, кузнеца и обеих жриц.

Халлек и Сейда въехали в деревеньку под вечер, вдоволь напетлявшись по извилистым лесным тропинкам и ущельям. Напрямик от того места, где они встретились с пограничной стражей, досюда было от силы пятнадцать вёрст, но с учётом прихотливых загибов здешних путей, получилось под сорок. Солнце уже садилось в невидимый отсюда океан, он только угадывался по слабой дымке над горизонтом.

На загороди возле въезда сидел мальчишка лет десяти-двенадцати, загорелый и хитроглазый. Халлек, направив коня вплотную к нему, поздоровался и спросил:

— У кого здесь можно остановиться на ночлег?

— Можно у жриц, при храме есть гостевой домик. А можно у папки моего, егеря. Он всё равно целыми днями в лесах пропадает, дом стоит пустой.

— А ты как же? Не дома разве живёшь?

— Мальчишка пожал плечами:

— Живу иногда. Обычно я у кузнеца или у жриц. И там и там интересно, можно чем-то заняться. Мамки нету, родами умерла. Старшая жрица, Лиза, меня вырастила.

— Тогда веди к себе.

Дом егеря стоял на краю посёлка, в пятидесяти шагах от леса. Сразу было видно, что хозяин здесь почти не живёт. Но в доме имелось всё что нужно для жизни. Мальчишка споро собрал ужин, показал где что и умчался, сказав напоследок:

— Тут у нас кто-то возле посёлка ходить стал ночами. Вроде не зверь, а вроде и не человек. Папки нет четыре дня, а я не могу ещё разобрать точно. Не пугает, просто ходит.

Сейда кивнула:

— Ну не трогает никого же, пусть ходит. Может любопытная какая тварь, да безобидная.

Пока путники устраивались и приводили себя в порядок, стемнело. Высыпали звёзды, от ущелья, в котором гремел водопад, тянуло прохладой. Сейда, покопавшись в своих вещах, достала фляжку и помахала ею.

— Красное партонское. Пойдём на улицу?

Халлек с видимым удовольствием проурчал "угу" и прихватил из массивного буфета завёрнутый в пергамент копчёный кабаний окорок. Они вышли за дом, уселись на лежащем с незапамятных времён бревне, устроив между собой шмат кабанятины. Луна уже начинала убывать, но ещё несколько дней от неё будет достаточно света. Шумел в деревьях ночной ветер, громыхал водопад, полностью оправдывая своё название. При этом он удивительным образом не мешал. Вообще никак. Громыхает себе и всё.

Они сидели молча, пили душистое южное вино, говорить просто не хотелось. Они слушали лес. Вдруг Сейда замерла в движении, когда потянулась за очередным ломтиком окорока, еле слышно шепнула:

— Там кто-то есть, кажется, всё-таки человек, — и показала взглядом на близкую опушку. — Я отведу глаза и попробую скрасть его.

Через мгновение Халлек уже не мог понять, куда делась его спутница. Только если смотреть в сторону, у края взгляда можно было уловить знакомый силуэт. Под ногами эльфини не хрустнула ни одна веточка. А совсем скоро в кустах коротко и сдавленно охнуло и Сейда вытолкала на околицу тощего не то мужичка, не то подростка.

— Вот кто тут народ стращал. Тоже мне, скромник. Есть небось хочешь?

— Ой, руку пусти. Больно выкрутила… Хочу конечно, да стыдно было просить.

— Из каких ты интересно краёв, что выйти к людям боишься?

— Из Дарна. Это…

— Протекторат Сусассы, я знаю. Дальше можешь не объяснять.

Халлек сходил в дом, принёс еду попроще. Судя по состоянию несчастного, вино и окорок стали бы для него изощрённой пыткой со смертельным исходом. Хлебая навар из домашней гусятины — мальчишка, устроивший их, ловко оттяпал птице голову, разделал и вручил Сейде для готовки — ночной страдалец поведал им, как оказался за четыре с лишним тысячи вёрст от Дарна.

Глава 6

Глава VI

Дарном называлась самая западная провинция обширного султаната Сусасса, раскинувшегося на площади Бургангских саванн и полупустынь, от Старых Гор до побережья Восточного Океана. Интересы султаната в основном простирались на юг и юго-восток, поэтому северные и северо-западные провинции оставались протекторатами. В них имелась формальная власть и какие-никакие кадрированные гарнизонные части, а на деле правили там местные магнаты и князьки. Их основным занятием была контрабанда из степей на побережье запрещённых в Весталии растительных дурманов, снабжение Пограничья оружием из горных мастерских, а также грызня между собой. За всеми этими занятиями простой народ Дарна выживал как-то сам по себе. Завоёвывать провинцию никто никогда не собирался, потому что угол широтного и долготного хребтов Старых гор никому не был нужен. Довольно скудные земли, истощённые шахты и маловодье. Сусасса в своё время просто оккупировала территорию, посадила наместника и привела войска. Люди пожали плечами и продолжили жить как жили. Магнаты же, выяснив, что их деятельность не представляет никакого интереса для спецслужб султаната, удвоили усилия. Тем более что посаженная администрация сама за долю малую дала выход на каналы поставок из отдалённых центральных земель.