Страсть умеет лгать (СИ) - Арьяр Ирмата - Страница 51

Мы и так счастливая семья, но вот наши соседи так несчастны, что вечно ссорятся, и маму это огорчает. Я хочу им счастья.

Следующая волна воспоминаний — я в школе за партой на уроке истории. Это скучно, я и так знаю все подвиги нашего клана целителей, выращивающего особое сырье на продажу. Наш род обладает особым свойством: мы устойчивы к очарованию Чернушки, она на нас не действует. Семейное предание гласит, что это стало первым желанием основателя рода, открывшего особые свойства растения. Мне скучно, и я с тоской думаю, что сейчас загадала бы свое желание — вырваться из этого скучного мира, где столетиями ничего не меняется. Чернушка разумна, она услышит. А я столько раз спасала от ее хищных плетей свою жизнь, что она задолжала мне много-много желаний.

И новая волна выносит меня в дивный сад, за стол, поставленный прямо под старой яблоней. Время от времени с нее под ветром срываются перезрелые яблоки и шлепаются кому-нибудь в тарелку. Это ужасно смешно, но в нашей патриархальной семье воспринимается как божий дар. За столом рядом со мной сидят родители, а напротив — симпатичный черноволосый парень и его родители. Это называется «сговор». С этого дня я считаюсь невестой, а сын наших соседей Тамир — женихом. Взрослые говорят о сборе урожая, поставках, чистке чанов и подготовке к предстоящей зиме. Тоска смертная. Я не хочу ни замуж, ни зимы, ни жизни, посвященной с утра до ночи уходу за растением. Одно и то же, одно и то же… Я хочу принца! Да. Принца. Чтобы он пришел и забрал меня отсюда. Я бы шла за ним рука об руку на край света по Звездному пути. И даже отсюда я слышу, как Чернушка трясется от хохота всем своим неимоверным телом, затянувшим дно лагуны как паутина. Сгустки ее плетей иногда напоминают мне очертания человеческого мозга. Но у Чернушки, конечно, все иначе. Ее плети — это и ее руки, и ее глаза, и ее мозг. Она научилась утешать меня на расстоянии. Каждый раз обещает, что все будет хорошо, и каждый раз обманывает.

О, вот это небывало яркая и высокая волна. Как в шторм, которого на нашем берегу никогда не бывает — разросшаяся Чернушка гасит крупным волны за десяток километров. Но мои воспоминания обрушиваются и смывают с берега. Я снова злюсь на бестолковое существо, сдуру решившее искупаться в нашем загоне. Чернушка с ним так поиграла, что едва жизни не лишила! Я оттащила чужака подальше от воды и привела в себя. И утонула с головой, когда он открыл глаза цвета солнца в хмурый день.

Проблема в том, что он не мог прийти незамеченным. Словно с луны свалился. Если не охранный периметр, то Чернушка бы предупредила о его приближении. Но она промолчала! Она просто решила его сожрать! Хорошо, что я уже так хорошо ее знаю, что почувствовала ее возбуждение и примчалась посмотреть, не заманила ли она в себя какого-нибудь несчастного дельфина. А это оказался мой принц. Тот самый. Это точно он!

Мой первый поцелуй я подарила ему всего на третью встречу. И опять он пришел, не задев периметр.

— Эли, я люблюю тебя. Выходи за меня замуж, — заявил он, едва меня увидев.

— Глупости какие! — рассмеялась я. — Да кто меня отпустит за незнакомца? У нас принято кланами родниться, а ты чужак. Но я бы хотела посмотреть твой мир…

Я не знаю, как, но он провел меня в свой мир и показал. Точнее, напугал до смерти. Я вдруг поняла, какая пропасть между нами. Какой отсталой была. Ничего не знала, ничего не умела. Дикарка.

— Моя любимая дикарка, — возражал Мик, накручивая на палец мой локон. — Я научу. Я покажу тебе все, что знаю и умею. Выходи за меня, Эли.

— Разве у тебя нет невесты? У нас мальчики с пятнадцати лет обручаются.

— Ты тоже?

— Я тоже. Была. Но мой жених… Однажды его не выпустила Чернушка.

— Умер?

— Она подарила ему ту вечность, какую он хотел. Удивительно, но Тамир тоже мечтал о большем, чем вечная работа на биологической станции.

— Ты говоришь загадками, Эли.

— Ты чужак, ты не поймешь. Чернушка — это не только водоросль, это все мы. Симбиоз.

— Какой ужас. Значит, если я женюсь на тебе, я женюсь и на ней?

— Эй! Я еще не сказала «Да».

— Только что сказала!

Его поцелуй был слаще солнечного меда.

* * *

А последняя волна швырнула мою лодку на белый берег и разбила в щепы.

Я очнулась.

Белое белье, белые шторы на окнах, белый халат на крючке у белой двери. На зеленой стене. Слишком ярко. Беспощадно.

Значит, меня убили, а Чернушка спасла?

Или меня спас разделенный дар Мика, швырнув меня в другой мир? Волшебный дар вероятностного дайвера Микаэля, моего принца, моего возлюбленного, которого я однажды спасла в моем потерянном мире и присвоила.

И забыла.

На долгих пять с половиной лет.

Эйчар Артур был неправ: я не стихийный дайвер, я не умею ходить по мирам. Я просто потерявшаяся в мирах и реальностях Эли, убитая в море лазерным выстрелом в сердце. Вот откуда у меня небольшое родимое пятно под грудью.

Лерка говорила, у меня-Мишель его раньше не было. Это Чернушка вылечила мое тело. И та вода на ребристом полу тамбура в электричке — это не дождь. Это с меня накапала морская вода из чана, целебная взвесь, от которой светятся глаза и заживают смертельные раны.

И напоследок она выполнила мое желание — привела меня к моему принцу. К Микаэлю. Правда, спустя пять с половиной лет… Но это же водоросль, у нее все так не по-человечески запутанно, у нее же нет руля, какой ейсть у «Колеса желаний».

Я улыбнулась и повернулась на бок.

В кресле рядом с кроватью спал Мик. Почувствовав движение от распахнул глаза. И в них опять отразилось невидимое солнце.

— Твои глаза, Эли. Они снова светятся.

— Какой ужас. Я проглотила лампочку? Кстати, твои тоже светятся.

— Это побочный эффект после вердайвинга.

— Я знаю. Как жаль, что я не стихийный дайвер.

Он засмеялся:

— Почему ты так решила? Ты стала им в тот момент, когда приняла мой дар. Точнее, когда Чернушка передала тебе то, что я оставил для тебя. Именно так все и происходит. Она отдает оставленную плату другому, кому нужнее. Отдает в тот момент, когда необходимо. Удивительное существо. Если мы объединим технологии… Ох, прости, я… опять не о том… Эли, мой дар не стал меньше после того, как я разделил его с тобой. Наоборот. Он вырос. И у тебя теперь есть свой дар, не меньший.

Но я почему-то не могла разделить его радости. Я помолчала. Так трудно вернуться к той, какой я была когда-то. Почти невозможно. И те чувства, то счастье… где они? Почему память вернулась, а любовь… нет?

Я почувствовала, как в сердце рождается черная бездна отчаяния.

Микаэль, словно поняв, что я чувствую, порывисто поднялся и тут же опустился на колени передо мной.

— Эли… Моя Эли… Всё вернется, вот увидишь. Я снова тебя завоюю! Кстати, ты помнишь, что наша корпорация должна тебе желание?

Я улыбнулась:

— Да. Помню. Я хочу… хочу любить тебя, Мик.

* * *

Что ж, обещание он сдержал. Не прошло и недели, как я снова была влюблена в моего мужчину по уши.

Мы поженились через полгода. А еще через два наш сын первый раз сказал "Мам Эль". Да, таким вот невероятным способом мой ангел прислал мне весточку о том, что он все еще меня помнит, как это ни удивительно. Мне даже иногда кажется, что дети общаются через миры. Все-таки в Мультивселенной всегда есть место чуду.

КОНЕЦ