Наследники Борджиа - Дьякова Виктория Борисовна - Страница 61

Все затаили дыхание. Выждав момент, когда лев приблизился на достаточное расстояние, Аквитан пустил стрелу. Она со свистом вошла в разинутую пасть зверя. Лев встал на дыбы, завертелся на одном месте, и издав страшный вопль, рухнул наземь. Казалось, он издох. Великий Магистр де Сент-Аман, король Людовик, королева Маргарита — все аплодировали, выказывая Аквитану свое восхищение. Королева попросила Командора подойти к ней.

Аквитан повернулся к поверженному хищнику спиной, и в этот момент лев ожил. Беззвучно он вскочил на лапы, истекая кровью, но собрав все силы для последнего броска, и двинулся на Аквитана. Оторопевшие охотники на мгновение потеряли дар речи и какую-либо способность действовать.

Королева Маргарита в ужасе закрыла лицо руками. Людовик Святой и Эд де Сент-Аман схватились за мечи, но они были довольно далеко от Аквитана и уже не могли успеть прийти ему на помощь. А обладавший неплохим луком Робер д'Артуа в панике поворотил коня и умчался прочь со своими придворными.

Казалось, трагедии не миновать. Увидев ужас на лице королевы, Аквитан обернулся. Темно-рыжий хищник приблизился к нему вплотную. Он перекусил стрелу, и его разинутая окровавленная пасть нависала над самой головой Гильома. Аквитан схватился за меч. Но было поздно. Бросившись на него передними лапами, лев повалил графа де Аре на землю, и голова Гильома оказалась в его страшной пасти. Еще мгновение и… острые зубы сомкнуться. Гильом отчаянно боролся. И на какое-то мгновение ему удалось освободить голову и выбраться из-под льва. Разъяренный самец снова ринулся за ним.

И в этот момент в воздухе пронеслось быстрое копье. Оно вонзилось прямо в шею льва, пригвоздив хищника, на этот раз уж насмерть, к земле. Все обернулись в ту сторону, откуда прилетело спасительное оружие. Сначала показалось, что оно упало с неба и сам Господь послал Аквитану спасение. Возможно, Господь и в самом деле желал, чтобы Командор де Аре остался жив. Но исполнительницей божественного промысла своего он выбрал аббатиссу Алинор.

Видя, что спасти ее любимого уже не может ничто и никто, молодая графиня в отчаянии выхватила копье у растерявшегося сержанта из охраны Великого Магистра и бросила его в зверя. До того она никогда не пользовалась таким оружием. Но Бог помог ей. Все в восхищении смотрели на юную аббатиссу, смутившуюся своей смелостью. И Лучезарный Менестрель Аквитании тоже смотрел с благодарностью и нежностью на свою прекрасную спасительницу. Вспомнилась ему дерзкая вдохновенная поэтесса, читавшая свои стихи о Сирии на турнире герцога Шампанского, и он уже не представлял себе, как сможет дальше жить без золотистого блеска ее черносливовых глаз, без нежных рук ее, без трепетного шелка волос и мягкого очаровывающего голоса. Воспетая, возлюбленная обоими Сирия соединила их. Так сердце легендарного Аквитана навсегда покорилось Алинор.

И вот наступил последний день Акры. После долгого времени безвластия и раздоров в стане мамелюков, к власти в Египте пришел султан Бибарс. Свои первые шаги воина он сделал в битве при лагере Мансур. По рождению своему Бибарс происходил из Причерноморских степей и от своих предков-кочевников унаследовал любовь к кумысу из кобыльего молока.

Бибарс воскресил несокрушимое могущество Саладина, и собрав несметное войско, употребил все силы и таланты свои на борьбу с франками. Давно уже был захвачен Иерусалим, взят штурмом Назарет и сожжена дотла церковь Божьей Матери. За три года бесконечных кровавых сражений и осад пали замки храмовников Сафед, Крак де Шевалье, Крак де Монреаль, Одзибед.

Смерть пришла со всех сторон в Яффу. Султан приказал умертвить всех христиан и разрушить город до основания. Груды тел, попираемых ногами коней, загромождали улицы объятого пламенем города. Всюду виднелись опрокинутые кресты и церковные кафедры, сгорали в огне рассеянные по ветру листы из Святого Евангелия. Пылали, обращаясь в пепел, дворцы и соборы франков. И мертвые, уставившись невидящими глазами в разверзшиеся небеса, казалось взывали: «Господи! Пусть я обращусь поскорее в прах!». Страшным был последний час Яффы.

Пройдя долгий путь по безводной пустыни, которой некогда шли воины великого Готфрида, мусульмане подступили к Антиохии, неприступному и легендарному городу, служившему воплощением доблести рыцарей Первого похода. Около месяца мужественно выдерживали воины и жители Антиохии осаду. Но тоже не устояли. Слишком неравными оказались силы. Растерзаная Антиохия пала перед Бибарсом. Оставались только Триполи и Птолемаида.

Мужественная вотчина герцогов Тулузских де Сен-Жиллей, цветущий и богатый град Триполи, продержался почти год. Султан собрал под его стены всех лучших своих воинов. Окрестности города были словно цветным ковром покрыты палатками мусульман, а шатер самого Бибарса возвышался на холме близ красивой башни, построенной храмовниками, среди благоухающих розовых садов и виноградников. И снова вдохновленные магометанской молитвой бесчисленные воины зеленого знамени сметали с лица земли христианские церкви в городе. И с оторопью и ужасом рассказывали чудом спасшиеся из города жители его, бежавшие в Акру, о том, как колеса мусульманских колесниц прошли по тем местам, где стояли их дома, как поднялись на морском берегу горы изуродованных трупов, подобные полуостровам, как арабы убивали и брали в рабство малых детей, как вырубали они гордость Триполи, прекрасные деревья, посаженные Раймундом де Сен-Жиллем, и использовали их для строительства своих машин, как оскверняли христианские алтари и гробницы патриархов и отрубали головы всем священнослужителям, от самых юных до почитаемых старцев.

В начале апреля 1291 года посланный Бибарсом султан Аль-Ашраф со своей армией подступил к Акре. Восемь дней простояли они под Акрой, ничего не предпринимая, а потом расставили свои машины, метавшие камни весом по квинтару напротив главных городских башен и первый удар нанесли по самой знаменитой из них, Проклятой башне короля Ричарда.

Тысячи мусульманских конников заполонили равнину. Каждый из них держал на конской шее бревно. Они подъехали ко рву перед городом и прикрываясь щитами, стали сбрасывать в него бревна. Сваленные кучи этих бревен образовали как бы защитную стену, с которой ничего не могли поделать машины осажденных.

Но мощные стены Акры спокойно выдержали первый натиск. Защитников Птолемаиды возглавили Великие Магистры орденов Храма и святого Иоанна Крестителя. Их рыцари и сержанты составляли основную боевую силу обороняющихся. В городе высадился король Кипра Генрих де Лузиньян, поспешивший на помощь Птолемаиде со своими вассалами. Из Италии прибыли венецианские и генуэзские воины, посланные римским первосвященником. Почти все жители города, даже старики и женщины взялись за оружие. И все же огромный численный перевес оставался на стороне врага.

Однако защитников Акры поддерживала вера в Христа и надежда на помощь западных государей, которую постоянно обещали в своих посланиях папа и многие европейские короли.

Безудержное рвение осажденных на какое-то время поколебало наступательный пыл сарацин. Султан Аль-Ашраф прислал послов к Великому Магистру де Сент-Аману, предлагая перемирие на два года, два месяца и два дня. Но не успел Великий Магистр составить ответ мусульманскому владыке, как, разделавшись с Триполи, под Акру прибыл сам Бибарс. Он отстранил Аль-Ашрафа от командования армией и отозвал предложение о перемирии. Осада возобновилась.

И снова появились тысячи конных мамелюков. Они надвигались со стороны башни Сарацинского Короля, и каждый вез на шее коня матерчатый мешок с песком.

Они перекидывали мешки к городскому рву, а когда наступила ночь, утрамбовали их с камнями так, что место стало ровным, как мостовая.

На следующее утро целый сонм сарацинских воинов, заслонивших собой горизонт, двинулся на Птоле-маиду. Сотни имамов и дервишей, сопровождавших их, громкими криками взывали к Магомету, вдохновляя воинство. Сарацины прошли по выстеленным мешкам и захватили башню. С башни они стали спускаться в город.