Волчья осень (СИ) - Беляев Николай Владимирович - Страница 38

Я заглушил двигатель, и первым делом, перегнувшись через спинку сиденья, осмотрел Машу. В наступившей тишине слышно, как она дышит – но не более того, всё так же без сознания, бледная совсем.

Вылез, повозившись, снял крепёж тента, сдёрнул его и бросил в грузовой отсек, даже не складывая дуги, но открыв полулежащую на импровизированном лежаке Машу на всеобщее обозрение… и тут же кольнул амулет.

За забором того дома, что прямо напротив проезда, стояли двое – Иксения и бородач. А вон и дым из трубы – значит, иллюзию сняли, я вижу то, что на самом деле.

Знал, что, увидев это, испытаю облегчение, но и не предполагал – насколько. Ноги стали ватными – я привалился к борту машины и сполз, пока не упёрся задницей в подножку. Кажется, я закрыл глаза всего на секунду, но когда открыл их – двое стояли уже рядом со мной. В той же одежде, что были в прошлый раз – видимо, это стандартный образ, в котором они показываются людям.

– Привет, – вымученно улыбнулся я, переводя взгляд с Иксении на бородача. Видимо, пошёл отходняк после всего напряжения последних дней – губы едва шевелились. – Вы извините, что я без приглашения. С Машей что-то случилось. Мы не знаем, что. Вот, приехал совета вашего спросить…

Бородач коротко кивнул, и Ксюша одним движением взмыла в кузов машины – именно взмыла, не запрыгнула или залезла. Наклонилась над Машей, провела рукой у неё над головой, вдоль груди… Посмотрела на отца – тот опять кивнул, и девушка так же плавно соскользнула с машины.

– Ваши колдуны, – не вопросительно, а утвердительно сказал бородач, глядя на меня.

– Я не знаю, – я встал, покачнулся, ухватился для равновесия за фару-искатель машины. – Предполагаю, что они. Правда, не могу понять – зачем.

– Ты нужен им, – мелодично сказала Ксюша. – Ты и она. У вас есть то, что не умеют они.

– Я знаю, – моё лицо самопроизвольно исказила гримаса. – Но я не верю им.

– Ты боишься их, – мягко сказала девушка, и я не стал спорить:

– Наверное, да. Потому что не понимаю, что на уме у их ректора.

– Ректора понять несложно, – улыбнулась Иксения. – Главное – понять его место.

Опять говорит загадками… Хотя, это не такая уж загадка – Бурденко, подчинив Колледж, просто-напросто хочет подчинить и город. Власть – такая уж штука, остановиться сможет далеко не каждый. И это как раз понятно – не сложнее, чем решение уравнения с квадратным трёхчленом.

Девушка улыбалась мягко, почти незаметно, и было непонятно, подтверждает ли она мою догадку или опровергает её.

– О людях судят по поступкам, – сказала она мелодично. – Суди по поступкам – и получишь ответы на все вопросы.

Эх, кто бы сомневался… Вот только поступков Бурденко я знаю всего ничего. Я и видел-то его полтора раза, не больше.

– Именно об этом я и говорю, – закончила мысль Иксения, и я с удивлением понял, что ответила она не на какие-то слова, а именно на мою последнюю мысль.

А ведь действительно. Я почти ничего не знаю о самом Бурденко – такого, что исходило бы от него самого. А судить нужно только по тому, что видел или слышал лично!

Но если нет выхода на Бурденко – надо…

Надо судить по действиям его окружения. Пахомов, Соколов, Колтырин, те двое колдунов с Болота, да даже фальшивый Юрка, в конце концов!

Соколов… Как же не хватает разговора с пацаном в нормальных условиях!

– Что с Машей? – спросил я, обращаясь в первую очередь к бородачу. И так видно, что в его присутствии Иксения явно отдаёт ему первенство – глава семьи, ясно же.

– Колдовская кома, – просто сказал бородач. – Это не опасно. Считай, что она просто спит.

– А надолго это?

– Зависит от силы колдуна, который это сделал, – бесстрастно ответил мужчина. – Меряя людскими мерками – день, неделя, месяц, год.

Месяц, год? Мать вашу… Я еле сдержал накатившую панику:

– Но она же умрёт от истощения!

И голос дрожит… Нет, не для Маши этот мир. Домой её надо, домой! Я сам рехнусь, если с ней что-то случится.

– Не бойся, это ей не грозит, – Иксения скрестила руки на груди. – Ей сейчас не нужно ни есть, ни пить. Её организм замкнулся, он словно в зимней спячке, – её губы тронула лёгкая улыбка. Да уж, неоднозначное сравнение.

У меня немного отлегло, и следующую фразу я выпалил, даже не думая:

– Можно ей остаться у вас?

Фраза вырвалась словно сама собой. Уже потом, обдумывая, я понял – я, несмотря ни на что, доверяю лесной семье намного больше, чем всей Управе вместе взятой. Маша, находящаяся в Виковщине, развяжет мне руки.

Бородач явно не ожидал такого. Я, ожидая ответа, наблюдал, как они с Иксенией обменялись долгими взглядами.

– Ты любишь её, как свою дочь, – спокойно и ничуть не вопросительно сказала девушка.

– Да, – просто ответил я. Какой смысл спорить… Тем более, что Ксюша свободно читает мои мысли. – Именно потому и прошу.

– Пусть так и будет, – кивнул бородач. – Ты придёшь за ней. Если она очнётся раньше – уйдёт, если сочтёт нужным.

Колени задрожали, и я опять сел на подножку. Пошарив руками на поясе, застегнул кобуру, расстёгнутую ещё по дороге.

– Спасибо, – только и смог я выдавить из себя.

Бородач сделал жест рукой – и лежащая без сознания Маша, проплыв прямо по воздуху, оказалась у него на руках. Вот просто так, легко и ненавязчиво.

– Сегодня ночью… вы помогли мне? – наконец рискнул я.

Лица и Иксении, и бородача остались непроницаемыми.

– Никто из нас более не приходил в ваш город, – сказал бородач. – Мы не вмешиваемся в дела людей.

Я посмотрел на Ксюшу – нет, ни малейшей эмоции. О прошлом «визите» её отец, или кто он ей, скорее всего отлично знает – но намеренно подчёркивает, что вмешательства не будет. Бородач, бросив на меня беглый взгляд, зашагал к дому с Машей на руках.

– Ты хотел спросить ещё что-то, – бесстрастно спросила Иксения, и я не мог понять – улыбается она или нет.

– Твой отец уже ответил на вопрос, – вздохнул я. – Ты ведь знаешь… Ксюша.

– Да, Сергей. Мы не вмешиваемся в дела людей. Мы помогли вам с теми, кто не принадлежит этому миру… но свои проблемы вы должны решать сами.

Я встал. Она стояла буквально в метре от меня, зеленоглазая, с лёгкой, почти незаметной улыбкой на лице, и от неё пахло травой, листвой, дождём. Как от олицетворения Природы.

Сделав шаг вперёд, я обнял её – крепко, будто в последний раз. Она не отстранилась, и я почувствовал её ладони на своих плечах.

– Ночь – твоё время… Волк, – тихо сказала девушка. – Особенно сейчас, пока закрыт Глаз Ночи.

Глава 23. 20 октября, пятница, день

Мне показалось, что я понял смысл пресловутого выражения «ударили пыльным мешком по голове».

Ощущение именно таким и было – и эмоции от полного непонимания до чувства получения ответа на все вопросы…

Закрыт Глаз Ночи.

Новолуние – оно было два дня назад. Как раз тогда, когда ночью мне снилась какая-то непонятная чушь. И вчера, во время встречи, тоже было новолуние.

Я машинально хотел отстраниться, но руки Иксении, ничуть не напрягаясь, удержали меня.

– Испугался? – прошептала девушка почти мне в ухо.

Испугался ли я? Да я даже не знаю – то ли я за прошедшие полтора года совершенно отучился пугаться, то ли только и делаю, что испытываю страх…

Я не видел лица Иксении, но был уверен, что она улыбается.

– Сила Древнего в тебе, – продолжила она говорить мне на ухо. – Ещё в прошлый раз я видела метку волка. Когда это произойдёт – был лишь вопрос времени… Ты не принадлежишь этому миру – и в то же время ты часть его. Древний обязательно отдаст свою силу тому, на ком есть метка…

– Что теперь со мной будет? – тихо спросил я, не узнавая своего голоса. Моё сердце, кажется, билось в унисон с её сердцем.

– Что будет с тобой – решаешь только ты сам, – Ксюша отстранилась, но совсем недалеко – меньше чем на расстояние вытянутой руки. И правда улыбается…

– Теперь я – оборотень? – еле выдавил я. А может, я и не сказал этого вслух, но…