Алерния. Война - Усов Серг - Страница 7

Суровость и даже некоторую досаду Вика лишь изображала. В душе же попаданка ликовала. Понятно, что когда-нибудь она привыкнет к результатам своих целительских воздействий, но пока что она эмоционально испытывала огромное удовольствие.

– Вика, – выдохнула восторженно подруга. – Я буду учиться…

– А куда ты денешься? – Попаданка, увидев некоторую успокоенность в глазах браконьера и ощутив прекращение его порывов, руку от воротника убрала. – Поехали. Дубок, веди себя прилично. О размерах твоего долга передо мной мы ещё поговорим. И чем расплачиваться будешь, тоже расскажу. Ты не переживай, я не альтруистка.

Исцеление Дубка времени заняло совсем немного, и отстали от своих они не сильно. Так что Клойка, ехавшего в колонне замыкающим, подруги с возвращённым к полноценной жизни браконьером догнали через четверть гонга, пустив коней неспешной рысью.

– Всё нормально? – поинтересовался наёмник.

– Отлично, – улыбнулась Вика. – Момент милости прошёл, впереди момент гнева. Я к десятнику, – сообщила она Эрне.

Оставив подругу и браконьера, Вика ускорила лошадь и догнала ехавших в голове Оникара и Миоку.

Глава 4

Оба даторских приграничных форта, контролировавшие северные тракты, были захвачены. Причём во внезапных штурмах участвовали ситгардские наёмники: это недвусмысленно указывало на поддержку Гертера Адайского монархами граничивших с Цевихским герцогством королевств.

– Говоря по правде, я запуталась. – Вика приняла от Юнты кружку горячего чая и вопросительно посмотрела на Флемма. – Объясни хоть бестолковой, кто на ком стоял?

До наступления темноты было ещё как минимум два гонга, но вся орденская компания остановилась на ночлег.

Как Вика и говорила раньше магистру магии, ехать дальше по Фридландскому тракту к захваченному форту они не стали и разбили лагерь на лесной поляне. От этой поляны на запад отходила тропа, ведущая по горным склонам к Адаю, столице герцогства.

Этот путь был малохоженым по причинам опасности этих мест из-за обилия тут разбойных банд и невозможности движения повозок по узким, петляющим вдоль деревьев, то поднимающимся круто вверх, то спускающимся резко вниз тропам.

Но для неприхотливых лошадок выбранная дорога была вполне проходима, а риски от встречи с разбойниками Вику совсем не страшили.

Более того, она сама рассчитывала на скорую встречу с одним из самых известных лесных атаманов – Насмешником. Тот, по сведениям Нола-Торских егерей, чувствовал себя в Куньем ущелье в полной безопасности. А зря.

Сибаритствовать путники не стали и разбили на всех два шатра. Один для женщин – Вики, Эрны, Миоки, Барки и Юнты с Зурой, другой для мужчин – Флемма, Оникара, Клойка, Барка и Дубка с Тариком.

Оставлять слуг и браконьера ночевать под открытым небом Вика посчитала неправильным – как говорится, не май месяц, – и Эрна с Флеммом с ней полностью согласились. Добрые и душевные люди.

Разожгли большой костёр для обогрева – «Поиск жизни» Эрны и «Дальновидение» Вики определили, что никаких гостей им в ближайшее время ждать не нужно – и чуть в стороне костерок, на котором рабыня Флемма Зура приготовила обедо-ужин.

Вообще за весь день их недолгого сегодняшнего похода они встретили только два небольших вьючных каравана – янинских и авелирских торговцев – и ещё четвёрку верховых молодых гронских дворян в сопровождении мальчишки-раба, совершающих поездку в Цинарскую империю.

В долгие разговоры Вика и её орденцы со встречными не вступали, ограничиваясь обычными приветствиями. Тем не менее насчёт гронских благородных Флемм был абсолютно уверен, что это очередная группа политических эмигрантов.

В Гронской империи уже десяток лет шла вялотекущая гражданская смута, и проигравшие в ней предпочитали на время находить убежище в Цинаре. Там их привечали с распростёртыми объятиями – император Федистол пытался за счёт найма на службу большого числа иноземцев выстроить противовес своим усилившимся сатрапам провинций.

Сгружать всю работу по обустройству лагеря на Тарика и Дубка, разумеется, не стали, как и разведение костров с готовкой пищи.

Зура действительно оказалась настоящим мастером-поваром. Казалось бы, дело нехитрое – приготовить из крупы, похожей на рис, мяса, соли, масла и овощей подобие плова. Но Вика, однажды ещё в своей прошлой жизни сама крайне неудачно попробовавшая силы в кулинарном искусстве готовки на костре, старание и умение рабыни оценила.

К тому же готовила Зура на хлопковом масле, а именно на нём, как в теории знала попаданка, делается настоящий узбекский плов.

После ужина командование похода в лице Вики, Эрны и Флемма отделилось от основного коллектива и уселось на перекрещенных брёвнах возле Зуриного костерка, где Юнта стала поить их чаем.

– Да суть конфликта между герцогами понятна, – Флемм в отличие от девушек предпочёл вино, а от чая отказался. – Ты же понимаешь, что Гертер Адайский согласился взять в жёны виконтессу Жагету Янинскую только по сугубо меркантильным причинам.

– Да, – кивнула Вика, грея ладони поданной рабыней кружкой. – О любви тут говорить не приходится. Юнта, иди помоги Зуре и Тарику с мытьём посуды, – сказала она своей блудливой кошке. – Только смотри не испорти господину Флемму этого замечательного парня. Считай, что он для тебя табу. Поняла? А то выдеру как сидорову козу.

Температура воздуха была плюсовая, градусов около пяти, но ощущалась некоторая зябкость, и Вика мысленно поблагодарила лейтенанта егерей за медвежьи шкуры. Сейчас подругам они пришлись как нельзя кстати.

Эрна их разговор почти не слушала, блаженствуя и глядя задумчиво в костёр. Уж на что попаданке было интересно путешествовать по новому для себя миру в компании своих людей и реализовывать намеченные планы, а бывшая крепостная, похоже, испытывала настоящий восторг от всего, что стало происходить после того, как Единый послал ей Вику.

– Дело в том, что герцог Янинский в качестве приданого своей дочери обещал взять на себя откуп доходов с Нола у Цивихского владетеля на двадцать лет.

– С Нола? С этого мелкого зачуханного городишки?

– Городишко мелкий, это верно, – усмехнулся Орваль. – Вот только именно там платится налог с фридландских товаров, прежде всего шерсти и шерстяных тканей – главной статьи доходов горных владетелей. Герцог Цивихский женат на родной тётке Жагеты, и никто не сомневался, что вопрос с откупом будет решён довольно легко. Но между двумя даторскими владетелями что-то не заладилось, и воз и ныне там. Жагета уж скоро два года как герцогиня Адайская, а обещанного приданого так и нет.

– Не заладилось у бирманских герцогов, или свояки просто решили кинуть своего зятя?

Представительница иного, гораздо более продвинутого мира знала просто огромное количество возможностей обмана одних людей другими. Поэтому Вика обоснованно засомневалась в версии Жагетиного папы.

– Кинуть? Интересное слово, – усмехнулся Флемм. – Может, да, а может, и нет. Я не знаю. Но герцог Гертер решил не разбираться, насколько правдивы объяснения тестя, а самому забрать то, что ему было обещано. Тут ещё совпало… Понимаешь, наш добрый король Кальвин, он… Как бы тебе сказать…

– Да говори уж как есть, – усмехнулась Вика. – Флемм, дорогой ты мой магистр науки, постарайся, пожалуйста, сделать так, чтобы я никогда из тебя слова клещами не тянула. Хорошо? Режь всегда мне в глаза любую правду-матку. Даже если ты мне сейчас скажешь, что наш добрый король жаден и лжив, я постараюсь это пережить. Честное пионерское.

Она догадалась уже, что дальше скажет Флемм. И тот действительно сказал то, что Вика предполагала:

– Кальвин увеличил таможенные сборы не только на товары, продаваемые из горных королевств в Датор, но и на те, которые по Вене отправляются во вьежский порт для вывоза в другие страны. Короче говоря, притязания герцога Адайского, если верить тому, о чём все говорят последнее время, поддержали короли Фридланда и Шройтена. И мне кажется, их аппетиты одним только Нолом не ограничатся.