Миг бесконечности 2. Бесконечность любви, бесконечность печали... Книга 2 - Батракова Наталья Николаевна - Страница 70

— Созвонимся! — махнула рукой дочь и побежала к станции: до электрички на Минск оставалось пять минут.

К счастью, Арина Ивановна успела купить билеты и ждала на платформе. Упав на свободное сиденье, Катя отдышалась, достала телефон: надо предупредить покупателя, что опоздает. Эх, зря засиделась дома и не выехала раньше! И Надежда предлагала подхватить по дороге. Но кто ж знал, что машина подведет? А теперь, даже если выйдет на первой остановке в городе и пересядет на такси, все равно опоздает. Покупатель успокоил: задерживается в банке и тоже собирался ей звонить.

Отстраненно наблюдая за проносящимся мимо пейзажем, Катя задержала взгляд на электронном табло одной из высоток: как быстро летит время! Когда приехала, казалось, что его еще столько впереди: со всеми встретится, со всеми поговорит… И вот до отъезда чуть больше недели, а она и половины из запланированного не успела.

«Ленке с Милой не позвонила! — вспомнила она и открыла в меню телефона список контактов. — Они даже не знают, что я в Минске!»

Последние два года подружки редко переписывалась. Да и то лишь по праздникам поздравляли друг друга стандартными фразами. Неудивительно, у каждой своя жизнь, свои заботы, из общих тем только и осталось, что дети. Разновозрастные. Дочери Людмилы подросли, старшая перекочевала в подростковый возраст, младшая оканчивала начальную школу. Сама Мила работала бухгалтером в крупной частной компании, домой возвращалась поздно. С Пашей развелись… Вот, в общем, и все, что Катя знала о Полевых.

О Колесниковых было известно еще меньше. Где-то через год после рождения второго ребенка Лена резко сократила общение: то куда-то уезжала, то приболела девочка. А потом и вовсе исчезла, перестала отвечать на сообщения, удалила страницы в соцсетях.

«Кому из них сначала позвонить? — задумалась Катя. — Наберу Ленку. Все-таки она была мне ближе».

Но телефон Колесниковой не отвечал. Точнее, как пояснил механический женский голос, данный номер не существует. Пришлось звонить Людмиле.

— Да! — недовольно буркнула трубка. — Говорите.

— Мила, привет! Это Катя.

— Какая Катя? — Секундное замешательство сменилось радостным воплем: — Катя?! Ты в Минске?

— Да. И еще неделю буду. Очень хочу повидаться.

— У меня на новом телефоне твой контакт не сохранился, потому не сразу сообразила, кто звонит. А почему сразу, как приехала, не дала знать?

— Закрутилась. Извини. Теперь вот звоню. Хорошо бы встретиться втроем: ты, я, Ленка. Только что-то не могу ей дозвониться.

— Так и я не могу, — Полевая, казалось, не удивилась. — Она живет в Австрии, в Вене. Больше года там.

— Колесниковы сменили место жительства? — спросила Катя первое, что пришло на ум.

— Нет. Игорь здесь. И Егор в Минске. Ленка с Элькой живут в Вене.

— Не поняла… Неужели Колесников позволил любимой жене жить отдельно?

— Ты ничего не знаешь? — не сразу дошло до Милы. В трубке послышались еще голоса. — Я тебе перезвоню чуть позже, хорошо? Я на работе. Извини, очень занята.

— Да, конечно…

Катя растерянно посмотрела на телефон: «Половина Колесниковых — в Минске, вторая половина — в Вене… Странно: Игорь всегда держал Ленку рядом, «под замком»… Я определенно многого не знаю… Надо дождаться звонка Милы».

На раздумья, что случилось у Колесниковых, времени не осталось: электричка подъехала к станции Минск-Северный. Подхватив пакет с документами, Катя кивнула Арине Ивановне, выскочила на перрон и через несколько минут уже сидела в такси. Прикинув, что при удачном стечении обстоятельств (отсутствии пробок) опоздает на встречу максимум на пятнадцать минут, она перевела дух, и… тут же в голову снова полезли мысли о Колесниковых.

«Но как же Ленка одна с ребенком? С маленьким Егором постоянно была няня, иногда и на ночь оставалась, — припомнила она. — Может, в Вене у нее тоже есть няня? Все равно ничего не понимаю: Игорь хотел второго ребенка, а как только он родился, взял и отправил жену с дочерью подальше? Бывает такое, но только не с Колесниковым. Должно было что-то еще случиться…»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вадим закончил пятничное совещание, дождался, пока опустеет кабинет, еще раз проверил личную почту, переписку отделов: никаких вестей из концерна. Такого прежде не было никогда: хотя бы раз в день хотя бы в одно из подразделений приходило письмо. В тот же коммерческий постоянно шли заявки, проводилось резервирование, изучалась логистика, просчитывалась стоимость. В режиме видеоконференций руководство поддерживало связь с ним, с главным инженером. А здесь словно кто-то невидимый нажал кнопку на пульте и все подразделения концерна в Минске выключил из общей сети.

Не к добру это…

В дверь постучали.

— Можно? — заглянул Поляченко.

— Входи, — Ладышев протянул руку. — Установили сигнализацию?

— Завозились. Позвонят, как закончат. Извини, что так получилось. Вроде уговорил вчера Зину с Владиком остаться дома, отменить установку. Но утром она заявила, что ничего отменять не станет, потому что задержится переезд в новую квартиру. Пришлось ехать самому. Ты же знаешь, как с ней непросто, — Поляченко присел, прислонил костыль к креслу. — Соглашается, кивает головой и все равно делает по-своему. О многом я узнаю постфактум.

— Да ничего страшного не случилось, не переживай: с сегодняшнего дня все снова в отпуске. Начальников отделов я тоже отпустил. Одно могу сказать: повезло тебе с женой. Даже завидую, — Вадим улыбнулся.

— Молчат? — понял Андрей Леонидович, показав взглядом на ноутбук. — Я тут ночью анализировал… Похоже, они специально затихарились.

— С чего взял?

— Такие расследования ведутся секретно. Или под информационным прикрытием. Насколько я понимаю, служба безопасности концерна тоже не лыком шита и выбрала первый вариант, чтобы исключить утечки. Но скоро всё это закончится. Если уже не закончилось. Просто мы пока не знаем.

— Твои слова да Богу в уши! Я уже забыл, когда высыпался.

— А ты попробуй. Скорее всего, случай, подобный нашему, не первый: промышленный шпионаж во всем мире процветает. И то, что мы им поддельный блок на блюдечке с голубой каемочкой преподнесли, дорогого стоит!

— А ущерб имиджу компании — это, по-твоему, ничего не стоит?

— Ерунда! — отмел его довод Поляченко. — Ущерб, если и есть, минимальный. Успешные операции контрразведки ценятся дороже. А мы им раздобыли главный ключик, с помощью которого теперь всю цепочку смогут вскрыть. Повезло, что Такаши приехал в Минск: без лишнего шума блок отправился прямо в центр. При этом мы многим рисковали и рискуем.

— Чем? Тем, что не сдали его как вещдок в правоохранительные органы?

— Не только. Мы подставили себя под удар. Подумай, почему эти землю роют, пытаясь найти блок? Да потому, что без него задание будет полностью провалено.

Ладышев задумался. В словах Поляченко была логика, но… Чем в итоге всё обернется для его детища — завода, предсказать было сложно. Загадочная Страна восходящего солнца — свой менталитет, своя философия, своя логика.

— Хорошо. Подождем еще, — согласился он. — Что у нас слышно?

— А у нас тоже кое-что интересное вырисовывается. Обнаруженная в окрестностях Крыжовки машина оказалась в угоне. Вернее, хозяин с семьей уже вторую неделю на югах, а машиной кто-то пользуется.

— И что? — не понял Ладышев. — К нам это какое имеет отношение?

— Прямое. Спугнули мы их у твоего дома: охрана, милиция приехала, людей много… Побоялись они обратно через переезд ехать, вот и застряли. Машину пришлось бросить. Но это еще не все, рядом с машиной телефон нашли. То ли уронили и не заметили, то ли не нашли в темноте. Обнаружили, когда машину уже из грязи вытащили. Вода, конечно, свое дело сделала, но не все потеряно: по номеру можно определить, в каком районе он чаще всего светился. Так что круг сужается. Нам бы день простоять да ночь продержаться, — подвел итог Поляченко. — Нина Георгиевна не передумала лететь?

— К счастью, нет. Сам повезу в аэропорт, сам провожу до спецконтроля. И даже не пытайся отговорить.