Во все Имперские (СИ) - Беренцев Альберт - Страница 46

Всё. Приплыли.

Тем не менее, я нашёл в себе силы вскочить на ноги. Меня шатало, боль мешала сосредоточиться на битве. Мда, хреново жить без мгновенной регенерации.

Ван Дер Верфы все еще тряслись от ужаса, стоя на коленях.

Над Дрочилой снова заметалась его зеленая магическая аура. Огонь она погасить смогла, но Дрочило был весь черный и обугленный, до мяса. Его одежда превратилась в клочья. Никаких звуков он больше не издавал и вероятно был мёртв. Зеленая аура Дрочилы моргнула в последний раз и развеялась.

Цкилоп воздел руку с очередной порцией огня. Эта порция явно предназначалась мне, и никаких шансов остановить её у меня не было.

— За Перводрево! — провозгласил Циклоп.

Я уже приготовился стать живым горящим факелом, но в этот момент прямо между Циклопом и мной в воздухе завертелись сразу три голубых вихря.

Знакомая хрень. Такое я уже видал пару раз.

Из голубых вихрей ожидаемо вывались Подскоковы — Кабаневичи, сразу трое.

Первой была моя старая синеволосая знакомая Таисия Кабаневич. С момента нашей последней встречи она успела сделать завивку — её синие волосы теперь спадали изящными кудрями на плечи.

Девушка, видимо, была студенткой Лицея, по крайней мере, на ней был черный лицейский мундир, а еще черные же плотно облегающие бриджи и высокие кавалерийские сапоги без каблука. В руках она держала тяжелый хлыст с эмблемой кабана на рукояти.

Двое спутников Таисии явно были братьями друг другу и явно тоже Кабаневичами. У одного имелась крашеная в красный борода, второй был помладше и безбородым, зато у него на голове присутствовал ирокез ярко — оранжевого цвета.

Оба брата были вооружены хлыстами, такими же, как тот, что держала в руках Таисия.

— О, кабанчики на подскоке, — недовольно констатировал Циклоп.

Ван Дер Верф с семьей тут же вскочили на ноги и укрылись за спинами Кабаневичей.

— Спасите, добрые господа! — закричал Ван Дер Верф, — Я знал, знал, что вы придете! Вы получили моё сообщение! Да! Я знал, что вы не оставите…

Краснобородый Кабаневич мрачно огляделся, оценивая ситуацию, немного задержал взгляд на обугленном Дрочиле и останках холопов на брусчатке, а потом ткнул хлыстом в сторону разбитой витрины лавки и прорычал:

— Слышьте. Это наша корова, и мы её доим!

Таисия Кабаневич тем временем посмотрела на меня и захихикала:

— О, и Нагибин тут. Ты же помнишь, что ты мертвец, Нагибин?

— Тая, вы не туда воюете, — осадил я девушку — кабанчика, — Я типа на вашей стороне. Конкретно сейчас. Сам не знаю, как так вышло.

Таисия удивленно нахмурилась.

— Проваливайте, свиньи, — вмешался Циклоп, — Вы не имеете никаких прав, здесь в Царском Селе. Вы тут никого не можете крышевать. Тем более, этого голландца. Царское село — это Императорское владение.

— А ты когда успел стать Императором, Огневич? — взревел рыжебородый Кабаневич, — Я че-т не вижу на тебе короны. Какого хрена ты решаешь, кто тут может крышевать, а кто не может? Решалка выросла, падаль? Это наш голландец и мы его доем!

— А клановые договорённости? — вознегодовал Циклоп, остальные сектанты приткнулись и явно уже были не рады происходящему, — Была же договоренность, что Кабаневичи сидят у себя в Карелии и не отсвечивают? Была. Какого хрена вы полезли в Царское?

— Они еще и в Псков полезли, в моё поместье, — добавил я.

Воспользовавшись передышкой, я снял с себя футболку и кое — как перебинтовал все еще кровоточившую и потянутую руку.

Вывих бы надо тоже вправить, но это был вывих того рода, который сам хрен вправишь. Кроме того, нужно было срочно глянуть, что там с Дрочилой, но этого мне сделать уже не дали.

— Да, я Огневич, свиньи! — закричал Циклоп, стаскивая с себя колпак — маску, под колпаком оказался молодой рыжий парень с короткой бородкой и конопатый, — Я сын директора Царскосельского Лицея! Того, где ты учишься, Таисия. Пока что учишься, по воле моего бати.

Но завтра ты там учиться уже не будешь. И не потому что тебя исключат, а потому что ты поедешь в больничку. На месяц. Или вообще в могилу.

Чего вы ждете, братья и сестры?

Этих кабанов только трое, остальные из своего загона в Карелии не телепортируются, слишком далеко. Нагибина вообще не считаем.

Так давайте же сделаем себе шашлык из свинины!

За Государя!

За магократию!

Per voluntatem primae arboris revelatur!

Глава 20 — Феерический жесткий раскрут безголового Пушкина

«Шефу Охранного Отделения, Её Светлости княгине Пыталовой,

секретно:

В общем, расклады по кланам Царской Крови следующие:

Законного наследника Павла Павловича по моей информации однозначно поддерживают ОГНЕВИЧИ, ЖАРОСВЕТОВЫ, ОБОРОТНИЧИ, ГЛАЗ-АЛМАЗОВЫ, БАГАТУР-БУЛАНОВЫ, большей частью.

Также он пользуется популярностью у дворянской молодёжи, почти среди всех кланов.

Чудовище в свою очередь поддержал так называемый Триумвират (ЛЁДОВЫ, ПСОБЧАКОВЫ, МЕДВЕДЯНСКИЕ), частично ЛЬВОВЫ, очень частично — БАГАРТУР-БУЛАНОВЫ (из линии Анны Алексеевны, тёти Чудовища)

В народе Чудовище ненавидят, как вам хорошо известно.

Также я тщательно отслеживаю все контакты Михаила во Франции.

Михаила никто из князей Царской крови пока что открыто не поддержал, но он пользуется популярностью среди мелких кланов и купечества. Это может представлять определенную опасность, вплоть до захвата престола либералами.

Последнего реального кандидата на престол — Малого, насколько мне известно, никто из магократов всерьез не воспринимает. Но его не стоит сбрасывать со счетов, по моей информации он довольно популярен среди боярских детей, холопов и разночинцев.

P. S.: Какие будут указания по поводу сегодняшних похорон? Всё в силе?

Великий Князь ГЛАЗ-АЛМАЗОВ»

ОТВЕТ:

«Да.

ЛЁДОВ не должен пережить сегодняшние похороны Государя.

Наша основная задача сейчас — лишить Чудовище поддержки Мальтийского Ордена.

Я уверена, что без ЛЁДОВА Триумвират развалиться.

Так что действуйте.

P. S.: Малого или тем более Михаила не похороны не в коем случае не допускать, любой ценой. Их не должны там видеть.

ПЫТАЛОВА.»

Огневич метнул в Кабаневичей поток огня.

Я, к счастью, успел отскочить в сторону, а Кабаневичи ответил на атаку какой — то неизвестной мне магией. Они встали плечом к плечу, соединили в воздухе свои хлысты, воздев руки, и отбили огонь мощной синей аурой.

Из лавки тем временем выбрался медведь. Мишку шатало, череп у него определенно был проломлен, но животное не сдавалось. Оно прыгнуло на стоявшего ближе всех краснобородого Кабаневича, но тот ловко ударил медведя хлыстом по глазам, и ослепший топтыгин взвыл.

Сектанты бросились в атаку, все разом. Даже дважды нокаутированный мною владелец медведя уже был на ногах и рвался в бой.

Впрочем меня он благоразумно проигнорировал, наученный горьким опытом, и вместе с пятью своими товарищами атаковал Кабаневичей. Мартыханов, к моему удовлетворению, тоже предпочёл напасть на кабанчиков, а меня трогать зассал, хоть я и был теперь без магии.

Воздух наполнился разрядами магии, светом аур и вспышками, я как будто попал в центр грозовой тучи, где вдобавок к этому еще шли дискотека одновременно с ядерной войной.

Каждый из Кабаневичей сражался с двумя противниками, семья голландцев тем временем бросилась бежать вверх по переулку.

Последний седьмой сектант, тот который играл на свирели, избрал своей целью меня.

Его лицо было скрыто под черным колпаком, сам он был выше меня на голову, а вокруг его кулаков зловеще сияла красная аура.