Не та девушка (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 43

— Добрый вечер, миледи, — глубоким низким голосом поприветствовали меня из тени.

На этот раз не было слышно перезвона бубенчиков. И почему-то эта перемена в шуте испугала меня больше всего.

Я не ответила, и незваный гость издал дребезжащий смешок.

— Как всегда невежливы, миледи. Ну что же вы?

Он ступил вперед, оказавшись в круге тусклого лунного света. Неверное сияние позволило разглядеть шута. Сегодня он и правда явился без колпака и темные кудри волной спускались ниже лопаток, а лицо скрывал один только грим — маску шут тоже предпочел не надевать. Вычерненные губы растягивала гротескная ухмылка.

Вместо костюма арлекина нечистый был одет в сшитую из черных и красных ромбов тунику, облегающие штаны и высокие шаги. Почти что вельможа со старинной гравюры, если бы не грим, странная расцветка одежды и погремушка в руках.

Что ж, теперь можно было с уверенность сказать, что шут все же мужчина.

— Изыди, — прошептала я и поспешно перекрестила нечисть.

Тот захихикал тонко, и намерения убраться не выказал. Я была уверена, что смех фэйри услышит весь дом, но никто и не подумал бежать ко мне проверять, что случилось. Все вокруг спали, а я осталась один на один с фэйри.

— Полно, миледи, ваша вера недостаточно крепка, чтобы ваш Творец прислушивался к таким молитвам, — с неописуемым сарказмом прокомментировал мою жалкую попытку защититься шут и сделал еще два шага.

Теперь он стоял так близко ко мне, что пожелай я того, могла бы коснуться фэйри.

И если бы нечистый показался мне в прежнем обличье, то вызвал бы один только ужас, но сейчас я видела не только то, что передо мной потустороннее существо, но и то, что это еще и привлекательный мужчина, которого вовсе не уродует грим или странная одежда.

Шут был странен и красив. Не настолько как Неблагой король, но казался куда ближе, понятней… в каком-то смысле человечней.

Не стоило смотреть в глаза фэйри… Не стоило!

«Творец милосердный, избавь от наваждения! — взмолилась я безмолвно, с ужасом осознавая, насколько сильны чары дивного народа. — Я люблю Джулиана! И только его!»

Однако образ возлюбленного никак не мог защитить от стоящего передо мной существа.

— Разве не рады вы мне, миледи? — словно почуял что фэйри.

Его прохладная белая как снег ладонь скользнула по моей щеке, и это помогло прийти в себя. Я отшатнулась от пришельца и выставила перед собой свое жалкое оружие.

— Даже так, — со смешком констатировал он. — Вы так грозны…

Несколько ловких движений, и вот уже серебряный нож полетел в сторону, а шут прильнул к моим губам. Его руки стиснули мою талию как стальной обруч — не вырваться, не вздохнуть.

И даже не вскрикнуть.

Вот только поцелуй внезапно оказался нежным и трепетным, будто сам фэйри испытывал робость. Он словно воду пил мое дыхание, и воля к сопротивлению все слабела.

Казалось, что отстранился шут только через вечность, и я снова сделал ту же ошибку — посмотрела в его темные глаза. Словно в бездну упала.

— Убирайся! — прошипела я и со всей силы ударила его по плечу.

Нечистый расхохотался.

— Вот теперь, миледи, я всегда останусь с вами, — произнес он с пугающий уверенностью. — Даже если меня не будет рядом, я все равно буду с вами. И о ком бы вы сейчас не думали, его образ потемнеет, растает, потускнеет. И только я смогу принести вам покой, утишить ярость, которая клокочет в груди. Защитить от опасности. Всего лишь ответьте мне согласием.

Этот вкрадчивый голос ядом втекал в уши, отравлял душу…

— Нет! — воскликнула я и снова размашисто перекрестила пришельца из потустороннего мира.

Шут отвесил насмешливый поклон и буквально растворился в воздухе.

Утром я первым делом опрометью понеслась в церковь, надеясь хотя бы под ее священной сенью укрыться от фэйри… и от собственных беспокойных снов, в которых я продолжала чувствовать чужие губы на своих. И сколько бы раз я не повторяла про себя имя Джулиана, избавиться от мыслей о неблагом фэйри не выходило.

Черт подери, это был мой первый поцелуй!

Шут не обманул касательно того, что останется рядом со мной. По крайней мере в моих беспокойных снах он еще долго будет блуждать где-то рядом. И спасаться от его постоянного присутствия в церкви было вполне логично…

Вот только едва я переступила порог церкви, как в глазах у меня помутилась, и я рухнула без чувств.

Пришла в себя уже в доме викария, лежа на диване в гостиной. Преподобный держал у моего носа бутылек с нашатырным спиртом.

— Мистер Дарем? — прошептала я, не понимая, что вообще произошло и почему вдруг я оказалась у священника в таком нелепом и двусмысленном положении. — Что случилось со мной?

Преподобный раздосадованно покачал головой и со вздохом ответил:

— Вы упали в обморок. В ту же секунду, как оказались в церкв, Бет.

Я простонала и против всех своих обыкновений выругалась, махнув рукой на хорошие манеры. Потому что это никак не могло быть просто простым совпадением! Похоже, я угодила в расставленную ловушку.

— Ничего не хотите рассказать? — по-деловому осведомился мистер Дарем.

Кажется, только ему могла я озвучить свои самые страшные подозрения.

— Думаю, я попала в большую беду, преподобный, — констатировала я, начиная подозревать, что вчерашний поцелуй шута имел множество последствий и слова фэйри о том, что, он теперь всегда будет со мной, далеко не красивая метафора, и речь шла далеко не о беспокойных снах.

— Я ни капли не сомневаюсь, Бет, — даже и не подумал обнадеживать меня священник. — Пока вы оставались в церкви, вас невозможно было привести себя. Лежали словно в летаргическом сне, а когда я попытался вас опрыскать святой водой, так и вовсе начали задыхаться словно при анафилактическом шоке. Учитывая, что вчера вы разгуливали в храме как ни в чем не бывало, то… что случилось ночью, позвольте спросить?

Я нервно рассмеялась, а после едва не зарыдала.

— Шуточки этого мерзавца! Развлекается! Ш-шут! — сквозь слезы выдавила я.

Успокоиться удалось только спустя несколько минут, в течении которых Генри Дарем терпеливо гладил меня по голове, успокаивал и отпаивал водой, обычной, не святой. Такой истерики со мной не случалось последние три года.

— И что же такого проделал шут? — спросил священник, когда я немного пришла в себя.

Признаваться было неловко. В конце концов, будь Дарем хоть трижды преподобным, обета безбрачия он не давал, да и вообще был молодым здоровым мужчиной… Который может совершенно неверно понять все произошедшее в моей спальне.

— Он пришел ночью… И… Он меня поцеловал. Против моей воли. И пообещал, что всегда будет рядом со мной, — сдавленно прошептала я.

Священник перекрестил меня, и тут же стало трудней дышать.

— Вы что творите?! — возмутилась я, когда снова была в состоянии это сделать.

По всему выходило, что в церковь мне в ближайшее время никак не войти. Да и с любые религиозные символы лучше избегать.

— Всего лишь провожу эксперимент, — безо всякого смущения заявил преподобный, и я поняла, что даже если бы между нами не стояла разница в происхождении… я бы все равно никогда не вышла бы замуж за этого человека! Потому что редкостный гад! И ему наверняка понравилось меня мучить!

— И к каким же результатам пришли в итоге? — процедила я, чувствуя исключительно негодование. Право слово, я не заслужила подобного отвратительного отношения!

Мистер Дарем развел руками.

— Мне доводилось слышать о чем-то подобным в старых легендах, но я не уверен, что это именно оно… — ничем не обрадовал меня преподобный. — Возможно, все дело в том, что шут вас благословил. Бывало фэйри Благого двора оказывали такую милость людям. Благословляли поэтов или музыкантов, желая таким образом вдохновить. Но нет легенд, что также поступали и неблагие фэйри. И остается только догадываться, что сотворил шут и чем именно все обернется для вас.