Хозяйка Айфорд-мэнор (СИ) - Бергер Евгения Александровна - Страница 42

— От человека, которого я любила.

Ей показалось, что существо молча кивнуло, как бы принимая подобный ответ.

— И теперь любишь? — спросило оно.

Вот на это ответить было сложнее: любила ли она все еще Адэра Брукса? Да и любила ли по-настоящему в прошлом? Прежде он стал ее идеалом, ее окном в новый неизведанный мир, человеком, который помог ей почувствовать себя значимой… А теперь? Воспоминание, так ярко посетившее ее на дороге, показало ей Адэра как бы с другой стороны: он забрал ее девственность, не оставив взамен ничего, кроме ребенка. Он даже не сделал попытки выпросить у отца ее руку… Он просто взял ее под теми холодными звездами, и она позволила ему это, должно быть, в тайне надеясь, что свершившееся не позволит им разлучиться. И это было глупой надеждой наивной маленькой девочки, веривший в настоящее чувство!

— Теперь я замужем, — отозвалась она.

Существо допытываться дольше не стало, только вдруг поставило ее на ноги, и Аделия различила темные стены деревянного сруба. А еще поглядела на похитителя…

Тело как будто бы человеческое, а вот голова… волчья. В свете луны какая-то жуткая и пугающая…

Аделия отвернулась, и услышала, как существо усмехнулось. Схватило ее за руку и поволокло в хижину, распахнув заложенную засовом дверь. Внутри пахло сыростью и какими-то травами… Аделию усадили на деревянную лавку — в темноте она плохо могла рассмотреть, что ее окружает — и существо, исчезнув на миг, вернулось с мотком длинной веревки.

— Что вы делаете? — спросила она, замирая от страха, когда, приподняв край ее платья, похититель коснулся ее ноги в тонком чулке. Провел рукой от щиколотки к колену, сладко выдохнул, как ей показалось, а после накинул край веревки на ее ногу и принялся вязать крепкий узел.

— Ты — моя, — прохрипел тот же голос. — Моя. — Ладонь мазнула пальцами по ее холодной щеке.

Полузверь распрямился и направился к двери…

— Куда вы? — испугалась Аделия. — Куда вы уходите? — И снова взмолилась, хоть и не верила, что в этом есть толк: — Прошу вас, отпустите меня. Я заплачу вам любые деньги! Я сделаю все, что хотите.

— Мне не нужны твои деньги, Аделия Айфорд: мне нужна ты сама, — раздалось в темноте.

С такими словами дверь за оборотнем прикрылась. Она услышала, как он заложил дверь засовом, но совсем не услышала, как ушел… Возможно, что, обратившись, убежал легкой поступью дикого зверя, и оставил жертву одну дожидаться неясной ей участи.

Аделия прошептала:

— Господь всемогущий, помоги мне. — И потянулась к веревке, которой была обвязана ее правая щиколотка.

Она пробежалась пальцами по узлу (затянут крепко, но не так чтобы причинить боль), попыталась ослабить его, но все напрасно: завязан он был словно намертво. Аделия только пальцы истерла о грубые волокна веревки… Тогда она встала и, держа свой край веревки в руках, пошла в поисках другого конца. Может быть, там ей повезет больше… Может быть… Девушка стиснула в отчаянии кулаки: другим концом веревка крепилась к толстой деревянной подпорке, и узел там был столь же замысловат и крепко завязан.

Нет, здесь ей тоже не справиться…

Аделия вернулась на лавку и долго сидела там в полном отчаянии; глаза свыклись с окружающей темнотой, и она различала очертания скособоченного стола и двух стульев. Какого-то шкафа… Узкий проем забитого досками окна. И вдруг встрепенулась: а что если в доме есть что-то, способное перерезать веревку? Она метнулась к столу, пошарила по столешнице пальцами, распахнула дверцы изъеденного жучками деревянного шкафа и, превозмогая брезгливость, исследовало каждую полку — ни один ярд лесного узилища не остался ей неисследованным. Однако ничего, кроме черепка глиняной плошки, найти не получилось… Но Аделия, запретив себе даже думать о поражении, принялась пилить узел этим крохотным черепком.

Он рассыпался в считанные минуты… или, может, часы — время, казалось, бежало здесь по-другому. И тогда впервые за эту долгую ночь она ощутила подступившие слезы… Попыталась загнать их подальше. Не позволять себе раскисать…Но проиграла в этой борьбе с собственными эмоциями. Завернувшись в плащ и положив одну руку поверх живота, девушка лила слезы и жалела себя, пока сон не сморил ее.

И проснулась от звонкого птичьего пения, заливавшего пробудившийся лес вместе с лучами яркого солнца. Аделия села и расправила задеревеневшее тело, подергала правой ногой, в тайне надеясь, что веревки на ней больше нет.

Была…

Тянулась через всю хижину к деревянной подпорке.

— Меня станут искать… — произнесла она вслух. — Меня спасут… — И припомнила, как в Уоппинге, в доме Джорджа Мэдуина, ощутила себя точно в такой же ловушке — казалось, выхода не было — но пришел Коллум Шерман и спас ее.

И не только он, вспомнила она вдруг, животное пробралось в дом Мэдуина и загрызло трех человек… Поднялся страшный переполох, который помог им уйти.

«Я хотел забрать только тебя…»

«Ты — моя…»

Аделию пробрало холодом, сердце захолонуло.

Что это значило?

Оборотень давно ходит за ней?

Выслеживает…

Но почему?

Она ощутила за дверью движение — животное или человек? — кто-то толкнул запор. Аделия бросилась в сторону, ушла так далеко, насколько позволяла веревка, и затаилась в углу.

Через минуту дверь скрипнула, и в хижину, переступив порог, вошел… белый волк.

Сбившееся от страха дыхание на секунду и вовсе залипло глубоко в легких девушки. Глаза ее распахнулись, а рот приоткрылся… Она ощутила, что не может двинуться с места, что ноги ее словно приросли к полу.

А волк глядел на нее через всю комнату и, казалось, хотел что-то сказать. А после пошел на нее… Шаг, еще шаг. Аделия так и стояла не шелохнувшись.

— Пожалуйста… — прошептала лишь когда он был совсем близко. — Пожалуйста, отпустите меня…

Волк не отводил от Аделии глаз, желтый магнетический взгляд глядел прямо в душу. И так до тех самых пор, пока он не подхватил зубами веревку у ее ноги. Жесткая шерсть коснулась Аделии на мгновение, и девушка, охнув от страха, прикрыла глаза…

Когда посмела их снова открыть, конец веревки, удерживающий ее за щиколотку, валялся перегрызенным на полу. А животное, этот оборотень, что сам же принес ее в эту хижину прошлым вечером, казалось, манил Аделию за собой… Она не знала, что все это значит, только пошла за ним следом. Сначала на крыльцо хижины, после — на поросшую дикой малиной поляну… Она никогда не видела этого места. Не знала, как найти выход… Лес стоял неприступный и мрачный. Казалось, само солнце не могло разогнать его мрак, только мазало по верхушкам деревьев лучами, да чуть подсвечивало пространство под кронами.

— Ты хочешь, чтобы я пошла за тобой? — спросила Аделия.

И волк, дернув большой головой, потрусил по едва приметной тропе, нет-нет да оглядываясь. Звал за собой, сомнения не было… Девушка, оставшись одна, ощутила, как мурашки побежали по коже: остаться одной в этой чаще показалось страшнее, чем следовать за неожиданным проводником. Она сорвалась с места и поспешила за ним…

Волк трусил неторопливо, словно специально подстраиваясь под ее шаг. И пугал много меньше того существа, что привело ее вчера в хижину.

— Куда мы идем? — спросила она через время. — И зачем ты увел меня, если теперь отпускаешь… или не отпускаешь? — ее голос предательски дрогнул. — Я очень хотела б понять…

Но знала, что животное не могло ей ответить, по крайней мере, в этой своей ипостаси. А видеть другую она, пожалуй, и не желала…

Аделия и сама толком не знала, как долго брели они по лесу, только силы начали ей изменять. От голода урчало в желудке, да так, что ей делалось дурно, и каждый шаг давался с трудом… И вдруг она различила знакомую крышу сквозь поредевшие кроны деревьев: Айфорд-мэнор. Она глазам н поверила…

— Дом, — выдохнула от радости. — Это мой дом.

Аделия даже не успела заметить, куда делся ее проводник: только что вел ее за собой и вдруг пропал, словно и не было его никогда. Словно волк просто ей примерещился! Аделия оглянулась по сторонам и, не найдя его, вышла из леса и поспешила через луг к дому… Прошла мимо конюшен и, завернув за угол, увидала группу людей, оживленно о чем-то совещавшихся. Среди них Адэра Брукса и Генри Мельтона, хозяина соседнего мэнора. Они замолчали, увидев ее, и, кажется, остолбенели от удивления…