Двое из логова Дракона (СИ) - Куницына Лариса - Страница 18

— Удачно выбранный момент, а, может быть, подстроенный, — подал голос Оршанин. — Извините, что я встреваю…

— Говори, — кивнула я.

— Смотрите. Мы все стоим у стены, постоянно переглядываясь. Вы сидите напротив и то и дело смотрите на нас. Потом вдруг шум, неразбериха, все повскакивали с мест, мы пытаемся что-то разглядеть и понять, что происходит. Вы нас не видите. Все заняты царём.

— Вспомнил… — виновато произнёс Донцов. — Я в тот момент сделал пару шагов от стены, и Белый Волк оказался у меня за спиной. Среди этого шума я ничего не услышал.

— От стены отошёл не только ты, — заметил Оршанин. — Хочу напомнить, командор, что вас вытащил из-за стола тот парень в чёрном. Вы спустились в зал и уже не могли наблюдать за нами.

— Учитывая, что Белый Волк — не ягнёнок, и, чтоб похитить его, совсем не достаточно набросить ему на голову мешок, — медленно начал развивать свою мысль Хок. — А так же, учитывая, что отключить браслет мог только тот, кто знает, как это делается… Похоже, похищение было подготовлено весьма тщательно.

— Выходит, царь симулировал этот приступ, — нахмурился Донцов. — Значит, он знал, что происходит?

— Вряд ли кто-нибудь решился бы похищать во дворце представителя столь влиятельной в этом районе Галактики цивилизации без ведома царя, — подал голос Дакоста.

— У нас нет особого влияния в этом районе, — напомнил Донцов.

— Мизерис не глуп, — покачала головой я. — Он очень тесно сотрудничает с Тиртаной, а они наши ближайшие союзники. Он непременно знает о Земле и о её статусе. И без него не обошлось. Он сразу предупредил меня, что намерен напиться в стельку, после чего произойдёт приступ, поэтому я не удивилась. Но те, кто планировал захватить одного из наших людей, не могли рассчитывать на то, что у царя во время пира обязательно случится приступ, как и знать, когда он случится. Это тоже было спланировано.

— Но зачем? — воскликнула Бетти Фелтон. — Зачем им похищать Волка? Они видели его первый раз в жизни. Мы — первый звездолёт Земли, прибывший на эту планету. Где логика?

— А здесь нет логики, — произнёс Джулиан, который слушал, скрестив руки на груди. — Здесь есть цель, нам неведомая. Смотрите, что происходит. Для доставки на Агорис тиртанцев почему-то фрахтуется земной звездолёт. Как только звездолёт входит в систему, на нём начинаются диверсии, сдобренные признаками магии. Звездолёт не пускают на планету и не дают ему уйти или высадить пассажиров. Он, не торопясь, терпит бедствие, и диверсии становятся всё серьезнее, словно капитана подталкивают вызвать помощь. Но заметьте, звездолёт и его пассажиры и экипаж остаются в относительной безопасности. Наконец, мы прилетаем. Как только мы входим в систему, тут же происходит основная диверсия, позволяющая нам снять людей, но уничтожающая звездолёт, после чего у нас уже нет иного выхода, как сесть на планету, где нас с распростёртыми объятиями принимает полупьяный царь.

— Ты хочешь сказать, что нас сюда заманивали? — Хок изумлённо смотрел на него. — Но зачем?

— Пока не знаю, но меня это почему-то не удивляет.

— А Волка похитили, чтоб не дать нам улететь? — повернулась к Джулиану Бетти. — Он ведь стоял крайним?

— Боюсь, что дело не в том, что он крайний, а в том, что он оборотень. Все остальные — люди без каких-либо паранормальных способностей. У нас таких немного, но в этот раз в эскорте оказались именно такие.

— Если им нужен оборотень с Земли, где их пара штук на миллиард, — пробормотал Оршанин. — Если за этим стоит царь, как мы его выцарапаем обратно?

— Выцарапаем. Можешь не сомневаться, — произнесла я. — Мизерис здесь ключевая фигура. Если он бросил нам вызов, то придётся его принять. Александр Николаевич, — я обернулась к Донцову. — Поговорите с капитаном Рохосом. Почему он считает, что спасательные капсулы на «Боливаре» были выведены из строя? И вообще, что он обо всём этом думает?

— Уже, — кивнул Донцов. — Никакой мистики в истории с капсулами нет. Пломбы были сорваны, покрытие пола возле них прожжено тем же веществом, что и сплавило двигатели. Видимо, лили неаккуратно, пролили на пол. Он думает, что это всё проделки этого Жреца Тьмы. Он громче всех кричал про проклятие, он связался с планетой и получил запрет на посадку. Он и его люди оказались в эпицентре резни и потасовок. И они же в течение полёта таскались по всему звездолёту, залезая во все дыры.

— Занятно. Похоже, царь сильно приуменьшил способности этого мальчишки, — проворчала я. — Он талантливый диверсант.

— Я поговорю с Рохосом, если позволите, — предложил Оршанин. — Возможно, мне удастся проследить цепочку действий и понять, кто занимался диверсиями.

— Давай, — согласилась я. — Кстати, тот господин в чёрном, что вытащил меня из-за стола, — это был Главный жрец Храма Тьмы. Постойте! А ведь это он просил у царя благословения. Может, таким образом, он дал ему понять, что можно начинать спектакль? Мы ничего не знаем. Хотя… — я посмотрела на свой радиобраслет, а потом решительно нажала на кнопку связи. — Капитан-лейтенант Карнач, срочно зайдите в мой отсек. Мне показалось, что они узнали друг друга, — пояснила я, отключив связь.

Карнач явился через пару минут. Оглядев собравшихся, он подошёл ко мне.

— По вашему приказанию…

— Не надо, Саша, — остановила я, взглянув ему в глаза. — Лучше скажи, ты раньше встречал царя Мизериса?

Он слегка смутился, и это мне не понравилось.

— В общем… — начал он.

— Пропал Белый Волк, — напомнила я. — Мы считаем, что без ведома царя это произойти не могло. Ты его знаешь?

Наконец, он кивнул.

— Знаю и довольно неплохо. Я знаю его давно. Сразу после бегства с Земли я полетел на Орму и записался в инопланетный легион. Там и познакомился с Мизерисом. Мы были почти ровесниками. Не могу сказать, что мы как-то сблизились, но я, по своей дурацкой привычке, взял его под опеку. Он был слишком избалован, даже изнежен для такой суровой службы. Там никто бы не стал с ним возиться. Он бы не выжил без меня. Мы служили вместе примерно год. Однажды в бою его накрыло взрывом, осколком пробило голову, и мне пришлось тащить его на себе в расположение нашего легиона. Когда я его дотащил, он был практически мёртв. Врач-пелларец несколько часов колдовал над его изувеченным мозгом. Вы знаете, что пелларцы — отличные нейрохирурги. Наверно, это его и спасло. Он выжил, но что-то в нём изменилось после этого. Он говорил, что слышит голоса, потом вдруг принялся читать всё, что попадало ему под руку, словно его мозг требовал каких-то знаний. Иногда закатывал истерики, катался по земле, бил себя в грудь, в кровь раздирал лицо, кричал, что должен, но не знает как. Его освидетельствовали и комиссовали. Ормийцы выплатили ему большую компенсацию в связи с ранением. Он исчез, даже не простившись. Больше я его не видел.

— Интересно, — пробормотала я. — Значит, Мизерис служил на одной из планет Объединения. Он прекрасно знает и о Земле, к тому же общался с тобой. О чём вы говорили?

— О разном, — пожал плечами Карнач. — Но прошлой жизни в разговорах не касались ни разу. Я даже не знал, откуда он. Кстати, он тогда уже неплохо говорил по-английски.

— Он расспрашивал тебя о Земле?

— Он расспрашивал обо всех планетах, где я бывал, но его интересовали какие-то странные вещи: культы, религия, вопросы жизни и смерти. Своё мнение он никогда не высказывал, только, выслушав, замыкался в своих раздумьях. Мне казалось, что он очень умный, но этот ум ведёт его куда не надо. Я не знаю, что он искал, но искал явно не там, где следовало. Мне казалось, что он слегка…

— Безумен?

— У нас это называется: не все дома.

— Мне тоже так показалось. Хотя сейчас он более склонен говорить, чем слушать. С другой стороны, может быть, у него есть вся необходимая ему информация, он просто считает нужным поставить меня в известность о чём-то, что, по его мнению, я должна знать. Ты думаешь, он может быть опасен?

Карнач кивнул.

— Мне кажется, он может быть очень опасен, особенно, если после ранения он действительно съехал с катушек и одержим какой-то навязчивой идеей.